Тень Орла
Шрифт:
Всюду курились синеватые дымки мангалов, заставляя глотать слюну от аппетитных запахов жареного мяса и рыбы.
Тонга немного расслабился. Голод давал о себе знать пока еще тихим посасыванием в животе, но запах еды раздразнил аппетит беглеца, его тонкие ноздри раздулись, потянули воздух. Тонга свернул и решительно направился к мангалу.
– Эй, господин, хочешь стать богатым за один раз?
Тонга остановился, покрутил головой, потом догадался поглядеть под ноги. На плетеном коврике, поджав ноги, сидел маленький тощий человечек: темноволосый, в широких синих штанах,
– Смотри внимательно, господин. Моя рука против твоего глаза. Угадаешь, где шарик – я тебе даю одну золотую монету или десять серебряных, как захочешь. Не угадаешь – ты даешь мне одну серебряную монету или десять медных.
Тонга уставился на тонкие ловкие руки человечка с напряженным вниманием ребенка. Руки сделали всего три быстрых движения. Игра оказалась совсем не сложной. Тонга уверенно указал на левую чашку.
– Ты угадал, господин, – уважительно объявил человечек, – у тебя острый глаз. Наверное, ты славный воин! Сыграем еще раз, по две монеты?
– Что ж, лишних две монеты мне не помешают…
Человечек склонился над своей доской и Тонга не увидел быстрой довольной улыбки.
– Вот он! Хватай его!
Тонга выпрямился… и нос к носу столкнулся с козлобородым. Он понял, что расслабился рано.
Не раздумывая, Тонга выдернул дощечку, стряхнул чашки и, пригнувшись, (сабля над головой свистнула, но без толку) врезал доской под колени козлобородому. Тот взвыл и осел, а Тонга добавил той же доской по голове. Перескочив через поверженного противника, он ринулся в пестрый водоворот базара, а вслед понеслись крики:
– Хватай изменника! Десять монет из казны господина Рифата!!!
На «изменника» можно было наплевать, любой базар традиционно аполитичен, да и десять монет не состояние, при всем уважении к начальнику городской стражи, но потом кто-то додумался крикнуть: «Держи вора!», и это было гораздо хуже.
Тонга припустил как заяц.
Босые ступни приласкал мягкий ворс бесценных пыльных ковров, брошенных продавцами прямо под ноги покупателей. Тонга проскочил ковровые ряды и оказался в оружейных. Сверкающая на солнце сталь напугала его, он метнулся к другому прилавку. Цепкая рука вынырнула из-под навеса, схватила его за плечо…
– Гляди, господин, такое чудо ты не увидишь нигде, кроме моей лавки!
Продавец, нестарый еще мужчина, подкинул в воздух лоскут невесомой ткани и неуловимым движением сверкнувшего клинка разрубил его пополам.
– Держи вора! – рявкнули вдруг совсем рядом. Тонга дернулся, но торговец проворно ухватил его за безрукавку и тонко заорал:
– Поймал вора! Поймал!
Волшебное лезвие оказалось у самого горла.
Раздумывать было некогда. Тонга ударил продавца локтем, попал под ребра. Тот сдавленно хрюкнул, пальцы разжались, и Тонга, подхватив саблю, нырнул в разноцветное море дорогих тканей.
На плетеной циновке, почти под ногами покупателей, лишь чуть в стороне,
Голые пятки Тонги промелькнули мимо со скоростью сплетни, а следом застучали башмаки городской стражи. Что-то затрещало, и холодная волна синего шелка покатилась на стариков, грозя их смыть.
– Держи вора!!! – ревел базар.
Тонга рванулся напрямик, сшибая прилавки, опрокидывая навесы, расшвыривая товар. Как спятивший пловец, он греб в море золотой парчи, серебряного шитья и легчайшего шелка, почти не различая берега и не надеясь доплыть.
С треском раскололась хитрая клетка. Пестрая птица – павлин с радужным хвостом – вывалилась наружу и обиженно заорала на весь базар.
Разноцветное море неожиданно кончилось, но теперь на Тонгу обрушились горы серебряной, медной и глиняной посуды. Он хватал чаши, блюда, кувшины, иногда вырывая их из жадных рук торговцев и, не разбирая лиц, швырял в каждого, кто пробовал к нему приблизиться. Правая рука его сжимала украденную саблю и, видя, какие она плетет в воздухе кружева, приблизиться к беглецу отваживались немногие.
Сразу за ним с сухим стуком рухнул алый тент, а перед глазами оказалась большая туповатая морда рыжего верблюда, меланхолично жующего. Тонга нырнул ему под брюхо, вынырнул с другой стороны, хлопнул его по мягкому боку. Верблюд проводил его глазами, полными печали и задумчиво плюнул на влезшего следом стражника.
Беглец влетел в открытые двери ближайшей лавочки и рявкнул:
– Хозяин! Халат мне! Богатый! И башмаки!
Тот без суеты обернулся, и Тонга ничуть не удивился, что богатый торговец оказался евером.
– Халат мне! – с угрозой повторил Тонга, – и побыстрее. Иначе будешь свою тупую голову на заднем дворе разыскивать, – и для убедительности качнул саблей.
Блеск оружия не произвел должного впечатления.
– Вы что, молодой человек, решили из меня шутки шутить? – спокойно спросил торговец.
– Старик, я убью тебя! – в третий раз рявкнул Тонга, уже менее уверенно и на пол тона ниже.
Евер пожал худыми плечами:
– И вы что, каждый раз, когда собираетесь кого-нибудь убить, орете за это на весь базар?
Тонга растерялся.
– Садитесь, молодой человек, – продолжал торговец, – выпейте вина. Вам нужен халат? Я вас понимаю. Всем нужен халат, но зачем, чтобы из тихого дела стало шумное? Вам нужен халат, но у вас нет денег? – почти против воли Тонга кивнул. – У вас нет денег, но есть этот замечательный клинок дамасской работы… Заметьте, я не спрашиваю вас, откуда вы его взяли и почему за вами гоняется стража. Я просто вхожу в ваше положение. Вам нужен халат! Молодой человек, у нас с вами может получиться коммерция… Римас сделает вам халат и даже башмаки, только не нужно кричать за это на весь базар.