Тёмный Зов
Шрифт:
— Боже, мамуля. Если хочешь знать, за время своих скитаний я запасся презервативами, — облегчение, — и когда приехал сюда, то все мои пожитки состояли из костыля, одежды на плечах и хреновой тучи резинок. Нам плодиться нельзя, Смерть мне яйца оторвет. Хотя если у нас родится сын, а у вас дочка…
— Даже не начинай.
С озорной улыбкой он поднял руки вверх.
— Финн, можно дать тебе совет? — спросила я и, получив утвердительный кивок, продолжила. — Постарайся с Ариком не перегнуть палку. Он сколько угодно может казаться нормальным парнем,
Смерть озолотился, убивая королей и свергая правительства одним рукопожатием.
— Я ему сочувствую.
Я удивлённо моргнула.
— Арику? — божественно красивому сверхсильному миллиардеру? Человеку, окружённому аурой я-властен-надо-всем-вокруг?
— Конечно. Он ведь в постоянном напряге. Нужно обеспечить оборону замка, распределить ресурсы, защитить вас с ребёночком, а заодно и всех, кто живёт под его крышей. И ведь он прекрасно понимает, что ты несчастна. Только представь, как ему тяжело.
Тогда почему Арик не уступит? Иногда он смотрит так, словно отчаянно хочет, чтобы я поняла его отношение к Полу. Он абсолютно искренне считает, что медик не заслужил такого наказания.
— Я стараюсь быть тише воды, ниже травы, — сказал Финн, — например, не признаюсь Смерти, что иногда от балды блуждаю по его берлоге голый и невидимый, — ах, неугомонный Финн, — а вот Ларк иногда бывает… немного несдержанной. Так что лучше я передам твой совет ей.
Я кивнула.
— Пожалуйста, постарайся до неё достучаться. Терпение Арика не безгранично.
Вчера Ларк дерзила ему впервые, я бы сказала, в жизни.
«С ростом арсенала растёт и её эго», — сказал потом Арик.
Иногда я слышу со стороны горного склона рёв животных, которых раньше не слышала… и эти звуки меня пугают.
Как раньше бабушку.
Теперь, когда Цирцея слабеет, Ларк храбреет на глазах. Особенно после того, как несколько дней назад оживила воробья с помощью фаунаганезиса.
И даже для меня, в избытке повидавшей арканских сил, воскрешение — это нечто. Я с трепетом наблюдала за первыми подергиваниями птенца, но от пугающей пустоты в его глазах по телу пробежала дрожь.
Ещё Ларк говорила, что хочет послать волков в один из сожжённых Вспышкой зоопарков, чтобы обзавестись разными костями.
«Я тут подумываю состряпать медведя. Как думаешь, гризли не слишком свирепы? Или лучше запустить какую-нибудь живность в ров, чтобы нашей водной ведьме жизнь мёдом не казалась?»
Хотя меня не покидает странное ощущение, что Ларк что-то подобное втихаря уже вытворила.
— Значит, я поговорю с Ларк, а ты попытаешься объясниться со Смертью. Ему больно от того, что ты страдаешь.
Так, может, ему пора уже что-нибудь сделать? Что ж, поговорю с ним сама, когда увижу.
— А знаешь, что самое странное, блонди? Я вот понимаю, что мы по уши в дерьме, но никогда не был так счастлив, как в последние две недели.
— Даже когда жил в Калифорнии ещё до Вспышки? Я думала, ты мечтаешь о сёрфинге.
— О Ларк я мечтал в тысячу раз больше, — сказал он с сентиментальным выражением
Налетел очередной шквал, от которого в окнах задребезжали стёкла. А за ним надо рвом прокатился оглушительный грохот. Затрещал лёд, но на этот раз ВСПЛЕСКА не последовало.
Я туго сглотнула. Значит, здешние владения Церцеи замёрзли намертво. Неужели нас всех ждёт ледяная могила? Как там Мэтью однажды назвал изменившийся климат? Снегмагеддон.
— Финн, а что, если мир никогда вернётся в норму. Как я объясню своему ребёнку, что такое солнце, что такое день?
— А я для чего? Ну-ка пойдём. — он встал, похромал в соседнюю комнату отдыха и, кивнув на диванчик, голосом циркового конферансье объявил: — Приготовьтесь к чему-то невероятному. Сногсшибательному! Встречайте величайшего иллюзиониста всех времен и народов!
Затем взмахнул рукой и вокруг всё изменилось.
Мы оказались на пляже под палящим солнцем.
— Малибу?
Озорная ухмылка.
— А то!
— Невероятно, — я начала жадным взглядом ловить каждую деталь: чаек, пенистые гребни волн, колыхание воздуха над раскалённым песком, — на это можно смотреть вечно.
Финн опустился на диван и устроил костыль между ногами, но мираж не исчез.
— Мы с Ларк будем любимчиками ваших детей. Будем катать их верхом на пони, рассказывать сказки, дополненные иллюзиями, подкармливать сладостями и учить играть на казу [2] .
2
Казу — американский народный музыкальный инструмент.
Словно почувствовав магию, на лестнице в сопровождении животной свиты появилась Ларк в пушистых тапочках с кроликами и такой же, как у Финна, фланелевой пижаме. Она присела рядом с ним, наслаждаясь завораживающим зрелищем.
— Ух ты. Нереально. А сделай волны побольше, малыш!
— Моя девочка хочет увидеть большие волны? Сейчас у нас здесь будет настоящая труба [3] .
Черз какое-то время вошёл Арик, просто великолепный в своей кольчуге. При виде меня у него загорелись глаза. Окинув взглядом иллюзию Финна, он сказал:
3
Труба — вид волны, сленг серфингистов.
— Теперь заставь нас это почувствовать, Маг.
— А я могу?
— Ты же знаешь, как начинается заклятие, и знаешь, чего хочешь.
Маг закрыл глаза, что-то забормотал, и скоро комнату начали раскачивать бурлящие волны, заглушающие шум бури. Подул свежий морской бриз, бросая в наши согретые солнцем лица солёные брызги.
Осторожно, чтобы не слишком приблизиться к остальным, Арик сел рядом, взял меня за руку и блаженно прикрыл глаза от одного прикосновения.