Тень моей любви
Шрифт:
Твит наклонилась ко мне.
– Скажи мне правду. – Ее круглое миловидное лицо стало жестоким. Голос дрожал от волнения. – Я не хочу, чтобы Мэттью встретился с твоей семьей, если она может отречься от него.
– Это и его семья, – поправила я. – Семья не отречется.
– Хмм. Мэттью может понять точку зрения Роана. В конце концов, его мать была не слишком почтенной женщиной, и она умерла, когда он был маленьким. Очевидно, что его… твой дядя…
– Тоже умер. Несчастный случай на охоте.
– А твоя семья? Она так же открыта и сердечна, как ты? Они будут рады Мэттью?
– Да. Безусловно. И ты
– Он не поедет, если Роан не согласится.
– Согласится. Вы с Мэттью не знаете Роана так, как я. Он вас не предаст.
– Мы, конечно, знаем, что он был беден. Он кое-что рассказывал Мэттью, но он так мало говорит о своем детстве.
– Ты знаешь, как моя семья поступила с Роаном? – спросила я осторожно.
– Он всегда говорил Мэттью, что твои родители были добры к нему, но у него не сложились отношения с некоторыми родственниками. И потому, в конце концов было решено, что ему будет лучше в приюте. С моей точки зрения, Клер, это звучит уж как-то слишком… ммм. равнодушно.
– Мои родители никогда не могли себе простить, что отправили его в приют, – сказала я, взвешивая каждое слово. – Это трудно понять. Нужно знать все обстоятельства. Мы все изменились. Он изменил нас.
Она покусала губу.
– Роан, наверно, был сложным мальчиком.
– Роан не заслужил того, что с ним сделали, если ты это хочешь сказать.
– Нет-нет. Мне просто кажется, что я понимаю, почему они могли его бояться.
– Что?!
– Тихо, тихо. Он был очень добр ко мне и к Мэттью. Просто я сама его сначала боялась, пока не узнала лучше. Когда Мэттью нас познакомил, все, что я видела – это большой, серьезный, сам себя сделавший бизнесмен. Он казался мне таким старым – психологически. Таким переутомленным. – Твит вздохнула. – Я все время ждала, вот сейчас он скажет, что я не подхожу Мэттью или что мы слишком молоды для брака. Мне казалось, что он непременно спросит, может, меня интересуют деньги Мэттью. Но он этого не сделал. Он прекрасно со мной обращался.
– Да-да. Но то, что случилось между ним и моей семьей, – не его вина. И поверь мне, никто не хотел потерять след Мэттью. Там тогда так все запуталось. Роан полагался на меня, когда мы были детьми, и поэтому пострадал. А в этом году еще кое-кто пострадал, потому что тоже полагался на меня…
Она нахмурилась.
– Ты говоришь так похоже на Роана. Вы оба очень остро чувствуете вину и ответственность. И все-таки я не понимаю.
– Ты и Мэттью наверняка хорошо знаете историю Роана, чтобы понять, как трудно ему доверять людям. Вы знаете, конечно, обо мне и о том, что случилось с отцом Роана.
– Да, – кивнула она печально. – Ты была единственным другом Роана. Он был беден, ты старалась помочь ему, его мать умерла, когда он был маленьким – видишь, как много общего у него с Мэттью – о, конечно, у его отца была… ну, дурная репутация, он умер молодым, а Роана отправили в приют.
“Дурная репутация? Умер молодым?” Мягко говоря, это не совсем соответствовало действительности. А если проще – это была ложь.
Я смотрела на нее с возрастающим страхом.
– Отец Роана умер, когда Роану было пятнадцать лет, – неуверенно продолжала я. – Он умер внезапно… Но ты это знаешь.
– Конечно,
Боже мой! Мэттью и Твит не имели ни малейшего представления, каким чудовищем был Большой Роан и что перенес Рони. Они не знали, что он убил его. Убил, чтобы спасти меня.
– Ну ладно, давай о чем-нибудь повеселее, – неожиданно воскликнула Твит. – Все будет отлично. – Она снова чокнулась со мной. – Мы уже так много узнали о тебе, а ты так много узнала о нас! Мне кажется, что ты здесь уже сто лет. Я так рада, что ты приехала. – Она обняла меня.
Меня как льдом сковало. Наконец-то я все поняла. Если мы привезем Мэттью в Дандерри, Роан уже не сумеет скрыть, как далеко он зашел в свое время и что сделал, чтобы выжить.
Мы засиделись за полночь, болтая с Мэттью и Твит. Я реализовывала свой план, задавая Мэттью всякие безобидные вопросы, и он подобрел ко мне. Роан наблюдал за нами с осторожной слабой улыбкой, будучи уверенным, что мне нет равных в умении совать нос в чужие дела. Ведь я профессионал в этом деле.
Все сработало. Когда мы уже пожелали друг другу спокойной ночи, Мэттью вполне искренне обнял меня. Твит тоже. Мне нравилось смотреть на них. Им было хорошо Друг с другом. Мама бы цвела, глядя на их романтические отношения. Да и кто бы не цвел? Меня мутило от предстоящего разговора. Я взяла Роана за руку, и мы пошли в комнату для гостей. Он закрыл дверь, и я бросилась на кровать и растянулась на ней. Роан сидел на стуле у окна; свет мы не включали. Спальня была маленькой, заставленной коробками в одном углу, всякой ветеринарной литературой в другом и еще чем-то в третьем. Зато кровать была, как обещано, широкой, покрытой белым покрывалом, и я умирала от желания лечь с ним и ни о чем не разговаривать.
– Когда ты была маленькой девочкой, я всегда знал, когда тебе нужно от меня что-то такое, чего я не хотел делать, – сказал Роан спокойно. – Твои щеки краснели, ты смотрела мне прямо в глаза, не мигая. Я был уверен, что ты меня гипнотизируешь.
– Да, и это действовало. Меня прабабушка этому научила.
– Что ты сегодня хочешь от меня, воробышек? Ты не спускаешь с меня своих голубых глаз с самого обеда.
– Ты должен мне кое-что объяснить, мальчик.
Он нахмурился, но сел ко мне на кровать. Он взял мою руку в свою, повернул вверх ладонь, поглаживая ее. Другой рукой он коснулся моей шеи и провел вниз до груди, лаская ее под свитером.
– Не пытайся отвлечь меня. Сейчас это не поможет.
– Жаль.
– Что ты рассказывал Мэттью о себе? О том, как рос в Дандерри?
Он лег со мной рядом, заложил руки за голову.
– Он знает, что я был беден, что работал на твою семью. Он знает, что я уехал после того, как умер мой отец.
– Ты никогда не говорил ему, как умер твой отец. Он должен узнать. Пойми, это неизбежно.
Он опять сел. Тишина. Напряжение росло. Он на несколько минут закрыл глаза, и, когда открыл их, в них была такая усталость.