Темный янтарь
Шрифт:
Старший лейтенант ждал у старого плаца, беседовал с каким-то майором, курящим хорошие душистые папиросы. Василек махнул подчиненным – «ждите».
Посыльные и водитель сели-упали на темный камень парапета. С моря, блистающего чернеными волнами, дул свежий ветер. Стеценко повел плечами под пропотевшей гимнастеркой:
— Окунуться бы в прохладненькое. И воды для питья набрать. У меня фляга вообще пустая.
Янис, глядя на море, тупо кивнул. Вроде и пили, и воды вон сколько, а внутри всё напрочь ссохлось.
—
Москвич был двужильным. Лично у Яниса сил восхищаться внезапно возникшим на море силуэтом не осталось сил. А корабль – довольно крупный, трехтрубный, дымный, скользил вдоль берега. Казалось бесшумно, но нет, когда стих грохот отдаленного разрыва снаряда, с морского простора донесся гул.
— «Ленин», эсминец, – пояснил возникший за спинами посыльных Василек. – Не новый, но еще повоюет[3]. Смогли воскресить, молодцы, – корабль с одним двигателем на ремонте стоял. Пить будете?
У старшего лейтенанта оказались аж четыре бутылки минеральной воды. Янис медленно, блаженствуя, глотал пузырящуюся жидкость.
— А где наш Пахомов? – спросил, отдуваясь, Серега.
— В свой взвод ушел. Расформировывается группа спецсвязи. Меня отзывают, да и основные задачи мы выполнили, – объяснил Василек.
— Вот те раз… работали, работали и не нужны, – вздохнул москвич.
— Почему не нужны. Нужны. Просто в других местах теперь нужнее, – объяснил старший лейтенант. — Я и так здесь все лимиты времени выбрал. Пора к основному месту службы. Так что отдохнем, переночуем и вперед. Хотя надо бы одно сверхплановое, но немаловажное мероприятие по обеспечению группы провести.
— Пожрать бы, товарищ командир, – намекнул Стеценко.
— Вот как раз совместим, – обнадежил Василек. – У меня есть записка на склад военторга, они там по военному времени круглосуточно работают, потрачу скопившиеся командировочные. Заодно тебе, Серый, обувь подберем.
— О, это было бы к месту, – обрадовался москвич. — Только у меня же свои деньги есть.
— Я на тебя выписал «наградные-поощрительные» за бдительность, должно хватить, – улыбнулся старший лейтенант. – Подъем, группа.
Склад едва нашли. Целый лабиринт старых строений у канала, проезды узкие, темнотища, да еще догорало недалеко что-то, масляным чадом заволакивало. Наконец «Линда-2» свернула к подремонтированному длинному зданию, здесь у дверей и пандуса красовались новые таблички-вывески.
— Оно – «Склад №2», – сообщил зоркий Серый, светя прямо с кузова окончательно севшим командирским фонариком. – Только, похоже, нет здесь никого.
— Там они, только заперлись по соображениям безопасности, – заверил Василек. – Хотя часовой снаружи должен быть. Сняли охрану, что ли? Ян, бери вещмешки, нам тара нужна.
Янис перепрыгнул с борта на пандус,
— Ну, что там? – спросил Василек.
— Открыто! – оббитая металлом дверь поддалась – внутри горел свет, пахло хорошим чаем и керосином. Янис шагнул через порог, удивился, услышав хныканье. В следующий миг споткнулся, одновременно в висок ткнулось что-то твердое…
— Молчи! – шепнули в ухо.
— Э… – возмутился Янис, глядя под ноги…
…С какой стати красноармеец в дверях разлегся, прямо на проходе? Так же…
…Виску стало больнее – Янис скосил глаза – рядом скалилась искаженная мужская рожа, ух, как усы встопорщились. А в голову товарища Выру-лопуха ствол пистолета безжалостно вдавливается…
…Сзади входили спецсвязисты, а Янис все пытался сообразить. И дело не в том, что медленно догадаться получалось, просто мозг отказывался признавать очевидное и решение принимать. Стоял Выру, сжимал в опущенной руке вещмешок и не знал, что делать…
Кроме усача, пытавшегося Янису череп стволом продавить, на складе было еще четыре человека. Представительный немолодой мужчина целился из винтовки в упор, едва не касаясь штыком груди Яниса. Левее замер парень – лицо перепуганное, наверное, как и у самого Яниса, в руке нацеленный револьвер, в другой ломик. За канцелярским столом, заваленным коробками и пакетами, сидел господин в фуражке, прищурившись одним глазом, наставлял пистолет. Рядом с ним стояла на коленях женщина в красноармейской гимнастерке, всхлипывала и двумя руками стягивала разодранный ворот.
— И офицер? Очень хорошо, – с акцентом процедил сидящий. – Руки вверх!
— Товарищи, да вы что?! У нас все документы в порядке! – заверил Василек, чрезвычайно суетливо, с полнейшей готовностью, вскидывая руки.
Командир группы оказался так неловок, что задел Яниса – того качнуло вперед, одновременно рвануло за руку…
…Запнувшись о лежащее тело и падая на четвереньки, Янис вообще не понял, как и что получилось. Похоже, удар ноги старшего лейтенанта вырвал из руки Выру-тупицы вещмешок – тот врезался в лицо человеку с винтовкой. Одновременно, Василек очень мягко и коротко ударил в переносицу близкого усача с пистолетом.
…Что-то выстрелило, кто-то прыгнул. Коленопреклоненный и ошеломленный Янис поднял взгляд, увидел торчащую над ним винтовку. Машинально ухватившись за цевье, подальше от штыка, попытался отвернуть оружие подальше от себя. Державший винтовку человек, уже обернувшийся, было назад, к столу, спохватился, дернул оружие, вновь разворачивая в грудь противника. Сейчас стрельнет! Янис крепче рванул винтовку, качнул туда-обратно, снова рванул, едва не ткнув себя в предплечье граненым жалом штыка. Задерганный враг выпустил трехлинейку и Выру-средний с большого перепугу немедля двинул его прикладом по голове. Удар вышел плоским, глупым и невоенным, зато от души. Мужчину снесло к прилавку, припоздавшая сбитая шляпа плавно порхнула следом…