Тень победы
Шрифт:
Тогда они… — было видно, что тренеру совсем не хочется об этом говорить… Он с досадой махнул рукой. — А, да что уж там! Купили меня, как пацана. Заманили к какой-то смазливой шлюшке. Все русские в Вегасе ходят под неким Эдиком Маципуло. Он — рыбешка невеликая, специализируется на соотечественниках и русских туристах. Грабеж, вымогательство, проституция, наркотики и прочие прелести криминального бизнеса. Он был заодно с Буцаевым. Мне устроили прогулку в пустыню. Два дня пинали ногами, все почки
— И ты сломался? — спросил Белов, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более нейтрально. Мало ли, кто как поведет себя в подобной ситуации. Все-таки люди очень разные.
Савин вздохнул. Белов заметил, что в уголках его глаз блеснули слезы.
— Сломался, — кивнул тренер. — Но ты не думай, я не за себя боялся. Он ведь, этот черт белый, чем пугал? «То, что происходит с тобой, это
только цветочки», — сказал Савин, копируя выговор Буцаева. Получилось очень похоже. — «Если парень не ляжет в пятом раунде, мы примемся за него.
А тебе потом пришлем его голову». Понимаешь, — он поднял глаза на Белова, — до боя они не могли его тронуть. А после боя — сделали бы все, что душе угодно… Это такие отморозки! Я вон, до сих пор… — Савин закряхтел и положил руку на поясницу.
Белов сочувственно потрепал тренера по плечу.
— Ладно, забудь. Все уже позади. Ты хоть отвел душу-то? Рассчитался с долгами?
Савин улыбнулся — впервые за последние несколько дней. Видно было, что говорить об этом ему было более чем приятно.
— Думаю, ребра я ему пересчитал и кишки взбил, как в миксере. Пару дней ему кусок в горло не полезет.
— Ну и хорошо. Где же твой подопечный?
Наконец двери одного из лифтов открылись, из него выскочил Степанцов в спортивном костюме, мало уместным в роскошных интерьерах «Тадж-Махала». В руках он держал небольшой чемоданчик с документами.
— Отлично, — сказал Белов. — Осталось только дождаться Альберта.
Назимов оказался легок на помине. Не успели они выйти на улицу, как к центральному входу подкатило такси. Из окошка высунулся доктор и помахал им рукой. Белов, прикрывая отход, проследил, чтобы все сели. В последний раз оглянулся на отель. Ни Буцаева, ни его подручных не было видно. Саша сел на переднее~сиденье и велел шоферу ехать в аэропорт.
— Я с вами туда и сразу же обратно. Меня ждет подруга, — пояснил он новым приятелям. — Она заказала шампанское, и оно, наверное, уже успело согреться.
— Вставайте, идиоты! Чего вы разлеглись? — Буцаев бесцеремонно пинал своих подручных мысками шикарных ботинок.
Гога со стоном поднялся. Хасан ползал по полу в поисках своих якобы золотых зубов. Он уверял, что их, эти зубы, сделал ему один знакомый узбек во Владимирском централе, и потому они ему дороги, как память.
—
Там он поднял брошенное боксером полотенце и принялся наспех вытираться.
— Проклятье! — бормотал он. — Всех! Всех в капусту! Позвони Маципуло! — прикрикнул он на Реваза.
Коротышка достал из кармана мобильный, посмотрел на него и тяжело вздохнул. Модная изящная вещица была сломана и к тому же полностью залита водой.
— Босс! Боюсь, Эдик сейчас недоступен!
— Идиотство] — зарычал Буцаев. — Как мы в таком виде покажемся на людях?
— Я подгоню «Кадиллак» к подъезду, — предложил Гога.
— Иди! — махнул Роман Остапович. — Нет! Идите вместе с Хасаном.
Громилы вышли. Буцаев остался наедине с Ревазом.
— Они от меня не уйдут! — бушевал он, расхаживая по раздевалке. Его распухшие уши сияли, как кремлевские звезды. — Надо срочно связаться с Маципуло! Пусть даст своих людей. Перекроем все дороги, проверим все отели.
— Босс, — сказал рассудительный Реваз. — У них как минимум полчаса форы. На их месте я бы уже ехал в аэропорт. Ночной рейс до Нью-Йорка, оттуда сразу в Россию.
Роман Остапович заскрежетал зубами от злости.
— Дьявол! Неужели мы никак не сможем их догнать?
— А я бы и не стал их догонять, босс, — вкрадчиво сказал Реваз.
Буцаев так посмотрел на него, что коротышке стало не по себе. Руки босса непроизвольно сжались в кулаки, и Реваз зажмурился в ожидании неминуемой трепки.
— Ты что же, непротивленец, — тихим свистящим шепотом произнес Роман Остапович, — предлагаешь оставить все, как есть? А моя шляпа? А мои…
— он не договорил, но выразительно показал на уши. — А мой костюм? А мой вьщгрыш, наконец?
— Босс! Я вовсе не это имел в виду, — зачастил Реваз. — Я только хочу сказать, что никого не нужно догонять. Надо сделать так, чтобы они сами к нам пришли.
Буцаев склонил голову набок и вопросительно поднял одну бровь.
— И как ты собираешься это сделать? Предложишь им пакетик леденцов и покататься на шарабане?
— Нет, босс. Все гораздо проще. Вспомните бой.
Буцаев помахал перед носом Реваза кулаком.
— Ты опять намекаешь на шляпу?
— Боже избави, босс! Я намекаю на женщину!
— Ты прав. Почему я раньше об этом не подумал? — довольная улыбка тронула губы Буцаева.
Он махнул коротышке и быстрым шагом устремился к выходу. Перед самой дверью Буцаев поскользнулся, подошва лакированного ботинка скользнула по кафелю, и, не поддержи его сзади Реваз, он бы обязательно упал.
Он нагнулся и посмотрел на странный предмет, угодивший ему под ногу. Это был зуб Хасана…