Тень Джоре
Шрифт:
Так меня еще не обзывали, но обидно не было – тон был хорош.
Ну ладно!
– Так ты уже начала меня преследовать?
– Ну да! Не думала, что это так заметно. – Ира лукаво улыбнулась.
В ответ, я чуть довернул ее голову к своим губам…
На поцелуй девушка ответила, и следующий час совсем выпал из жизни.
Потом я попытался объясниться:
– Я же тебе обещал, открыть тайну этого озера? Вот, выполняю.
– Да ладно тебе, какие там тайны!
– Девушка помолчала, потом грустно сказала, устраивая голову у меня на груди:
– Знаешь, я тебе не говорила, у меня брат был. Старший. Он в Чечне погиб, ты так на него похож! Со временем притерпелась – учеба, общага. А тут, когда тебя увидела первый раз – чуть на шею не кинулась, думала Стас…
Я молча погладил Ирину по голове - что тут скажешь -
– Мне пора, Олежек. Надо помочь бабушке. Ты, я так понимаю, проторчишь тут еще долго?
Я неопределенно пожал плечами.
– Ладно, исследователь, принесу тебе обед.
– Ира улыбнулась - Ты только до этого не утони, а то получится, что зря шла.
После ухода Ирины, я опять полез в озеро - отогрелся, да и солнышко поднялось, стало тепло. Предварительно засунул в плавки найденное на берегу средство малой механизации - небольшой кусок дюраля. Нужное место нашел уже на автопилоте - сорок семь гребков в направлении старой высохшей сосны на противоположном берегу, и можно нырять. С помощью дюралевой пластины дело пошло веселее, но и мутной взвеси стало образовываться больше - приходилось делать большие интервалы между нырками. Пластину я с собой не таскал - оставлял на дне - куда она денется. Пару раз выбирался на берег - подкинуть дров в разведённый Ириной костер и погреться. На дне уже образовалось примерно три квадратных метра очищенной поверхности, а никаких предположений о природе данного объекта у меня не возникло. Даже ассоциаций никаких не было. И вот, нырнув в очередной раз, я не обнаружил оставленной на дне пластины. След на том месте, где я воткнул ее в ил остался, а вот самой пластины не было. Первая идиотская мысль - всплыла. От комизма ситуации выдохнул весь воздух - пришлось экстренно выбираться на поверхность. Всплыв, я посмотрел на часы (хронограф фирмы Касио обещал не ломаться до ста метров) - без малого одиннадцать. Я решительно повернул к берегу - нужно отдохнуть и обдумать ситуацию. Мысль о том, что у меня галлюцинации от частых и многочисленных погружений я нерешительно отверг - чувствовал я себя прекрасно. Значит, либо кто-то не хочет, чтобы я продолжал раскопки, либо я уже раскопал достаточно. Я встал, и пошел искать замену утерянной пластине. Ничего подходящего не попадалось, поэтому, после недолгих раздумий, я решил сплавать и еще раз осмотреть место пропажи - может чего не заметил.
Ар-200 внимательно наблюдал за процессом очистки шлюзовой камеры. У него была мысль - просто открыть шлюз, но он побоялся напугать аборигена, пусть уж сам разбирается. Наконец, была очищена сенсорная панель идентификации, но абориген на нее попросту не обратил внимания. Потому Ар-200 через технический люк, расположенный в пятидесяти метрах от шлюза выгнал малого ремонтного дроида и, дождавшись, когда абориген в очередной раз всплывет глотнуть воздуха, утащил кусок металла, которым тот расчищал поверхность шлюза. С одной стороны, прозрачный намек - хватит копать, а с другой - металл неплохой, пригодится. Параллельно, в шлюзовой камере было установлено два дополнительных насоса. Ар-200 понимал, что долго находиться без воздуха абориген не может, потому важно максимально быстро откачать воду и установить нормальную среду обитания.
Очередное погружение на первых порах не принесло ничего нового, металлическая пластина упорно не желала обнаруживаться, но при тщательном осмотре окружающего пространства я обнаружил другое - на немного отличавшемся от общего фона по цвету квадрате обнаружился отпечаток человеческой ладони. Я сделал пару гребков и подплыл ближе. При моем приближении, очертания ладони стали подсвечиваться ровным красным светом. Воздух заканчивался, и мне пришлось всплывать. А ведь там не иначе, как неизвестное средство идентификации! Может быть объект военных? Маловероятно. Отдыхая на поверхности я впервые подумал о том, что этот объект не принадлежит нашей цивилизации – ладонь вроде человеческая, но я не встречал нигде подобного порядка опознания, даже не слышал о таком. Да и кто их знает, зеленых человечков – какие у них лапы. Тем не менее, я в очередной раз нырнул с твердым намерением приложить ладонь к подсвеченному контуру - убьёт - не убьёт, но если не сделаю, точно умру от любопытства. Когда я подплыл, обозначенная "ладонь" исправно засветилась красным, и я приложил руку к контуру. Пару мгновений ничего не происходило,
Ну нет, соваться внутрь я не стану! По крайней мере не стану соваться без акваланга. Подсознательно я уже понимал, что это, скорее всего, шлюз, но кто его знает, какой у него период шлюзования, и какая атмосфера встретит меня после.
