Тень надежды
Шрифт:
– Что значит – наказать?
– Отрубить им головы.
– Что?! Да пошел ты, знаешь куда?! Я не палач!
– Знаю. Теперь ты шаман нашего племени.
– Да ладно ерунду пороть!
– Ты не желаешь их наказывать? – строго спросил воевода.
– А для этого обязательно рубить головы? Может, их лучше в солдаты сослать? Все ж больше пользы.
– Быть воином – это почетная обязанность, а они не уберегли самое святое, – не отступал дикарь, хотя идея «нового шамана» ему понравилась. Предыдущий колдун только и делал, что каждый год отбирал его
– Эдуард, раз просят наказать – действуй. Сам не желаешь, могу сделать это за тебя. – Мраг уже потянулся к сабле.
– Дотронешься до священного оружия, и оно тебя испепелит.
– Это почему? – одернул руку Зерг.
– Только настоящий шаман может держать его в руках и остаться живым.
Марицкому и раньше не хотелось брать смертоносную железку, а после слов воеводы и подавно.
– У меня другие методы наказания. – Студент вложил в свой голос максимум твердости. Он понимал, что сейчас многое зависит от первых слов. Если воевода почувствует его неуверенность, может принять за слабость, а слабаки среди дикарей долго не живут. – Легкую смерть еще заслужить надо.
– Ты будешь их пытать?
– Я превращу в пытку их жизнь. Они станут моими слугами.
Воевода ненадолго задумался.
– В этом есть смысл. Все слуги старого шамана стараниями твоего приятеля только что принесены в жертву нашим могущественным духам, а выбор новых займет некоторое время… Пусть они будут твоими рабами.
Он прогорланил несколько отрывистых фраз, и атлеты поползли на коленях к своему хозяину.
Мужик, который принес саблю, скорчил оскорбленную физиономию и высказался с явным недовольством в голосе.
– Кто это и чего он хочет? – спросил Марицкий.
– Это ученик бывшего шамана. Говорит, что ты нарушаешь традиции племени.
– Некоторые традиции не грех и поменять, – отмахнулся студент.
Ученик шамана воспринял его жест как оскорбление. Он резко поднялся, подошел к мальчику и скинул с того диадему. Толпа вокруг загудела.
– Он что, бе-бе-лены объелся?! – От возмущения Эдуард начал заикаться.
– Лрон только что вызвал тебя на поединок, – поморщившись, ответил воевода. – Точно так же, как несколько минут назад ты бросил вызов его учителю. Берегись!
Похоже, в этом племени были довольно своеобразные правила дуэли. Бросивший «перчатку» в противника не дожидался, когда ее поднимут, а сразу приступал к активным действиям. Дикарь приложил пальцы к вискам и резко выпрямил руки по направлению к «эльфу». С кончиков пальцев колдуна сорвались тонкие нити ярко-желтого цвета, которые принялись плести кокон из паутины вокруг Марицкого. Сетка становилась все гуще и гуще, но через пару секунд она начала сворачиваться, освободив сначала ноги жертвы, затем пояс, грудь… и в конце концов сама замкнулась в нимб над головой нового шамана. Студент поднял взгляд на необычный огненный обруч и от ужаса передернул плечами. Пылающее кольцо восприняло это движение как приказ и метнулось к своему создателю.
– Да… – задумчиво вымолвил пораженный зрелищем мраг. Он только сейчас рассмотрел в этом долговязом парне уникальные способности по отражению чужой магии. Чары не просто отскакивали от Эдуарда, они усиливались и поражали именно того, кто пытался причинить ущерб молодому человеку.
«Ну и приятели у Михаила. У одного камень спящей силы, у другого – невидимый отражатель магии…»
– Прошу тебя еще раз водрузить диадему на голову нашего вождя, – обратился воевода к несколько опешившему Эдуарду.
– Я не понял – сейчас все подряд кинутся сбрасывать с ребенка украшение, а я должен поднимать? Это прямо издевательство какое-то.
– Не думаю, что кто-нибудь еще рискнет повторить дурацкую выходку Лрона. Бери саблю, я покажу твой шатер.
Марицкий осторожно взялся за прицепленный к ножнам ремень и перекинул его через шею.
– Тебя как зовут? – спросил он новоявленного гида.
– Жарзуг.
– Я Эдуард, он Зерг.
– А вот и твой дом. – Воевода поднял полог красного жилища. Тут же раздался женский визг, но воевода произнес пару резких слов, и внутри воцарилась тишина.
– Кто это? – остановился студент.
Три совсем молоденькие девушки бухнулись на коленки, опустив головы точно так же, как те дикари возле золоченой табуретки.
«Надеюсь, им не прикажут рубить головы?» – подумал парень, отметив привлекательность всех трех. Женщины здесь, по-видимому, одевались проще мужиков. Гардероб каждой составлял лишь один платок вокруг талии.
– Твои жены. Если не понравятся – выгони. Только не всех сразу, они считаются первыми красавицами племени.
– А где Зерг? – «Эльф», оторвав взгляд от «наследства», доставшегося после шамана, заметил, что мрага рядом нет.
– Не беспокойся, ему тоже выделят жилище. В красный шатер имеют право заходить только три мужчины племени: шаман, вождь и воевода.
– А мои рабы?
– Им вообще крыша над головой не положена. Будут сторожить твой дом снаружи.
– Хорошо, – кивнул Марицкий. Он не собирался устанавливать свои порядки. Парень не понимал, почему его поставили на столь высокую должность, и захотел это выяснить. – Жарзуг, как ты, наверное, понял, я не из здешних мест. Объясни, почему именно я оказался в красном шатре?
– Человек, сумевший при живом шамане снять корону с вождя, становится претендентом на эту должность. Снимать и надевать главный атрибут власти на избранного – это святая обязанность главного колдуна. Ты вызвал Гвурна на поединок и сразу одержал победу. Теперь это твой шатер. – Объяснение воеводы было весьма лаконичным. – Лрон тоже попытался. Но неудачно.
– Ладно, – задумался «эльф», поймав на себе оценивающий взгляд одной из красавиц. Две другие не рискнули поднять глаза. – Слушай, а как я с ними общаться буду?