Тень и Кость
Шрифт:
По сигналу капитана старший топограф завел меня, Алексея и остальных ассистентов на скиф, где мы присоединились к пассажирам. Затем он занял место рядом со Шквальными на мачте, где будет помогать ориентироваться в темноте. В руке у капитана компас, но от него будет мало проку, как только мы окажемся в Каньоне.
Оказавшись на палубе, я мельком увидела Мала, стоящего с остальными следопытами на другой стороне скифа. Они тоже были вооружены. Позади расположились лучники, колчаны за их спинами были заполнены стрелами с наконечниками из стали Гриш. Я
С доков послышалась громогласная команда десятника, и толпы здоровенных мужиков начали толкать скифы в бесцветный песок, который доходил до самых дальних уголков Каньона. Они поспешно отошли назад, будто он мог обжечь им ноги. Затем наступил и наш черед, и с неожиданным резким толчком наш скиф рванул вперед, скрипя по твердыни.
Я вцепилась в перила для равновесия, мое сердце бешено стучало. Шквальные подняли руки. Паруса раскрылись с громким хлопком, и скиф понесся к Каньону. Поначалу это было похоже на плаванье в густом облаке дыма, но жара, запаха или огня нигде не было. Все звуки исчезли, и мир будто замер.
Я наблюдала, как скифы впереди нас скользнули в темноту, один за другим исчезая из виду. Тут я осознала, что больше не могу разглядеть нос нашего скифа или своих рук на перилах. Оглянулась через плечо — живой мир просто испарился. Тьма клубилась вокруг нас: черная, невесомая, кромешная. Мы попали в Каньон.
Впечатление, будто стоишь у края мира. Я крепче схватилась за перила, чувствуя, как дерево впивается в ладонь, и обрадовалась их прочности. Сосредоточилась на этом и на чувстве собственных пальцев в ботинках. Слева доносилось тяжелое дыхание Алексея. Я пыталась думать о вооруженных солдатах и Гришах в синих мантиях.
Пересекая Каньон, мы надеялись пройти тихо и незаметно — без выстрелов и вызова огня. Но присутствие Гриш все равно успокаивало. Не знаю, как долго это продолжалось; скифы скользили вперед, единственный раздававшийся звук — тихий шорох песка по дну. Казалось, прошло всего пару минут, а, возможно, и пару часов.
«С нами все будет хорошо, — твердила я себе. — С нами все будет хорошо».
Затем я почувствовала руку Алексея, он пытался нащупать мою. Парень схватил меня за запястье.
— Слушай! — прошептал он хриплым от ужаса голосом.
С мгновение все, что я слышала, было прерывистое дыхание и шорох скифа. Затем откуда-то из темноты послышался другой звук, слабый, но неумолимо надвигающийся: ритмичное хлопанье крыльев. Одной рукой я вцепилась в Алексея, а другой — в рукоятку ножа. Мое сердце громко стучало, а глаза напрягались, чтобы рассмотреть хоть что-нибудь в темноте. Я слышала, как взвелись курки и натянулись стрелы.
— Приготовьтесь, — прошептал кто-то.
Мы ждали, прислушиваясь к шуму рассекающих воздух крыльев, становившемуся все громче с их приближением, как бой барабанов надвигающейся армии. Мне показалось, что я почувствовала дуновение ветра
— Огонь! — прозвучала команда, за которой последовал треск кремня о камень и взрывной свист, — яркая рябь от пламени Гриш вспыхнула на каждом из скифов. Я зажмурилась от внезапного света и стала ждать, пока глаза привыкнут. В свете огня я увидела их.
Волькры обычно передвигаются маленькими группками, но сейчас их было… не десятки, а даже сотни, зависших и парящих в воздухе вокруг скифов. Они были самыми пугающими существами, которых я когда-либо видела в книгах; самыми ужасными из всех монстров, которых я когда-либо представляла. Последовали выстрелы. Полетели стрелы, и воздух сотрясли вопли волькр — громкие и жуткие. Они кинулись вниз.
Я услышала пронзительный крик и с ужасом наблюдала, как ноги солдата оторвались от земли, и его тело поднялось в воздух, несмотря на попытки бороться. Мы с Алексеем прижались друг к другу и согнулись под перилами, цепляясь за жалкие ножики и бормоча молитвы, пока мир превращался в кошмар.
Люди вопили от страха. Солдаты отбивались от огромных крылатых тварей, а неестественная темнота Каньона нарушалась всплесками золотого пламени Гриш. Неподалеку послышался крик. Я ахнула, и рука Алексея выскользнула из моей. В свете огня я увидела, как он цепляется за перила. Его рот был распахнут в крике, глаза полны паники, а чудовищное создание, схватившее его своими блестящими серыми лапами, било крыльями и поднимало его в воздух. Толстые когти твари глубоко пронзили спину, тут же испачкавшись в крови. Пальцы Алексея соскользнули с перил. Я бросилась вперед и схватила его за руку.
— Держись!
Затем огонь исчез, и в темноте я почувствовала, как ладонь парня освобождается из моей хватки.
— Алексей!
Его крики заглушили звуки битвы, и волькра унесла парня во мрак. Очередной всплеск пламени осветил небо, но их уже и след простыл.
— Алексей! — вновь выкрикнула я, перегнувшись через край перил. — Алексей!
Ответом последовало биение крыльев еще одной волькры, летевшей за мной. Я попятилась назад, едва избежав лап чудовища, и выставила перед собой дрожащими руками нож. Волькра кинулась вперед, свет огня блестел в ее белёсых слепых глазах, а в зияющей пасти виднелись ряды острых черных зубов.
Краем глаза я заметила вспышку пороха и выстрел. Волькра сбилась с траектории и завыла от ярости и боли.
— Шевелись! — это был Мал с ружьем в руке, его лицо испачкалось кровью.
Парень схватил меня за руку и спрятал за себя. Волькра продолжала приближаться, цепляясь когтями за палубу, одно ее крыло было согнуто под странным углом. Мал пытался перезарядить винтовку в свете пламени, но тварь оказалась быстрее. Она кинулась к нам, клацая челюстями и царапая когтями грудь моего друга. Тот закричал от боли. Я схватила чудовище за сломанное крыло и глубоко воткнула нож между лопаток.