Тень дракона. Хозяйка
Шрифт:
— Он не настоящий! — завопил Тапредель. — Бей!
Тут же над войском взмыли похожие на птеродактилей-зомби чудовища. Подсказать их название было некому. Они атаковали дракона, налетев скопом, но острые длинные клювы не смогли пробить алмазную броню.
Цветодраки под предводительством своего короля и с помощью магии Реджинхарда, действовали как единый организм и дали достойный отпор. Вскоре стая птеродактилей была уничтожена, и дракон зашел на новый виток.
Оправившись от паники, нирфеаты обрушили на него потоки смертоносной магии — красные огненные шары, и зеленый, похожие на сгустки
Новый заход. Голубое пламя с ревом вырывается из драконьей пасти, проделывая новую просеку в рядах нирфеатов. Что-то орет Тапредель. Гремит громом страшный клич: «Ахаре Нирфе!», повторяясь многократно. Воздух темнеет, словно сумерки спустились раньше времени. У меня кружится голова…
Она появилась на небольшом свободном пятачке неподалеку от Тапределя. Никаких спецэффектов, просто раз! и Нирфея стоит и смотрит прямо на меня, улыбаясь. По коже прокатилась волна холода, а дурное предчувствие стиснуло ледяной рукой сердце.
«Соник уходи оттуда! Быстро!» — ору мысленно, надеясь, что мой дракошка услышит и поймет.
Он услышал. Наверное, поэтому черное, едва заметное в сгустившихся сумерках проклятье задевает дракона только вскользь, лишая крыльев. А может, это было и не проклятье, а боевое заклинание? Просто мне в голову пришла именно эта ассоциация. То, что осталось от дракона, подбитым самолетом спланировало на территорию замка и рассыпалось на… мелких дракошек еще в воздухе. Мне показалось, что они даже не пытались махать крыльями…
«Соник! Соник?» — позвала я мысленно, но дракошка не отзывался.
Как они? Живы ли? Я проводила их взглядом, прикинув, что упали они где-то во дворе, в районе колодца.
Тем временем Нирфея подошла к защитному куполу. Продолжая томно улыбаться, она смотрела на меня и гладила, точно лаская, мерцающую поверхность барьера. Ее улыбка сменялась гримасой недовольства по мере того, как она надавливала ладонью на поверхность купола. Даже отсюда я видела, какие у нее длинные когти на пальцах. Длинные и черные, точно у страшной ведьмы. Ими она пытается располосовать защиту, но тщетно.
«Ахаре Нирфе! Ахаре Нирфе! Ахаре Нирфе!» — Я уже не понимала, это скандирует войско нирфеатов, или шепчет хор голосов в моей голове.
Стоять и мериться с Нирфеей взглядами стало невыносимо, и я малодушно спряталась за зубец. Прижалась спиной к холодному камню, ощущая, как меня колотит от ужаса.
Какая же жуткая баба! Совладал бы с ней Редж в облике дракона? Хоть бы да!
«Где ты, Редж? Почему не возвращаешься? Я так тебя жду! Мне страшно!» — позвала мысленно.
Слезы бесконтрольно заструились по щекам. Я не успевала их вытирать, и слезинки, превратившись в камешки, с тихим хрустальным перезвоном падала мне под ноги.
«Ахаре Нирфе! Принеси мне меч… Ахаре Нирфе! Ахаре Нирфе! Ключ! Меч! Ахаре Нирфе! Ахаре Нирфе!»
— Принеси мне меч… — раздался шелестящий голос, как будто совсем рядом у самого уха.
Почудилось, будто чьи-то сухие губы
— Ньера Лина, — подлетел ко мне бледный Ган, я сменю караулы на стене. — Сам буду дежурить с Браном и Пираном вместе. Еще несколько парней покрепче возьмем и присмотрим за всеми…
— Что? — посмотрела на него с недоумением.
— Они не должны были вас оставлять, но… Люди напуганы.
Только сейчас я осознала, что на меня виновато смотрит с десяток глаз — караульные сбежали, когда появилась Нирфея. Без Реджинхарда, они не смогли найти в себе силы оставаться на посту. Я со вздохом осмотрела их — пожилые мужики, несколько мальчишек постарше, все одетые как придется, и основательно перепуганные. Крестьяне, а не воины.
— Простите нас, ньера. Когда дракон… сломался, мы… Мы струсили…
Я не знала, что и сказать, только подняла голову и посмотрела на небо, укутанное непроницаемо-черным покрывалом — ни единой звезды, ни облачка. Но ведь еще слишком рано!
По-хорошему, нужно было или отчитать людей за трусость, которой не место, когда обороняешь свой дом. Или толкнуть вдохновляющую речь, но я хорошо помнила, что именно согнало меня со стены, и не могла винить остальных в том, что они не остались.
— Не нужно караульных. Пусть никто не выходит на улицу этой ночью. Не знаю, что происходит снаружи, но ничего хорошего, — я снова хмуро посмотрела на небо. — Баб и детей в замке не пугать россказнями. Что видели-слышали, это никого не касается. Меньше знаешь, крепче спишь. Это ясно?
Мужики вразнобой закивали.
— Ган, возьмите факелы и помогите мне найти цветодраков. Остальные — в замок!
Ночь предстояла страшная, и я очень надеялась, что стены Дорт-Холла смогут нас уберечь.
Цветодраков мы нашли там, где я и ожидала — они валялись на земле у колодца точно маленькие разноцветные пятнышки. На миг я заподозрила страшное, и в голове помутилось.
— Стойте! Не наступите на них! — предупредила сопровождающих.
Осторожно пошла вперед и подняла первого дракончика — золотисто-медного. Внимательно осмотрела тельце. Мягкое, податливое. На нем не было никаких повреждений, а когда я его уложила на спинку, он точно нехотя перевернулся, устраиваясь поудобнее.
— Кажется, они просто спят… Они спят! — сообщила я товарищам с облегчением, но не спеша слишком радоваться. — Нужно найти всех и перенести в безопасное место. В сад, наверное…
Мы шли, поднимая дракошек. Внимательно осматривали каждого и складывали на расстеленную на земле куртку Гана. Все они казались мирно спящими, что внушало надежду. Может, попали под чары? Или просто вымотались. Я же не знаю, каково это — изображать дракона.
Вскоре мы обнаружили Красотку прямо за колодцем, а на краю, на самой крышке лежал, раскинув в стороны крылышки, Соник. И я порадовалась, что колодец надежно закрыт, иначе страшно представить, что было бы с моим другом, свались он спящим в воду. А еще меня беспокоило, не ушибся ли он. Все же на траву и землю падать было мягче, чем на обшитые металлическими полосами доски.