Следующие пару дней я решал вопрос с аквалангом. Смотался в город, но имеющихся денег определенно не хватало ни на что приличное, и я уже расстроился. Помог Витька – у его соседа комплект подводного пловца имелся, точнее хранился. За недорого договорились на аренду. Заправить баллон я смог только воздухом, да и то не до конца – компрессорная установка не вытягивала. К сожалению, осуществить свои планы по подводной экспедиции я не успел. Неожиданно, умерла бабушка Иры – пошла за водой к колодцу, присела, да и не встала – и, в итоге, несколько последующих дней я занимался организацией похорон. Меня никто не просил, но я решил, что это будет правильно. Что интересно, мое право распоряжаться никто и не оспорил. К Ирине обращались сочувственно, но с серьезными вопросами шли ко мне. Мне очень тяжело дались эти дни, а когда прошло девять дней, Ира подошла ко мне как-то официально, будто это не она все предыдущее время рыдала у меня на груди, и сказала:
– Олег, я уеду завтра. Дом, участок… мне некогда этим заниматься. Я думаю оставить это тебе…
В первый момент я не нашел, что ответить, потом выдохнул:
– На хрена это мне!!!
Девушка довольно улыбнулась:
– Как ты хорошо сказал! Олег, мне надо учиться, а ты по любому, останешься здесь еще какое-то время, иначе зачем тебе акваланг потребовался! Вот и присмотришь за домом заодно. А я к тебе приезжать буду.
– Надеюсь, ты понимаешь, как придется рассчитываться за присмотр?
Ира зарделась:
– Дурак!
Я откровенно заржал:
– Что, не так, солнце?
Ответ меня поразил. Я, конечно, циничный отморозок, но такого не ожидал. Ирина улыбнулась, как-то беспомощно, и сказала:
– Знаешь, кроме бабушки у меня никого не было. А теперь есть только ты…
Я сглотнул внезапно появившийся в горле ком:
– Все хорошо, девочка, все так и будет. Не переживай ни о чем. Я тебя не брошу.
И в этот момент отчетливо понял, что так и будет, я не брошу эту сумасбродную девчонку. Ну, если выживу… Отказываться от исследования озера я не собирался.
В общем, опять полез в озеро – привычное количество гребков - и я на месте – ныряю. Акваланг, что на мне, выдержит максимум минут сорок, потому тороплюсь. Уже привычное прикладывание руки – открывшийся люк - и я спокойно вплываю в неизвестность. Надо отдать должное устроителям данного хозяйства – шлюз сработал практичеси мгновенно – только вокруг была вода, и вот, воды нет – с сомнением потрогал загубник акваланга - да фиг с ним, рискнем, и снял маску.
Судорожно вдохнул, и ничего не почувствовал – воздух был стерилен.
Внимательно осмотрелся – помещение не изменилось, только одна из стен отъехала в сторону. От ног, по коридору, плавно убегала вдаль зеленоватая полоса. При этом создавалось ощущение, что она именно течет – видимо какой-то оптический эффект. Нужно идти по ней, решил я, и так и сделал. По дороге несколько раз останавливался, и рассматривал надписи на стенах. Это было нечто среднее между клинописью и старым славянским письмом. Ничего не понял.
Метров через пятьдесят подошел к достаточно объемному залу. Полоса-проводник затекла в зал и уперлась в основательное кресло с массивным подголовником, тут же погаснув. Мгновеньем позже, кресло ярко подсветилось тем же зеленоватым светом. Намек был достаточно прозрачным, мне предлагали занять это почетное, надеюсь, место. Я внимательно огляделся, а потом обошел помещение по периметру. Дверей или окон не наблюдалось. Стояло несколько непонятных шкафов, но они были заперты, а вскрыть их, судя по качеству материала, без автогена не удастся. Вариантов не было, сел в кресло. Несколько минут ничего не происходило, потом свет в зале стал ярче. Напротив меня, на расстоянии в пару метров образовалось неясное мерцание воздуха, которое постепенно сформировалось в образ человека лет тридцати с утрированно правильными чертами лица: