Темный. Плохой. Дикий
Шрифт:
Когда я вернулся, Софи сидела на кровати, закрыв лицо руками.
— Мне жаль… — прохрипела она. — Это была плохая идея.
— Какая ее часть? То, что здесь был он или я?
Она убрала руки и посмотрела на меня снизу вверх.
— Все это.
Ее ответ задел меня сильнее, чем следовало бы.
— Тогда пошла ты. Найди себе другого болвана, который будет твоим гребаным сторожевым псом.
Я уже пошел к выходу, когда она снова заговорила.
— Мне очень жаль, Каллум.
Я замер. Во мне полыхало
Она встала, полотенце свободно болталось, когда она направилась ко мне. Она перешагнула через отброшенный клочок нижнего белья, валяющегося так далеко от кучи одежды на стуле.
— Ты стоял за дверью, не так ли?
— Между прочим, мой член не покрыт струпьями. Я не болен, просто чертовски беден.
— Боже, ты слышал это?
— В любом случае, мне плевать, что думает этот мудак.
— На самом деле он так не думает. Это была просто болтовня.
— В любом случае мне плевать. — Я отступил назад, подальше от двери. — Зачем ты привела меня сюда?
— На всякий случай…
— Это хуйня.
Она смотрела широко раскрытыми глазами и хватала ртом воздух, не находя слов. Она сдалась, вздохнула и пожала плечами.
— Я сожалею обо всем этом. Давай я достану твои деньги.
Она порылась в своей сумке и достала наличные. Больше чистых, хрустящих банкнот, готовых для карманов Стоуни. Я ненавидел это. Все это.
Ее деньги ощущались в моей руке словно дерьмо. Я смотрел на них, пока она хватала свою одежду, поднимала стринги и неслась в ванную.
— Теперь ты можешь идти, — крикнула она. — Он будет далеко отсюда.
Я сжал деньги в кулак, сминая их. Все, что я мог видеть, — этот мудак, его самодовольная рожа, заставляющая ее задыхаться и умолять.
Ревность схватила меня за горло, поджаривая мой чертов мозг. Мое имя. Я хотел, чтобы она выкрикивала мое гребаное имя.
Я бросился в спальню с той же силой, с какой отшвырнул их задницы. Софи Хардинг в шоке обернулась, ее глаза были похожи на блюдца, когда я кинулся к ней. Я бросил ей деньги, и шквал банкнот отскочил от ее сладких сисек.
— Мне не нужны твои гребаные деньги.
Она подняла их и сунула мне обратно.
— Не сходи с ума. Ты заслужил их. Они твои.
— Ты не можешь, черт возьми, купить меня, не за это дерьмо.
Она пожала плечами, дерзко глядя на меня.
— Просто возьми их, ладно? Потрать на Кейси, если не хочешь сам.
Я толкнул ее назад, ударив кулаком в стену над ее головой.
— Тебе нравилось
— Я не делаю из тебя придурка!
— Чертовски похоже на это.
— Вовсе нет! — взвизгнула она. Метнулась вперед и преградила мне путь. — Боже, Каллум, я не собиралась унижать тебя!
— Что же тогда?
Ее раскрасневшиеся щеки, выпуклость ее сладких, мягких сисек под полотенцем. Она была больше, чем я мог вынести. Я без слов уставился на нее.
— Я… я хотела… я хочу… — Она закрыла глаза и глубоко вздохнула.
— Чего? Чего ты, блядь, хочешь?
Она проникла пальцами под мою толстовку, освобождаясь от полотенца, когда притянула меня ближе.
— Это, — выдохнула она. — Ты…
Мое сердце бешено колотилось.
— Это еще одна чертова игра?
— Ты так думаешь? — Она потянулась к моей руке, направляя мои пальцы себе между ног. Член в джинсах дернулся, напрягаясь, как ублюдок.
— Не дразни меня, мать твою, — сказал я. — Это плохо кончится.
— Я не дразню, — прохрипела она. — Бери, что хочешь… что-нибудь…
Я сжал ее клитор пальцами, и наконец, она застонала для меня. Для меня. Это было чертовски приятно.
— Я не нежный, — сказал я. — Не знаю как.
— Я не хочу нежности… — Ее руки были на поясе моих джинсов, поднимались к моему животу. — Кнуты… флоггеры… трости… выбирай сам…
Я схватил ее за волосы, дернул голову назад, пока она не вскрикнула, широко раскрыв глаза, встречаясь с дикостью в моих. Я вцепился пальцами в ее щелку, рычание вырвалось из моего горла, когда я прижался ртом к ее уху.
— …Мне не понадобится ничего из этого дерьма.
Глава 7
Софи
Пальцы безумно дрожали, когда я пробиралась под одежду Каллума Джексона. Его пресс был твердым, горячим под толстовкой.
Я задрала ее, отчаянно желая прикоснуться к коже. Он хмыкнул, вытаскивая из меня пальцы только для того, чтобы стянуть через голову толстовку и футболку. Дерьмо. Он был чертовски великолепен.
Его крепкая грудь под моими ладонями была красиво татуирована. Изображение трех черепов, перетекающих друг в друга, а на коже под ребрами символы пустынного племени. Остальные тату были более абстрактными, цветные полосы зловещими линиями спускались по обеим сторонам его тела. Узоры сходились под пупком и веером расходились к подтянутой v-образной линии бедер. Я чувствовала себя обычной рядом с его яркой кожей, действительно чертовски обычной.