Тень императора

Распопов Дмитрий Викторович

— Анри, я прошу тебя, — Натали умоляюще сложила руки и посмотрела на меня. Я оказался в плену её глаз и запаха, что она принесла с собой. Если бы она написала письмо, или прислала посыльного я бы колебался, но вот так, когда она смотрела на меня стоя на расстоянии вытянутой руки, я просто лишался сил. Сердце тяжело ухало где-то глубоко внутри, а затуманенная голова под воздействием запаха её тела, смешанного с нежным весенним запахом неизвестных мне цветов просто отказывалась воспринимать ситуацию объективно.

— Но Натали, это неприлично, ведь если бы я так сделал с тобой, тебе бы это не понравилось, — попытался

я слабо возразить.

Она помрачнела и развернулась.

— Твоя любовь только лишь одни слова, когда я прошу, практически умоляю тебя помочь мне, ты показываешь свои истинные чувства!

Удар был ниже пояса. Скрепя сердце я произнес.

— Хорошо, я попробую что-нибудь сделать.

Она радостно улыбнулась и протянула мне руку, я осторожно взялся за неё кончиками пальцев и несмело поцеловал, от одного простого действия у меня чуть не помутилось сознание, ведь это впервые, когда я касаюсь её и целую.

— Ты известишь меня? — она отняла у меня руку, которую я не отпускал и её тон стал деловым.

— Может быть я лучше приеду к тебе? Попили бы чай, я знаю отличного кондитера? — я не мог отойти от очарования и пытался продлить этот сладостный момент еще дольше.

— Лучше курьером Анри, ты ведь понимаешь, муж, — она улыбнулась и попрощавшись вышла из комнаты, оставив после себя только аромат и хмельную голову.

Я сидел в полном онемении, новости были с ног сшибающими. Оказывается Натали со своим мужем и двумя близняшками переехала в столицу, он получил через своего отца какую-то придворную должность. Натали же решила меня проведать, давнишние обиды на меня у неё прошли, поэтому она зашла помириться и дала разрешение изредка заходить к ней, если мужа не было дома. Правда попросила о небольшой услуге, выполнять которую мне категорически не хотелось, но я не смог противиться такому напору. Моя любовь, моё страстное желание всей жизни само пришло ко мне и мило улыбаясь предложило дружить. Забыв про свои ночные клятвы, что никогда больше не вспомню о ней и забуду навсегда свои чувства, я тут же все это позабывал и все, что копилось все эти годы и тщательно пряталось в отдельный уголок души, все одним мигом выплеснулось наружу.

— «Она теперь будет посещать дворец! — понял внезапно я еще одно, — я смогу с ней видеться теперь почти каждый день!».

Мне вдруг показалось, что Господь услышал все мои молитвы и теперь обратил на меня свой взор.

— «Как был дураком, так им и остался, — выступил де Берзе, который молчал весь наш разговор с Натали, — во-первых она просила не для себя, а во-вторых, тобой просто воспользовались».

Я нахмурился, на мои мечтания и розовые облака набежала туча сомнений в виде темной стороны, но я старательно отогнал её.

— «Она пообещала, что это услуга только для неё».

— «Угу, — его голос был полон иронии и если бы я прислушался лучше к его чувствам, то поостерегся встречаться сегодня с принцем».

Конечно же вечером, когда мы обсуждали план помешать герцогу назначить владельцем удела барона Росского, своего протеже, что лишило бы нас пары медных шахт, де Берзе улучил минутку и рассказал принцу все про сегодняшнюю встречу.

— Анри скажи четно — ты дибил? — принц устало потер веки и откинулся от стола, пристально посмотрев на меня при этом.

— Диметр, я не могу ей отказать, ну что

я могу поделать, — проклиная свою обнаглевшую до крайности половину, влезающую в мои сердечные дела, я пытался оправдаться, — прошло уже больше пяти лет, я почти забыл и её, и свои чувства, а тут сам представь. Открывается дверь и входит Она!

Принц грустно посмотрел на меня и тяжело вздохнул.

— Понимаешь, что за привлечение сотрудников к своим личным делам, я вычту их услуги из твоего жалования? А поскольку слежка нужна еще и в течение двух недель, твоя причуда выльется тебе в копейку. Я не знаю, как еще тебя наказывать.

Я резко погрустнел и так последнее время приходилось во многом себя ограничивать, я пытался накопить приданое для Оливии, чтобы выдать её замуж и это с учетом того, что принц недавно выгнал меня из дворца, сказав что пора мне обеспечивать себя самому. Так что много денег стало уходить и на свою одежду, еду и остальные расходы, которые раньше были не моей проблемой. Я не мог появиться при дворе в неопрятной или штопаной одежде, и так со своим низшим дворянским званием, да еще и с такой должностью я был белой вороной во дворце, так еще и малейшая небрежность в моей внешности или одежде тут же аукнулась мне волной пересудов и слухов. Но более всего расходов все же уходило на накопление приданого для Оливии, мне было совестно, что она жила в моем доме, практически никуда не выходила и ни с кем не общалась, её редкие прогулки в парке были не в счет. Я чувствовал себя обязанным сделать это, хотя бы ради памяти отца, ведь она из-за возраста не смогла бы найти себе мужа без достойного приданого. Так что наказание принца было действительно пугающим, но на другой чаще весов была благодарность Натали… Я не стал раздумывать.

— Хорошо, вернемся тогда к нашим ответным действиям. Я предлагаю подложить письмо компрометирующего содержания, его племяннице. Вы же помните, как он к ней относиться?

— М-м-м, — принц задумчиво потер подбородок, — да, что-то такое слышал.

Думаешь, сработает?

— Уж мы точно ничего не потеряем, — убежденно ответил я, — письмо с нами никто связать не сможет, а хвосты можно и подчистить, в его доме нет никого с кем бы жалко было бы расстаться.

— Хорошо, — принц подумал и согласился с моим планом, — когда займешься этим?

— Сегодня же.

Вот только первое, что я сделал, так это сформировал отряд и послал его на наблюдение за виконтессой Веронской, со слов Натали та замыслила что-то против её мужа и семьи. Я пообещал последить и показать отчеты о её встречах и передвижениях. В принципе, если бы де Берзе не рассказал об этом маленьком моем грешке принцу, я мог совершенно безнаказанно сделать это сам, мои возможности, как заместителя главы тайной канцелярии были обширны и порой я сам не видел их границ.

Остаток вечера я провел в мягкой неге дум, вспоминая приход любимой, иногда вдыхая в себя воздух кабинета, мне казалось что он до сих пор хранил в воздухе её аромат.

Глубоко за полночь я отправился домой.

— Анри, — Оливия с сияющими глазами всегда встречала меня дома, не позволяя слугам раздевать меня и сопровождать в небольшую обеденную комнату. Я позволил ей помочь мне раздеться и умыться, и она сама подкладывала в мою тарелку кусочки, когда повар принес еду.