Тень Саганами
Шрифт:
— Готовность к ускорению три минуты, — произнёс у неё в наушнике голос капитана Эйхнарссона.
Три минуты канули в вечность, и шесть ЛАКов с прицепившимися к ним ботами ринулись с места с ускорением пятьсот g.
"Что ж, является шкипер гением тактики или нет, мы узнаем примерно через десять с половиной часов", — подумала Абигайль.
Наоми Каплан уселась в тактической секции, повесила шлем на крючок, предусмотренный сбоку на кресле, и быстро, но внимательно оглядела свой пульт, как всегда и делала. Это заняло у неё несколько секунд, а потом она буркнула что-то одобрительное
— Пульт мой, — сказала она сидевшей рядом с ней гардемарину, приглядывавшей за обстановкой, пока Каплан поглощала запоздавший завтрак. Корабль находился в состоянии "Браво" — это ещё не было боевой тревогой, но экипаж уже облачился в скафандры — а в традициях КФМ было следить, чтобы люди были хорошо накормлены перед боем. Каплан уже проследила, чтобы все её люди поели… и получила весьма прозрачный намёк от Анстена Фитцджеральда, что тот хочет, чтобы и она тоже поела.
— Так точно, пульт ваш, мэм, — отозвалась Хелен Зилвицкая, и Каплан взглянула на неё.
— Нервничаете? — спросила она достаточно тихо, чтобы никто больше на мостике её не слышал.
— Нет, мэм, — ответила Хелен и сделала паузу. — Ну, нет, если вы хотели спросить боюсь ли я, — продолжила она со скрупулёзной честностью. — Полагаю, что я, наверное, обеспокоена. Больше всего тем, что могу напортачить.
— Так и должно быть, — подтвердила Каплан. — Хотя вы могли бы обратить внимание и на тот факт, что только потому, что мы считаем себя больше и зубастее противника, это не обязательно является истиной. А даже если и является, то все равно не делает нас неуязвимыми. Удар камнем по голове сделает вас ровно настолько же мёртвой, как и снаряд трёхствольника, если вы подпустите противника достаточно близко, и если ему повезёт.
— Да, мэм, — сказала Хелен, вспоминая ощущение ломающихся как сухие ветки человеческих шей в сумраке древней канализации Старого Чикаго.
— Но вы правы в том, что сосредоточились на работе, — продолжила Каплан, не подозревая о воспоминаниях гардемарина. — Прямо сейчас это составляет вашу ответственность, а ответственность является лучшим из известных мне лекарств от более приземлённых страхов, вроде страха оказаться разорванным на мелкие кусочки. — Она улыбнулась при непроизвольном изумленном фыркании Хелен. — И, разумеется, если вам случится в чём-либо напортачить, заверяю вас, что к тому моменту, когда я с вами закончу, вы будете жалеть, что не были разорваны на мелкие кусочки.
Она свирепо нахмурилась, и Хелен кивнула.
— Да, мэм. Я буду это помнить, — пообещала она.
— Замечательно, — сказала Каплан и отвернулась к своему дисплею.
"Славная девочка", — подумала она, хотя изначально у неё были некоторые сомнения, учитывая связи гардемарина с Кэтрин Монтень и Антирабовладельческой Лигой. Не говоря уже о деловых связях её отца-супершпиона с формально запрещённой "Одюбон Баллрум". В отличие от, по её мнению, слишком многих офицеров, Каплан не считала, что политическим взглядам — её, или чьим бы то ни было ещё — есть место во Флоте королевы. Лично она была членом партии центристов, и была счастлива, когда Вильям Александер сменил некомпетентного, коррумпированного, долбаного козла Высокого Хребта, хотя обычно оставалась в стороне от политических дискуссий, которые, похоже, столь занимали её коллег-офицеров. Как центристу, ей не очень по нраву был бескомпромиссный политический стиль Монтень, да и либеральная партия у неё никогда симпатий не вызывала, даже до того, как Новый Киев продалась Высокому Хребту. Но Каплан приходилось признать, что каковы бы ни были недостатки Монтень, в её железобетонной верности собственным принципам, какими бы радикальными те ни были, не было абсолютно
Тем не менее, Каплан мучил вопрос, сможет ли человек с таким политизированным прошлым отодвинуть его в сторону. Особенно после того, как младшая сестра Зилвицкой стала облечённой королевской властью главой государства! Однако если и был хоть один случай, когда политические убеждения Зилвицкой сказались на исполнении ею своих обязанностей, Каплан этого не заметила. А девушка была чертовски хорошим тактиком. Не настолько замечательным, как Абигайль, но у неё было чутьё. Так что, если кому-то следовало занять место Абигайль, Зилвицкая была превосходным выбором.
"Но я не хочу, чтобы кто бы то ни было занимал место Абигайль", — подумала Каплан, и слегка удивилась собственному отношению. У юной грейсонки был дар внушать веру в себя, как на личном, так и на профессиональном уровне, не переступая черту фамильярности с начальством или с подчинёнными. Это было редким качеством. Каплан наконец призналась себе самой, что обеспокоена. Что ей не нравится отпускать Абигаль с глаз долой, особенно с этими примитивными сексистами-нунцианцами.
"Разумеется, — ехидно подумалось ей, — у девушки чертовски больше опыта общения с примитивными сексистами, чем когда-либо будет у меня! Скорее всего, их более чем достаточно в её собственной семье, если на то пошло".
Каплан фыркнула при этой мысли и сверилась с часами.
Девять часов с момента, когда выносные сенсорные массивы впервые засекли нарушителей, и пока что всё шло строго по плану.
— Мэм, думаю, вам стоит взглянуть на это, — сказала Хелен после повторной, весьма тщательной перепроверки данных. Результат каждый раз получался одним и тем же, как бы дико он не выглядел.
— Что там? — спросила лейтенант-коммандер Каплан.
— Массив Альфа-Двадцать только что снова засёк Бандита-Один, мэм. При этом у него был очень удачный угол наблюдения, и не думаю, что корабль представляет собой именно то, чего кто-либо ожидал.
Каплан оторвалась от проверки плана ракетной атаки, и повернулась, чтобы видеть дисплей Хелен, которой было приказано отслеживать информацию с сенсорных массивов — в основном, как подозревала сама Хелен, чтобы чем-то её занять. Однако теперь, при взгляде на висящие на нём данные и на запись из каталога, выведенную БИЦ [18] на боковую вставку по запросу Хелен, брови Каплан поползли вверх.
— Что ж, миз Зилвицкая, — сухо сказала она, — вижу у вас есть истинно грифонский дар к преуменьшению.
18
боевым информационным центром
После чего ещё несколько секунд изучала дисплей, а Хелен насколько могла незаметно следила за ней.
Данные были переданы лазером, а не СКС, чтобы быть уверенными, что бандиты ничего заметят, поэтому устарели уже на несколько минут. Но для целей идентификации это не имело значения и, ещё секунду спустя, тактик мотнула головой и потянулась к кнопке своего коммуникатора. Нажав кнопку, она две или три секунды ждала, пока в наушнике не раздался голос.
— Капитан слушает.
— Сэр, это Каплан. Мы только что получили подтверждение местонахождения Бандита-Один. Он именно там, где мы ожидали его увидеть, и у массива был очень удачный угол наблюдения. Миз Зилвицкая — тактик коротко улыбнулась и подмигнула Хелен, что оказалось той изумительно приятно — пропустила данные через БИЦ и у нас есть предположительная идентификация.