Темперамент. Характер. Личность
Шрифт:
Удовольствие от преодоления — наиболее яркий показатель воли. Через эту эмоцию, через вооружение воли и открывается путь к ее воспитанию, к ее усилению, чтобы человек не сникал под тяжестью неудач, но вновь и вновь испытывал радость преодоления препятствия, даже в том случае, когда это «препятствие» на пути к достижению поставленной цели — он сам. Поэтому каждый ребенок с ранних лет тренирует волю в играх, которые приносят удовольствие, радость преодоления препятствий. Здесь воля обслуживает потребности в вооружении.
Индивидуально варьирующая норма удовлетворения «рефлекса свободы» (воли) — чрезвычайно важная, может быть, основная черта характера. Не случайно в нашем представлении «человек с
Качеством, противоположным воле, является внушаемость, в том числе предрасположенность к гипнозу. Этот вывод подтвержден столь многими исследованиями, что вошел в энциклопедические определения. «Внушаемость — восприимчивость к внушению; в более широком смысле — одно из проявлений слаборазвитой воли… Внушение — способ психического воздействия одного человека на другого, осуществляемого в бодрствующем и гипнотическом состояниях… Внушение бывает сопряжено с ослаблением воли того, кто подвергается внушению, и подчинением его воле внушающего»[39]. Слабость типа нервной системы представляет благоприятное условие для повышенной внушаемости, которая положительно коррелирует с тревожностью у 83% исследованных лиц.
По-видимому, наиболее обоснованным в настоящее время является представление о гипнозе как о частном случае подражательного поведения, адресующегося непосредственно к подсознанию. Человек в гипнозе (ведомый) отказывается от самостоятельности и переносит ответственность за ситуацию на гипнотизера (лидера), сохраняя ответственность перед ним за выполнение внушения. Отдаваясь гипнозу, субъект переходит из ситуации информационного дефицита к полноте информации о том, что и как ему следует делать, поскольку источником такой информации становится не противоречивая действительность, а всезнающий лидер — гипнотизер. Естественно, что такой переход сопровождается возникновением весьма положительных эмоций.
Итак, самостоятельные по происхождению, но вместе с тем «обслуживающие» удовлетворение других побуждений, потребности вооружения и преодоления препятствий наряду с индивидуально варьирующей потребностью в экономии сил в значительной (если не решающей) степени определяют индивидуальные черты характера, делают его сильным, слабым, решительным, медлительным и т. д.
Индивидуально разнообразен и склад мышления людей. Идея К. Маркса и Ф. Энгельса о происхождении мышления из внешней предметной деятельности путем ее интериоризации — «свертывания» этой деятельности 39 БСЭ 2-е изд., 1951, т. 8, с. 306.
и «перенесения» ее внутрь мозга получила конкретную физиологическую разработку в трудах Сеченова, Павлова, Ухтомского, их многочисленных последователей. В психологическом плане эта идея наиболее последовательно развивалась Л. С. Выготским и его школой, прежде всего А. Н. Леонтьевым и А. Р. Лурия. Совершенно очевиден тот гигантский выигрыш, который получает живой организм благодаря способности оперировать внутримозговыми моделями внешне нереализуемых действий. Такое моделирование означает не только экономию энергетических ресурсов, не только избавляет живое существо от разрушительных последствий неудачных проб, но открывает недоступные для внешних действий возможности творческой комбинаторики.
Но, оперируя моделями внешнего мира — чувственно-конкретными впечатлениями или абстрактно-обобщенными понятиями, мышление остается деятельностью со всеми присущими ей чертами. На это обстоятельство указал сам Выготский. «Мысль — не последняя инстанция. Сама мысль рождается не из другой мысли, а из мотивирующей сферы нашего сознания, которая охватывает наши влечения и потребности, наши интересы и побуждения,
лее или менее успешно. В ходе мыслительной деятельности в зависимости от падения или возрастания вероятности решения стоящей перед субъектом задачи возникают отрицательные или положительные эмоции, которые принято называть «интеллектуальными». Продуктивность мышления, его способность вооружить предстоящую внешнюю деятельность программой, наиболее надежно ведущей к удовлетворению соответствующей потребности, зависит от вооруженности самого мышления запасом необходимых знаний, от волевых качеств субъекта, «терпения думать об одном и том же», как сказал Ньютон, от механизмов творчества, о котором речь пойдет ниже.
Мы уже упоминали о том, что по типу присущего им мышления Павлов разделил всех людей на «художников», «мыслителей» и представителей наиболее многочисленного среднего типа, в равной мере использующих как мышление образами (первая сигнальная система по Павлову), так и понятиями (вторая, речевая сигнальная система). Вряд ли И. П. Павлов, выдвигая свою идею о наличии «специально человеческих типов», мог предполагать, что в ближайшем будущем эта идея получит подтверждение в анатомическом материале. После пионерских опытов Р. Сперри на пациентах с перерезанным мозолистым телом, связывающим правое и левое полушария головного мозга, количество работ, посвященных функциональной асимметрии мозга, стало нарастать лавинообразно.
Сегодня мы знаем, что левое полушарие (у правшей) связано с речью, абстрактно-понятийным мышлением, математическими способностями, в то время как правое оперирует чувственно-непосредственными (зрительными, слуховыми, осязательными и т. д.) образами, пространственными представлениями, связано с музыкальными способностями и комбинаторной одаренностью. При поражении правого полушария нарушается восприятие пространства и времени. Это становится понятным, если учесть, что оперирование абстрактными понятиями не требует временных «меток» (стол был столом во времена Пушкина и останется им еще через сто лет). Конкретные впечатления о том или ином событии, предмете, встреченном нами человеке и т. д. должны быть упорядочены во времени, иначе мы потеряем возможность ориентироваться в последовательности событий. По образному выражению авторов этой концепции Т. А. Доброхотовой и Н. Н. Брагиной[41], правое полушарие связано с прошлым и настоящим, а левое обращено к будущему, прогнозирование которого носит вероятностный характер, а само будущее может быть в значительной мере изменено активными действиями субъекта.
Множество фактов свидетельствует о преимущественной «эмоциональности» правого полушария. На большую эмоциональность конкретных чувственных образов по сравнению с отвлеченными понятиями указывал еще И. П. Павлов. Остроумный эксперимент поставили Сакейм и Гур. Фотографии лиц, находившихся в различном эмоциональном состоянии, были склеены из одних левых или одних правых половин. Большая группа наблюдателей оценила выражение эмоций как более интенсивное в случае предъявления левосторонних фотографий. Если вспомнить, что мышцы левой половины лица управляются командами из правого полушария голов41 Доброхотова Т. А., Брагина Н. Н. Пространственно-временные факторы в организации нервно-психической деятельности. — Вопр. философии, 1975, № 5, с. 133.