Тень Императора
Шрифт:
– Мщение или, скажем, воздаяние по заслугам тоже, на мой взгляд, дело достойное. Но я бы хотела узнать, что двигало тобой, когда ты прикончил Зачахара, уничтожив при этом склад с колдовским оружием и вызвав тем самым дворцовый переворот.
– Ну-у-у...
– Аррант замялся, соображая, как бы попроще изложить причины содеянного.
– Если хочешь знать, то гналась я за Газахларовым отрядом не столько ради того, чтобы свести счеты с отцом, сколько для того, чтобы заручиться твоей помощью и поддержкой, - неожиданно сообщила Аль-Чориль, не глядя на собеседника.
– Мне нужны твои знания и чародейские способности, и, дабы воспользоваться ими наилучшим образом, я хочу понять побудительные мотивы твоих поступков. Так это
– Нет, я убил Зачахара из сострадания.
– Вай-ваг! Вот это лихо!
– восхитилась Ильяс.
– Слыхала я о чудаках, которые утверждают, что, убивая человека, оказывают ему услугу. Дескать, они сокращают его мучения в этом гадком мире и приближают встречу с Великим Духом, особенно милостивым к невинно убиенным. Однако не думала...
– Я убил Зачахара из сострадания к тем, кого в ближайшее время должно было погубить его Огненное Волшебство!
– прервал Эврих насмешницу.
– И мне совершенно не было дело до того, что произойдет после уничтожения этого оружия в Матибу-Тагале.
– Тем не менее твой поступок сорвал поход степняков на Саккарем. Почему бы тебе не помочь мне свергнуть Кешо и таким образом отвратить опасность, нависшую над этой цветущей страной?
– Свергнуть Кешо? Но ведь ты просила меня всего лишь отыскать Ульчи! Или ты считаешь мои возможности безграничными, и мне ничего не стоит соединить, например, мостом Мавуно и Аррантиаду?
– насмешливо спросил Эврих, хотя на душе у него в этот момент было на редкость паршиво.
– В Матибу-Тагале обстоятельства благоприятствовали моим замыслам, но, главное, я не мог не вмешаться. Вооруженных Огненным Волшебством степняков можно было сравнить разве что с прекрасно обученным воином, который занялся избиением детей...
– Бросившись мне на выручку около улицы Оракулов, ты рассуждал точно так же? Кстати, я до сих пор не удосужилась поблагодарить тебя за спасение.
– На этот раз улыбка Ильяс, несмотря на шрам в углу рта, не казалась кривой, а голос вместо высокомерия источал мед.
– Позволь мне в знак признательности подарить тебе Гальила. Он и правда напоминает бешеный ветер и уж во всяком случае подойдет тебе больше этого осла.
– На выручку тебе я бросился не рассуждая. Помогать же гушкаварам в свержении Кешо у меня нет ни малейшего желания. Я чужеземец, и не пристало мне вмешиваться в здешние усобицы. Что же касается вторжения войска Кешо в Саккарем, то, может, это как раз та встряска, которой не хватает империи. Впрочем, могу посоветовать тебе попробовать связаться с подсылами Мария Лаура, которых, по мнению Хамдана, должно быть в Мванааке хоть пруд пруди.
– О, хитроумный аррант, не пытайся подменить себя теми, кто умеет лишь подглядывать и подслушивать!
– лукаво усмехнулась Ильяс и кокетливо погрозила Эвриху пальчиком.
– Мы ещё вернемся к этой теме, пока же возьми коня и подумай, как отыскать Мутамак и Ульчи. Если бы только я могла дать ей знать, где меня найти...
– О, хитроумная предводительница гушкаваров! Я лекарь, а не воин, и потому не возьму Гальила - Бешеного Ветра. Еще раз повторяю: ты переоцениваешь мои способности и рискуешь разочароваться во мне.
– Эврих помолчал, силясь поймать ускользающую мысль.
– Да, вот что я хотел ещё сказать. С чего ты взяла, будто Мутамак желает быть найденной? Если она привязалась к Ульчи, то едва ли будет стремиться к встрече с тобой. Очень может статься, твоей бывшей служанке вовсе не хочется, чтобы "ее мальчик" стал императором. Я бы, к примеру, не взял на себя смелость утверждать, что повелитель Мавуно счастливее рыбака, садовника или пасечника.
