Тень над Вавилоном
Шрифт:
Зиглер поднял свой АКМС и прострелил лейтенанту шею. Он коротко повел локтем, делая знак Акфорду с Ашером.
– Наружу, быстро! – приказал он им.
Все трое вынырнули из машины и откатились в сторону, оставив тело лейтенанта лежать возле автомобиля.
Сидевший в кабине первого грузовика сержант был ветераном ирано-иракской войны. Он услышал, как тихо кашлянул автомат с глушителем и чуть громче лязгнул возвратный механизм, а затем увидел, что лейтенант свалился замертво. Сержант отреагировал мгновенно. Крикнув своим людям в кузове: «Из машины!», он и сам спрыгнул с подножки, на ходу заряжая свой АК-47. Он уже собрался было стрелять,
Крик «Гранату!», который он услышал перед смертью, исходил от Акфорда. Все трое почти одновременно швырнули по гранате в сторону грузовиков. Первая взорвалась между передними колесами ближайшей машины, убив при этом сержанта и воспламенив двигатель. Вторая взорвалась рядом с задним бортом этого же грузовика, скосив троих вылезавших солдат и еще четверых ранив. Третья граната, брошенная Зиглером по последней машине, так и не взорвалась.
Акфорд и Ашер начали поливать грузовики огнем из автоматов. Многим солдатам так и не удалось выбраться наружу, но тринадцать гвардейцев из второй машины, которая не была повреждена гранатами и находилась чуть дальше вдоль дороги, попрыгали на землю и открыли ответный огонь. Зиглер тщательно прицелился по четырем фарам грузовиков и расстрелял их, погрузив окружающую местность в темноту. Теперь свет исходил только от БРДМ, да и то в другую сторону.
После взрыва первой гранаты водитель БРДМ, несмотря на свое незначительное положение, проявил завидную прыть и инициативу. Подтянувшись назад и вверх из кресла, он схватился за ручки установленной в башенке пушки КПТВ и, не целясь, открыл огонь. Пушка была направлена прямо вперед вдоль дороги, и первые три снаряда из двадцати выпущенных угодили точнехонько в пятившийся «лендкрузер» Хауарда. Машина сползла с дороги и, опрокинувшись на бок, загорелась.
Макдоналд почувствовал страшный толчок в правую руку – удар был настолько сильным, что заставил его выронить автомат. Сразу же после этого ему показалось, что мир перевернулся, и он полетел вниз, ударившись головой. Его спас шлем с ПНВ. Он выкарабкался через свою дверцу, которая теперь открывалась в небо.
В то время, как Макдоналд выбирался наружу через верх, Хауард нырнул в заднюю часть автомобиля и пинком распахнул багажную дверцу. Реактивный противотанковый гранатомет РПГ-7 лежал под задним сиденьем. Схватив его, Хауард выкатился на землю и прицелился в БРДМ. Раздался оглушительный грохот выстрела, и почти сразу же за ним последовал взрыв пробившей тонкую броню ракеты. Лобовую часть бронемашины снесло напрочь, прожекторы погасли, а внутри нее занялось пламя. Водитель БРДМ погиб мгновенно.
Джонни Берн оказался менее везучим. Хотя первая пуля, прошившая насквозь руку Макдоналда, его и не задела, следующая – попала. Она угодила Берну в голень. Ему показалось, что нога тут же отнялась. Последняя из трех крупнокалиберных пуль ударила в заднее колесо и разнесла его вдребезги – именно поэтому машина потеряла управление и перевернулась на водительскую сторону. Когда это случилось, бесчувственное тело майора снова свалилось на Берна, на этот раз придавив его сверху. Машина уже загорелась.
Макдоналд ощутил крайнюю беспомощность. Он не мог стрелять из своего АК, боясь попасть в Зиглера, Акфорда или Ашера, которые находились в самой гуще оглушающей перестрелки с остатками иракских гвардейцев. Злобный свист автоматных пуль над головой никак не давал ему сориентироваться.
Дэнни вдруг сообразил, что Берна нигде не видно. Позади него разгорался «лендкрузер». Неожиданно до него дошло, что Берн, должно быть, все еще внутри. Макдоналд рванулся к машине и нырнул в заднюю дверцу. Он отыскал придавленного Берна и здоровой рукой отчаянным усилием стащил майора с раненой ноги Джонни.
– Спасибо, Дэнни! – хрипло прокричал Берн, перекрывая доносившийся снаружи грохот, когда совместными усилиями им удалось полностью освободиться от потерявшего сознание офицера.
С трудом выкарабкавшись из-за рулевого колеса, Берн вслед за Макдоналдом стал подтягиваться к задней дверце. Оказавшись снаружи, они попадали на землю и отползли подальше от теперь уже вовсю полыхавшей подбитой машины.
– Что будем делать, Джонни? – прокричал Макдоналд.
– Мы не очень-то многое можем в данной ситуации, – морщась, ответил Берн. – Да и ногу мне охренячили. Лучше будет остаться здесь и посмотреть, что происходит.
Оба надвинули на глаза ПНВ и стали изучать окрестности.
У Акфорда кончились гранаты, и он по-пластунски добрался до своей машины, чтобы пополнить запас. Не успел он открыть дверцу и наклониться вперед, чтобы схватить гранаты, как совсем рядом раздались щелчки пуль, и он ощутил сильнейший удар по шлему. Дерьмово, в первый момент подумал он, но тут же сообразил, что не так все и плохо – раз он по-прежнему может соображать. Значит, все должно быть о'кей. Отползая от автомобиля, он выдернул чеку из первой гранаты и, тщательно примерившись, запустил ее в сторону автоматных вспышек неподалеку от второго грузовика.
– Граната! – предупреждающе прокричал он, а откуда-то справа Ашер, не обращая ни на что внимания, продолжал вести огонь.
Увидев, что Ашер и Акфорд расположились на правом фланге, Хауард направился левее, где, как он знал, должен был находиться Зиглер. Постепенно перекрестный огонь из четырех стволов начал брать свое. Иракцы, не видевшие в темноте, растерянные, усталые и застигнутые врасплох, конечно же, не могли сравниться с противником. Один за другим они выходили из строя. Из тридцати пяти человек в живых теперь оставались только восемь.
Одним из восьми был сержант со второго грузовика. Опытный боец, как и его сослуживец с передней машины, он решил немного выиграть время. Засев в укрытии, он стал прикидывать, какую лучше выбрать тактику огня. Очень скоро он понял, что противник у них – серьезней некуда. Что же, очень хорошо, подумал он. В этом случае лучше всего была бы прицельная стрельба очередями из одной точки. Он хорошо видел автоматные вспышки, но каждый раз они появлялись в новом месте – стрелки постоянно перемещались. Ни один из противников ни разу не открывал огонь из одного и того же места дважды. «Выстрелил – сменил позицию, – сказал сам себе сержант, – вот что они делают». Каждый раз стрелявший перемещался лишь на несколько футов, но этого было достаточно, чтобы он не мог засечь их позиции и накрыть огнем. Он увидел, как один из них подобрался к машине и открыл дверцу – сержант был готов поклясться, что попал в человека, но тот снова вернулся в строй, правда, где он находился теперь, сказать уже было трудно.