Тень наставника
Шрифт:
– Что случилось? – подбегая испуганно спросила повар.
– Меридит, где на кухне хранится молоко? – капризно жестикулируя указательным пальцем правой руки спросила Анна. После чего вопросительно застыла.
– В шкафу молоко, – растерянно ответила Меридит.
– Как в шкафу, оно же испортится?!
От удивления у Анны дрогнули ровные волосы.
– Это обычное хранится не больше двух суток.
– А у нас какое?
– Сухое.
– Почему?
– Потому что нормального молока в Швеции нет.
– Как нет?
– Да вот так, нет! – с умным видом сказала Меридит открыв шкаф. – Сама не рада. Молочная промышленность в Европе уже не та. То, что поставляют ещёхуже сухого.
– Почему?
– Потому что не выгодно нормальное молоко продавать. Вот эти монополисты
Меридит достала из шкафа массивную пачку.
– Сейчас я вам сделаю, сколько нужно?
– Сделай стакан, я попробую.
– Тёплое?
– Сделай, будто только подоили.
Меридит не сдержалась и хохотнула.
– Хорошо, сейчас сделаю.
Повар немедленно принялась за работу. Получив в руки стакан тёплого молока Анна поинтересовалась:
– Что совсем нет поставщиков? Где вообще брать нормальное молоко?
Меридит задумалась:
– Не знаю я. Говорят в России и Белоруссии ещё молочную промышленность окончательно не убили.
– А думаешь убьют?
– Пффф... Конечно... Бизнес есть бизнес. Доберутся и туда.
Анна с опаской попробовала молоко. Конечно, это не то, чего она ожидала, но сойдёт.Она ещё недолго поговорила с Меридит, после чего она взяла с собой пакет с порошковым молоком и отправилась к себе в покои.
Верховная ведьма устало побрела к лифту. Меридит провожала её весьма настороженным взглядом. Теперь все ведьмы смотрели на неё с опаской. После того, как Анна расправилась с высшим кругом, а именно с самыми сильными ведьмами мира, её боялись ещё сильней. Она стала не предсказуема. Не то что бы она всегда была предсказуема. Не для кого не было секретом, что высший круг много лет замышлял смену иерархии. Они посчитали, что Анна стала уязвима, или же себя посчитали достаточно сильными. В любом случае, обыграть верховную ведьму им оказалось не по силам. Никто даже не мог понять, как она их убила. Все вокруг не чувствовали в ней магию. Даже ходили слухи, что она проиграла в бою какому-то колдуну. Именно это и спровоцировало ведьм высшего круга на решительные действия. Не могла же Анна просто так высвободить всю свою магию, и в таком состоянии убить сильнейших в мире ведьм.
Умные ведьмы, такие как Меридит, между собой эту тему не обсуждали. А если их спрашивали, то резко меняли тему. Ведьмы по проще стали гадать и пришли к выводу, что верховная ведьма обзавелась новой разрушительной силой, до сих пор неведомой, и теперь ей равных просто нет. Но были и третьи, те, что были на стороне высшего круга перед попыткой переворота. Кто-то из них пополз к Анне на поклон, кто-то сохранял молчание и надежду о том, что верховная никогда не узнает о потенциальном предательстве. А кто-то вовсе не стал ждать гнева верховной и просто исчез из поля зрения.
Сейчас Анну это не волновало. После жестокой и показательной расправы над бывшими коллегами, она знала, что никто не посмеет выступить против неё. По крайней мере, в ближайшие годы, пока инцидент не забудется. Она показала силу. Силу, с которой будут считаться все от мала до велика.
Анна направилась к себе в покои. Она вышла из лифта. Зашла в кабинет. Только так можно было попасть в квартиру. Свет не горел. Так как тучи стянули небо, в покоях было темно, как ночью. Анна даже не могла припомнить, когда в последний раз в горах были такие бури. Войдя в кабинет, верховная ведьма замерла. Вполне здоровое сердце размером с кулак сжалось в горошинку. Возле её стола у края панорамного окна стоял знакомый до ужаса силуэт. Нет, это было невозможно. От страха Анна, державшая магическую голодовку, впустила в себя магию. Не защититься от такого противника было глупо. Фигура поморщилась и привычным скрипучим голосом предостерегла:
– Не черпай много, ребёночку навредишь!
Почему-то, голос прозвучал с не свойственной Яге теплотой.
– Что происходит? – напряжённо выдавила Анна.
– Не меня тебе стоит бояться.
