Тень горы
Шрифт:
Глава 77
Мы спустились по лестнице, думая о том, как снова поднимемся, и, еще не успев завернуть под арку позади здания, услышали смех Рэнделла и Анкита.
Подойдя к переоборудованному лимузину, мы увидели, что они оба валяются на матрасе в заднем купе, между ними сидит Винсон, а Навин и Дидье беседуют на передних сиденьях.
– Замечательная картина, – расплылась в улыбке Карла. – Как жизнь, мальчики?
– Карла! – закричал Дидье. – Иди к нам!
– Привет, Карла! – присоединились к нему другие.
– По какому
– Мы оплакиваем свою участь, – ответил Дидье. – Мы все брошенные или трагически разлученные судьбой мужчины, и ты получишь глубокое удовлетворение, если присоединишься к нам в нашем несчастье.
– Брошенные? – фыркнула Карла. – Et tu, Didier? [108]
– Тадж бросил меня! – пожаловался он.
– Надо же! Скульптор разрубил своим резцом вашу любовь надвое.
108
И ты, Дидье? (фр.)
– А меня бросила мисс Дива, – сказал Рэнделл.
– И меня тоже, – добавил Навин. – «Отныне мы только друзья», – сказала она.
– А я так и не нашел свою любовь, – сказал Анкит. – Я, правда, все еще продолжаю поиски, но так давно уже занимаюсь этим в одиночестве, что по праву могу участвовать в общем плаче.
– А меня выгнала из ашрама Ранвей, – сказал Винсон. – Я нашел ее и типа снова потерял. Она сказала, что я должен провести там с ней еще месяц. Целый месяц! Мэн, весь мой бизнес полетит к чертям, если я застряну там на месяц. А она этого не понимает. Она прогнала меня. Но я, к счастью, встретил этих парней.
Они пили анестезирующий напиток Анкита. Винсон загружал кальян. Стеклянная чаша была выполнена в форме черепа. В нем плавала маленькая змейка из жемчуга.
Винсон предложил трубку мне, но я уступил ее Карле. Она отмахнулась от нее.
– Я хочу сперва отведать знаменитые коктейли Анкита, – заявила она. – Для этого мне надо найти место у вас в автомобиле.
– Садись здесь, между нами, – предложил Дидье.
– Лин, а ты где сядешь? – спросила Карла.
– Мне надо почистить байк, – ответил я. Лимузин, перегруженный мужскими стенаниями, не представлял для меня такого интереса, как для нее. – Продолжайте пока без меня, а я присоединюсь позже.
Карла поцеловала меня. Навин вылез из автомобиля и пригласил Карлу в салон. Она забралась на переднее сиденье и устроилась с удобством рядом с Дидье задом наперед, прислонив спинку сиденья к приборной доске и скрестив ноги.
Навин улыбнулся мне, залез в машину и закрыл дверцу. Рэнделл включил фонарик-мигалку из запасника Джасванта и передал Карле стакан с коктейлем Анкита.
– За «Утраченную любовь», джентльмены! – провозгласила она тост.
– За «Утраченную любовь»! – подхватили джентльмены.
Для полного комплекта не хватало только Олега, поэтому
– Круто! Рад видеть тебя, Лин.
– Где ты пропадал, старик?
– У этих баб, у Дивушек. Они выжали меня, как борцовское полотенце, и выкинули. Я совершенно… мм…
– Razbit? – подсказал я.
– Да, разбит. По какому поводу пьянка?
– Это ежегодная встреча утерянных любовников. Она уже давно началась, а тебя все нет и нет. Залезай к ним.
Они закричали, загудели и втащили Олега на заднее сиденье, где он втиснулся рядом с Рэнделлом. Ему вручили стакан с коктейлем.
В ожидании Карлы я пошел к своему байку, припаркованному в самом удобном для быстрого выезда месте. Вытащив тряпки из-под сиденья, я стал любовно протирать мотоцикл.
Карла громко хохотала, Дидье визжал от смеха, а я разговаривал с байком, обещая ему, что никогда его не брошу.
Меня беспокоила мадам Жу. Я недостаточно хорошо ее знал, чтобы судить о том, любила ли она близнецов, – если вообще любила кого-нибудь. Но они находились при ней неотлучно в течение долгих лет. Она была мстительна и давно свихнулась. Интересно было бы знать, признала ли она свое поражение и затаила злобу или не признала, но злобу затаила.
Она, похоже, любила материализоваться из какого-нибудь темного угла под аркой нашего отеля, как раз там, где Карла в это время развлекалась в приятном обществе.
До рассвета оставался час. Я надеялся, что солнце изгонит нечистую силу. Присев на вылизанный байк, я выкурил косяк, посматривая на оба выхода из-под арки и вздрагивая при звуке шагов или мотора.
В раздумьях и беспокойстве прошло какое-то время, и наконец передняя дверца автомобиля распахнулась. Из нее со смехом вывалился пьяный Навин и с подчеркнутой любезностью придержал дверцу для Карлы.
Она выпорхнула из клетки и направилась ко мне томной походкой.
Навин и все прочие в спальном автомобиле громко попрощались с Карлой и пожелали ей доброй ночи. Рэнделл опустил шторки на окнах, готовясь к восходу.
– Ты не против посидеть здесь, пока не рассветет? – спросил я.
– Совсем нет, – ответила она, садясь рядом со мной. – Ты тут на посту, как я понимаю?
– Как подумаю о мадам Жу, меня всего трясет. Она была очень привязана к близнецам.
– Она свое получит, – сказала Карла. – Уже частично получила от Голубого Хиджаба. Карма – это молот, а не перышко.
– Я люблю тебя, – сказал я, наблюдая за тем, как ее лицо прорисовывается в темноте бледной рассветной тенью, и желая поцеловать ее. Но само ощущение этого желания было настолько приятным, что прерывать его поцелуем не хотелось. – Как провела время в автомобиле?
– Потрясающе. Насобирала кучу материала для следующего конкурса афоризмов. Это прямо акупунктурная схема мужских слабостей.
– Скажи какой-нибудь афоризм, – попросил я.
– Ну уж нет, – засмеялась Карла. – Они еще не отшлифованы.