Тень свободы
Шрифт:
– А, вот вы где! – воскликнул он, – Гэнни Эль оказалась права.
– Ну, так как мы здесь, Виктор, – пробасил Зилвицкий, вопросительно подняв бровь. – И ты тоже теперь здесь, то мне интересно – кто же сейчас присматривает за нашим добрым другом Орландо [доктор Симоес]? Если я не ошибаюсь, сейчас твоя очередь, не так ли?
– Антон, я оставил Фрэнка с игольником перед входной дверью, – тем тоном, каким врач объясняет пациенту его проблемы, заявил Каша, и Зилвицкий что-то буркнул.
Звук можно было интерпретировать, с некоторой натяжкой конечно, как сдержанное одобрение, правда для этого нужно было очень
– И я ещё когда-то считал себя гиперподозрительным, параноидальным и наслаждающимся манией преследования типом, – продолжал Каша. – Но ты превзошёл меня! Пытаешься заполучить титул Самого Главного Параноика?
– Ха! – фыркнула Яна. – Ему и не нужно пытаться. Чтобы стать главным параноиком достаточно немного пообщаться с тобой. Этого достаточно, чтобы любого – кроме Каи… возможно – свести с ума!
– Я не понимаю, почему все во вселенной настаивают на том, чтобы считать меня сумасшедшим убийцей? – Ласково поинтересовался Каша. – Но это ведь не так – я не убил ни одного лишнего человека.
Слова были сказаны с абсолютно невозмутимым видом, но Зилвицкий подумал, что, скорее всего, это была шутка. Скорее всего. Никогда нельзя было быть полностью уверенным в том, что Каша имел в виду, а понятие хевенита о чувстве юмора несколько отличалось от того, что таковым считалось у большинства остальных людей.
– Я могу предположить, что есть причина, по которой ты оставил Фрэнка играть роль приходящей няни и расспрашивал Гэнни Эль о нашем местопребывании? – Наконец озвучил вопрос Зилвицкий.
– Как ни странно, да, – ответил Каша, сверкнув блестящими тёмно-карими глазами. – Антон, я думаю, что наконец-то нашёл аргументы, которые заставят тебя согласиться, что Орландо необходимо отправить прямо в Новый Париж.
– Вот как? – Зилвицкий скрестил перевитые жгутами мышц руки и поднял голову, рассматривая Каша, как профессиональный дровосек мог бы рассматривать особо захудалый кустик. – И почему мы должны внезапно отступить от согласованного между нами плана оставить его на Факеле и пригласить все горы самостоятельно прийти к Мохаммеду?
– Потому что, – ответил Каша, – только что с Эревона прибыло курьерское судно.
– Курьерское судно? – Глаза Зилвицкого сузились. – С чего бы это кому-то на Эревоне пришло в голову послать сюда курьера?
– Видимо Шэрон решила, что это будет хорошей идей позволить всем оказавшимся на станции «Пармели», включая Баллрум и СБКБ, узнать о том, что творится в галактике, – ответил Каша, пожав плечами. – Очевидно, она не знала, что я буду здесь, когда посылала судно – она отправила его приблизительно три недели назад, а «Кастис» сможет добраться до Эревона, самое раннее, только завтра.
– Я отлично осведомлён о графике «Кастис», – пробасил Зилвицкий. – Так что предполагаю, что
– Ну, приблизительно три месяца назад Герцогиня Харрингтон прибыла на орбиту Хевена, – сказал Каша. – Новости облетели все отделения нашей разведки в регулярном информационном циркуляре, но им потребовался ещё месяц, чтобы добраться до Шэрон, а уже она разослала его курьерскими судами всем нашим отделениям в секторе. Прибывший курьер, если верить его шкиперу, делал остановку и на Факеле. Мы являемся последней точкой на его маршруте. – Он ещё раз пожал плечами. – Предполагаю, что единственная причина, по которой он оказался здесь – это обычная предусмотрительность Шэрон. В общем, вкратце новости таковы – Герцогиня Харрингтон находится на Новом Париже со специальной миссией договориться о мирном урегулировании конфликта между Республикой и Звёздной Империей.
Любой, кто знал Антона Зилвицкого, мог бы засвидетельствовать, что его всегда было очень сложно удивить. Тем не менее на сей раз, судя по расширившимся зрачкам, кое-кому это удалось.
– Мирное урегулирование? Ты имеешь в виду формальное соглашение?
– Очевидно именно поэтому она там, и, согласно резюме Шэрон, президент Притчарт столь же решительно настроена как и Герцогиня. С другой стороны, я сомневаюсь, что после двадцати лет стрельбы в друг друга они вряд ли уже закрепили соглашение вежливыми поклонами. А так как Герцогиня Харрингтон фактически поверила в нашу теорию прежде, чем мы отправились на Мезу, то я не вижу причины, по которой она разуверится в ней, когда мы появимся с Симоесом на буксире. Собственно говоря, она будет со своим древесным котом, а он точно будет знать, говорим ли мы правду. Или говорит ли её доктор, когда дело дойдёт до этого.
– И если есть кто-то в Звёздной Империи, кто сможет убедить Королеву выслушать нас – то это Харрингтон, – энергично кивнув, согласился Зилвицкий.
– Именно. Таким образом, вот что я предлагаю – мы оставляем записи наших бесед с доктором здесь, на нашей станции. Они будут переданы на борт первого же прибывшего после нашего отлёта курьера и доставлены им на Факел. В конце концов, избыточность информации предпочтительней её потери. Тем временем, ты и я реквизируем курьера Шэрон, загружаем Орландо на борт и сопровождаем его прямёхонько на Хевен, – Каша усмехнулся. – Как думаешь, откровения о заговоре Указующих смогут оказать некоторое маленькое влияние на переговоры?
Глава 7
Система Шпиндель
Вице-адмирал Золотой Пик стояла в ночной тиши своего рабочего кабинета в удобно разношенной тренировочной паре и пушистых фиолетовых тапочках. Ссутулившись, глубоко засунув руки в карманы куртки, она недовольно – бесспорно, взгляд был недовольный – рассматривала изображение на громадном голографическом дисплее. Одна сторона того показывала подробную, если мелкомасштабную схему можно было назвать таковой, карту системы Шпиндель, другая – текущие позиции флота под её командованием. Если бы она обернулась на видеостену за своей спиной, то увидела бы ещё и звёздную карту всего Сектора Талботт. Однако сейчас она изо всех сил старалась туда не смотреть – так ей не хотелось чувствовать себя в положении кондитера, которому не хватило шоколадной глазури, что бы покрыть торт к Дню Рождения своего босса.