Тень темной королевы
Шрифт:
— Тогда вернемся туда, где они в последний раз взяли след, и начнем сначала. Барон Манфред нам уши отрежет, если мы их упустим.
Послышался свист псаря, подзывающего собак, потом — удаляющийся топот копыт, и Ру, впервые с того момента, как солдат сунул голову в хижину, осмелился сделать вдох.
— Почему он нас не увидел? — спросил он.
— Не знаю. Наверное, здесь слишком темно, — ответил Эрик.
— Нет, наверняка какое-то заклинание. Эта Герта — что-то вроде колдуньи.
— Капитан сказал «барон Манфред». Мой отец умер, — произнес Эрик.
Ру не знал, что на это
Через несколько минут шкура снова отдернулась. Но вместо Герты в хижину вошла молодая женщина, довольно высокая, ибо ей пришлось нагнуться, чтобы войти. В полутьме ее волосы казались черными, а лица нельзя было различить, потому что свет падал у нее со спины.
— Что… — начал Ру.
— Молчи, — перебила женщина и повернулась к Эрику. — Я хочу осмотреть рану.
Было в ней что-то, от чего Ру почувствовал тревогу. Ее одежда, по крайней мере на первый взгляд, казалась невзрачной: простое платье какого-то неопределенного цвета, может быть, серого, а может быть, зеленого или синего; в темноте было трудно разобрать. Зато, когда шкура снова закрыла вход, стало можно разглядеть женщину лучше. У нее были высокий царственный лоб и тонкие черты лица, которые можно было бы назвать красивыми, не будь они отмечены печатью озабоченности и сосредоточенности.
Женщина коснулась рубашки Эрика.
— Ее надо снять. Помоги мне, — велела она Ру. Ру помог Эрику выпрямиться, а женщина сняла рубашку ему через голову; после этого он вновь рухнул на спину, весь в поту и тяжело дыша, словно после долгих часов нелегкой работы. Женщина коснулась раны, и Эрик, стиснув зубы, застонал от боли.
— Ты глупец, Эрик фон Даркмур. Два, самое большее, три дня, и ты бы умер от заражения крови.
Вблизи Ру смог хорошо рассмотреть женщину и нашел, что она красива, — и тем не менее в ее манере держать себя было нечто обескураживающее, но сказать об этом вслух Ру не решился бы.
— А где Герта? — тихо спросил Ру.
— Я послала ее с поручением, — был ответ.
— Кто вы?
— Я велела тебе молчать, Ру Эйвери. Тебе следует хорошенько уяснить, что есть время говорить и время слушать — и знать, когда наступает одно или другое. Когда настанет время говорить, ты можешь называть меня Мирандой.
И она занялась раной Эрика. Откуда-то из-под хлама она извлекла мешок, из которого вынула флакон. Содержимое она вылила на рану, и Эрик задохнулся от боли. Потом боль отступила. Миранда достала еще один сосуд и, открыв его, протянула Эрику:
— Выпей.
Эрик выпил и сморщился.
— Горько.
— Не так горько, как безвременная смерть, — заметила Миранда.
Потом она приложила к ране компресс и туго перевязала. Она еще не закончила перевязку, а Эрик уже спал. Миранда посмотрела на него, кивнула и, не говоря ни слова, вышла из хижины.
Ру с минуту подождал, глядя на спящего Эрика, а потом осторожно выглянул наружу. Поблизости никого не было, и он вышел из хижины.
— Привет, любимый! — услышал он сзади и вздрогнул от неожиданности. Обернувшись, он увидел Герту с вязанкой дров.
— Где она? — спросил Ру.
— Кто она?
— Миранда.
Герта
— Миранда? Не могу сказать, что знакома хотя бы с одной Мирандой. Когда солдаты ушли, я пошла за дровами и не видела никакой Миранды.
— Молодая женщина, примерно такого роста, — Ру показал рукой чуть выше своей головы, — темноволосая, очень красивая, пришла в хижину и перевязала Эрика.
— Красивая, говоришь? — Герта почесала подбородок. — Тебе, наверно, приснилось, мальчик. Ру шагнул к хижине и отдернул шкуру.
— А это мне тоже приснилось? — Он указал на свежую повязку у Эрика на плече.
Герта ошарашенно уставилась на нее.
— Дорогуша, вот загадка так загадка, ага? — Она на минуту задумалась. — Похоже на проделки чудного лесного народца. Быть может, она из тех эльфов, о которых ты наверняка слышал, или какой-нибудь призрак?
— Призрак, как бы не так! Она была из самой настоящей плоти и крови. И уж никак не похожа на тех эльфов, о которых я слышал, — сказал Ру.
Он взглянул на Герту и увидел, что та улыбается; но вдруг она помрачнела.
— Ну ладно, есть тайны, которые лучше не трогать. Мне надо жечь уголь, а ты лезь обратно и отдыхай. Потом я сварганю чего-нибудь поесть.
Ру вдруг почувствовал, что неимоверно устал.
— Отдохнуть — это хорошо, — пробормотал он. Разделить с Гертой трапезу — сомнительное удовольствие, а вот поспать — это как раз то, что нужно. Ру вернулся в хижину и удивился отсутствию вони. «Должно быть, принюхался», — вяло подумал он и повалился на тряпки. Снаружи послышались какие-то странные звуки, но он не обратил на них внимания, потому что почти мгновенно провалился в глубокий сон.
Ру проснулся от сердитого щелканья и сел, смахнув с лица листья. Он огляделся и, подняв голову, увидел рыжую белку, крайне недовольную тем, что кто-то разлегся под ее деревом. Только тогда Ру осознал, что находится не в хижине. Он повернулся и увидел рядом Эрика — укрытый чистым одеялом, тот крепко спал, грудь его равномерно поднималась и опускалась, цвет лица был здоровым. Ру посмотрел вниз и обнаружил у себя в ногах такое же плотное одеяло. Он пошарил у себя за спиной, чтобы понять, что было у него под головой — мешок! Но не его старый, а новый, как две капли воды похожий на тот, что лежал под головой у Эрика. Опасаясь за деньги, Ру торопливо его развязал и нашел внутри чистые штаны и рубашку, свежую пару подштанников, новенькие чулки, а на самом дне — свой драгоценный кошель. Он быстро пересчитал деньги и с радостью убедился, что двадцать семь золотых соверенов и шестнадцать серебряных талеров никуда не пропали.
Ру поднялся на ноги. Он чувствовал необычайный прилив сил. От хижины и печи не осталось следа, не было даже золы на земле. Умом Ру понимал, что это должно бы его встревожить, но вместо этого почему-то развеселился. У него было превосходное настроение, он был почти счастлив.
Ру опустился на колени рядом с Эриком и осмотрел повязку. Она была абсолютно чистой и, если уж на то пошло, выглядела так, как будто кто-то только что ее поменял. Ру потрепал Эрика по руке и негромко окликнул его.