– Как ты тут оказалась?
Анна не только визуально опознала мать, она ощущала её присутствие. Только магический фон был гораздо слабей.
– Никак, – ответила Яга. Голос её звучал так тепло, что у Анны от страха затряслись губы. Никогда мать с ней так не разговаривала. Яга не испытывала к дочерям жалость или ласку, только жестокость. Истинная ведьминская жестокость.
– Что значит никак?
– Ты же своими глазами видела, как муж твой меня убил. Помнишь, как это было? Помнишь. Он рубил и рубил. Рубил и рубил. Пока от меня фарш не остался. Ну и по делом мне...
Голос Яги звучал так, будто она не испытывала к Волославу никакой обиды.У Анны перед глазами пронеслось воспоминание, как Волослав беспощадно рубит ошмётки, оставшиеся от её ненавистной матери. Действительно, она своими глазами это видела. Видела её смерть. Но разве врут глаза сейчас, или наврали тогда? Неужто она попалась на очередную уловку матери. Неужто та всё это время была жива? Но два века скрываться? Для чего такая многоходовка? Мысли Анны были мгновенны. Важно было собрать полную картину. Начала Анна с самого детства. Маргарита всегда была лучше. С самых малых лет. Анна не вырастила ни одной ведьмы более жестокой, какой была Марго в детстве.
С небольшой разницей в возрасте они росли и учились вместе. О любви со стороны матери речи не было, но явно прослеживалось предпочтение. Всё у младшей сестрёнки получалось лучше. Марго не брезговала ничем и никем. Чувствительность к магии была на совершенно ином уровне. Анна не уверена, что сейчас достигла той же чувствительности. Это однозначно был врождённый, предусмотренный генетикой талант. Так как Маргарита была в понимании Яги лучше, в один прекрасный момент Анну выставили на мороз. Старшая дочь два века не могла понять, почему Яга оставила её в живых. Так голодная и холодная юная ведьма и проскиталась, пока случайно не набрела на томного незнакомца. Он оказался добр, приютил её. Кто бы мог подумать, что этот человек окажется искусным колдуном и по совместительству самым страшным врагом Яги. Анна не раскрыла своего родства с ненавистной старухой. С одной стороны, она боялась его реакции, с другой стороны поняла, что в его тени она всегда будет свободна от матери. Она напросилась и стала его прислугой. Не сразу. Спустя годы между ними возникло влечение. Полюбив, она вышла замуж за этого колдуна, была счастлива. Но внезапно объявилась сестра. Чем-то испуганная и огорчённая. Марго клялась, что магия ей стала ненавистна и она ушла от матери.
Испугавшись за свой брак, Анна не пустила сестру на порог. И та ушла ни с чем. Потом Волослава срочно пригласили ко двору, и он мигом уехал. Не прошло и часа, как к ней заявилась Яга. Она была очень нервная. Видимо уход Марго её раздосадовал. Никто не мог уйти от Яги, только если она сама не отпустит. Но Марго постоять за себя умела, поэтому мать не смогла её удержать. Анна так и не поняла, что нужно было матери в тот момент. И ежу было понятно, что она не просто так обзавелась дочерями. На девочек или на одну из них были планы. Когда Марго надежд не оправдала, Яга притащилась к старшей доченьке. Старая ведьма безумно твердила про наследие и всучила Анне какой-то медальон. Сама Яга носила его на шее много лет. Видимо медальон имел для неё значение. Внезапно в имение вернулся Волослав. Увидев Ягу, он без лишних слов убил её. Только тогда Анна узрела насколько силён этот колдун. Не зря мать его так боялась. Он рубил и рубил, пока не убедился, что рубит не плоть, а обагрённую кровью землю. А потом сжёг этот участок дотла. После этого, он перестал разговаривать с женой. Анна хотела спасти брак. Она любила этого колдуна всем сердцем. Набравшись смелости, она решила доказать ему свою преданность. Анна захотела уничтожить убежище матери и всё её проклятое имущество. Но ступив в избу, в которой выросла её перемкнуло. Только теперь Анна поняла, что это был заговор матери. Заговор, сделавший из неё убеждённую ведьму и остановивший её беременность на целых два столетия. С тех пор её волновала только магия и власть. Для неё больше не существовало любви и привязанности только цель. Два века её терзал голод. Ей хотелось магии, больше и больше. До того момента, пока Платон не снял проклятье матери. Ориентир сменился и ветер подул в другую сторону.