Тень правды
Шрифт:
Палов побледнел. Он не ожидал, что я представлю ещё один экспонат. Думал, что обыграет меня двумя. Но я пошёл дальше и создал больше, чем он.
Однако отсутствие пациента и господина Разумовского создавало проблему и мне. Я должен показать, как работает дигоксин. Но — ничего. Есть другой способ. Я был готов к такому повороту.
Я приступил к завершающему этапу изготовления дигоксина. У меня созрел план, который уничтожить Павлова раз и навсегда. Тем временем Владимир Харитонович изо всех сил пытался создать из оставшихся материалов что-то ещё, но идей у него больше не было. К
Однако отсутствие пациента и господина Разумовского создавало проблему и мне.
— Что это за лекарственное средство, Алексей Александрович? — поинтересовался Краснов.
— Антиаритмик, — объяснил я. — Но не беспокойтесь, я покажу вам, как он работает. На себе.
Я снял верхнюю одежду, лёг на рабочий стол, и коллеги сделали мне ЭКГ. Плёнку показали судьям. Те, кто успел разобраться в работе моего аппарата, отметили, что сердце работает без отклонений.
Тогда я коснулся своей груди и… Собравшись с силами, нанёс самому себе урон обратным витком. Изменил течение электрических импульсов в миокарде. Сразу после мне вновь поставили электроды и провели обследование.
Пока судьи осматривали плёнку, я пытался справиться с одышкой. Сердце колотилось, как бешеное. Но я сразу же принял дигоксин, выждал полчаса, а затем, когда моё здоровье пришло в порядок, показал судьям третью плёнку.
Норма.
И они видели, что я не пытался лечить себя магией. Проблему решил препарат.
— Невероятный результат! — воскликнул Кастрицын. — Если бы все изобретения господина Мечникова существовали ещё пару лет назад, я бы смог спасти жизни многим своим знакомым. Однозначно десять баллов.
Остальные члены жюри были согласны с Кастрицыным. Трое поставили девятки, и лишь один, как я полагаю, подкупленный сотрудник выставил мне четвёрку.
— Итого у Мечникова сто сорок два балла. А у господина Павлова восемьдесят четыре, — заключил Краснов. — Чистая победа. Возражения имеются?
— Нет, — покачал головой Павлов. — Я признаю своё поражение. Можем расходиться.
Владимир был в ярости. Но я не собирался отпускать его просто так. За все интриги и обманы, которые он успел провернуть на моём заводе в Хопёрске, нужно окончательно поставить его на место.
— Куда вы собрались, господин Павлов? — спросил я. — Мы ещё не закончили.
Павлов в ужасе обернулся и посмотрел мне в глаза.
— Что вы имеете в виду, Мечников? — прошептал он.
— Я создал ещё кое-что, — заявил я. — Можете не оценивать это «изобретение». Но я хочу представить свою концепцию публике.
Мастер Захаров и его коллеги сразу же вышли из-за рабочих столов и раздали членам ордена лекарей несколько копий моей работы.
— Концепция скорой лекарской помощи, — объявил я, целясь не столько в орден, сколько в газетчиков. — Если господа из руководства ордена согласятся с моей идеей, то скоро у нас появится особая служба. Выездные лекари, которые будут готовы добраться до любого даже самого отдалённого дома, чтобы оказать помощь за пределами госпиталя. Или же, если это невозможно, забрать больного из дома и привезти его в лекарское учреждение. В моей работе описано, как это должно функционировать. Чтобы вступить в программу,
Остальные подробности я раскрывать не стал. Кому это будет интересно, пусть изучают мою работу. Но выбора у ордена теперь нет. Им в любом случае придётся заняться этой идеей, иначе их задавит общественность. Именно поэтому газетчики, которых вызвал Павлов, сыграли мне на руку. Его же оружие я использовал в своих собственных целях.
— Больше никого не задерживаю. Наше соревнование подошло к концу, — подытожил я. — Как вы и просили, господа, мы уложились в семь часов. Гораздо быстрее, чем планировалось.
Павлов принялся судорожно собирать свои вещи. Он был шокирован тем, как я подошёл к нашему соревнованию. Сказать ему было нечего.
На этот раз победителем вышел я. Окончательно положил конец нашей борьбе. После такого Владимир вряд ли захочет со мной соревноваться ещё раз.
Мы перетащили все наши аппараты и материалы в мастерскую Светланы, затем я попросил всех временно разойтись. Стоит дождаться регистрации патентов и свежей статьи и уже после этого праздновать победу.
Остаток дня я потратил на подготовку к балу и подготовку чертежей для ордена. Стоило ещё навестить Разумовского, чтобы выяснить, почему он не сдержал своё обещание, но времени у меня уже не было.
Ещё сутки я суетился с подготовкой патентов, а к вечеру направился в особняк князя Игнатова, куда уже начали стягиваться все самые важные люди Российской Империи и Саратовской губернии в частности.
Однако по саду к особняку я так и не успел, поскольку меня окружили вооружённые люди. Я сразу узнал их форму. Это — личная гвардия Его Императорского Величества.
— В чём дело, господа? — спросил я. — Требуется дополнительный досмотр?
— Нет, — ответил один из них. — С вами хочет поговорить государь. Лично.
Он предупреждал об этом. Но я не думал, что разговор состоится ещё до начала торжества.
Солдаты проводили меня к массивной карете. Я прошёл внутрь, и дверь за мной сразу же закрылась. В карете находился лишь один человек. Николай Павлович Романов. Представлял я его совсем иначе. Он выглядел куда старше, чем на картинах, которые приходилось наблюдать в учебниках по истории.
— Ваше Величество, — поклонился я.
— Обойдёмся без этого, Алексей Александрович, — спокойно сказал он. — Присаживайтесь. Буду краток. Пока сюда не нагрянули дворяне со всей империи, я должен кое-что вам показать. Только перед этим вы должны дать мне магическую клятву. Никто не узнает от вас, что вы здесь увидели. Это ясно?
Спорить с императором было попросту глупо. Я поклялся, что сохраню его тайну. Магический договор был заключён, а затем…
Затем Николай Первый достал из коробки большую колбу, заполненную мутной зеленоватой водой. В ней плавала мужская голова.
И, чёрт подери, она была живой!
От авторов:
Дорогие читатели! Девятый том подошёл к концу. Приглашаем вас перейти на следующий том:
p.s. Не забывайте про волшебные лайки. И приятного чтения!