Аль-Чориль бросила на арранта взгляд, значения которого он не понял, и вновь послала своего коня вперед, мигом оставив Эврихова ослика далеко позади. Была она разгневана или всего лишь удивлена его словами? Эврих не знал и пожалел, что ему не довелось спросить слепого метателя
Если бы не Афарга, Эврих никогда бы не попал в Урочище Каменных Кружев. Ни он, ни Тартунг ничего о нем не слышали, а Ильяс слишком торопилась в столицу, чтобы посещать заброшенные святилища или хотя бы вспоминать об их существовании. Она была против того, чтобы делать хотя бы и небольшой крюк, но Афарга ни о чем до сих пор не просила Эвриха, и тот счел невозможным отказать ей в желании увидеть место, считавшееся священным у её соплеменников.
Аль-Чориль вынуждена была уступить и, не желая выпускать чудного арранта из виду, вызвалась сопровождать его, Афаргу и Тартунга в урочище, пользовавшееся у местного населения недоброй славой. Пробравшись по чуть заметной тропе сквозь лесную чащу до распадка, в котором находилось место поклонения сехаба, Эврих замер. Помянул Всеблагого Отца Созидателя и решил, что очень даже понимает как сехаба, так и поселившихся на отобранных у родичей Афарги землях пепонго и выходцев из окрестностей Мванааке.
Вознесшиеся на сотню локтей ввысь переплетения изящных каменных арок, с причудливыми, похожими на ласточкины гнезда балконами и беседками, действительно напоминали дивное кружево. Одних зрителей оно могло привести в священный трепет, у других - вызвать преклонение перед непостижимым мастерством безвестных создателей каменного чуда, в третьих - вселить ужас и отвращение перед чародейским творением, цель которого вызывала недоумение как после беглого, так и после внимательного осмотра гигантского сооружения.
– Некогда здесь обитали возлюбленные дети Алой Матери, память о коих до сих пор хранят эти камни, - сказала Афарга, бесстрашно устремляясь к подножию странного, как будто лишенного веса и свободно парящего над каменистой почвой кружева.
Девушка не могла ответить ни на один из вопросов, возникших у Эвриха при виде этого сооружения, созданного явно не человеческими руками много веков, а может, и тысячелетий назад. Несмотря на то что на серых, с металлическим блеском конструкциях не было заметно ни трещин, ни лишайников, ни ржавчины, аррант чувствовал, что они возведены здесь в незапамятные времена. Изящные очертания невесомых, стремительных и упругих арок вызывали ассоциации со струями бьющей из фонтанов воды. Или расплавленного камня, ударившего из земли полусотней струй, да так и застывшего, образовав причудливые переплетения арок-каскадов, поддерживаемых в воздухе неведомой силой. Возникало, впрочем, и ещё одно неожиданное сравнение - с окаменевшим лесом, ибо при ближайшем рассмотрении в составляющих кружева нитях обнаружилось некоторое сходство с коленчатым строением бамбука. Вот только утолщались и сужались они неравномерно, подчиняясь какому-то трудноуловимому ритму. И Эврих подозревал, что именно благодаря этой разнице в диаметрах нитей между массами сказочного сооружения достигнуто равновесие, позволяющее ему держаться на немногочисленных, тонких опорах...
– Напоминает ювелирное изделие, только очень уж большое, - высказала свое мнение Ильяс, бывавшая уже в Урочище Каменных Кружев и взиравшая на них ныне без особого интереса.
– А я бы сравнил это с плетенными из тростника или соломы креслами. Те тоже на вид хрупкие, а на деле не хлипче деревянных, - проворчал Тартунг, испытывавший необъяснимый трепет перед удивительной каменной паутиной и прилагавший все силы, дабы скрыть его.
– Жаль, кружев этих не видели ученые мужи блистательного Силиона. То-то споров бы вокруг их происхождения разгорелось, - пробормотал аррант, проводя пальцами по прохладной и шероховатой поверхности одной из уходящих в землю нитей, толщиной не превышавшей торс взрослого человека.
– Вот бы посмотреть, как глубоко они уходят в землю. Впечатление, что без корней этому диву-дивному не устоять.