Тень Уробороса. Аутодафе
Шрифт:
Табун дрюнь возвращался караваном. Я хотел уже повторить свой трюк, как вдруг почувствовал, будто земля чуть подпрыгнула подо мной. Дрюни остановились, вытянули шеи и стали тревожно озираться, вращая головами. Все-таки соседство людей успело научить их осторожности.
Над городом заметались флайеры. Наверное, постройки тряхнуло куда более ощутимо, чем меня. Я заметил, что в бухте начался отлив.
Ожил мой ретранслятор и проявился обликом и голосом голографической Джоконды:
— Кристиан, где ты? Синоптические спутники только что передали снимки зарождения волны в эпицентре землетрясения. Это огромная волна,
Вода отступала и отступала, обнажая дно, покрытое блестящими в последних лучах солнца водорослями и галькой. Было в этом что-то гипнотизирующее, приковывающее к месту.
Дрюни подбежали и стали бодаться бархатными носами, выгоняя меня с берега. Я понял, что теперь они уже не ищут ласки. Это были какие-то другие, сильно эволюционировавшие дрюни, которые знали вкус опасности и, повинуясь инстинкту, пытались спастись и заодно спасти находившегося рядом человека. Когда-то я читал что-то подобное о поведении земных дельфинов…
Минут через двадцать я был в поселке врачей и помогал вывозить из отделений наших пациентов. В одну из очередностей мне достался солдат с забинтованным ухом. Он удивленно таращился по сторонам и кричал:
— Что тут, так вас всех, происходит?! Что происходит?!
Ответов он не слышал, а кричал все громче. Наконец я выхватил у кого-то из младшего медсостава карандаш с листком бумаги и нацарапал ему ответ: «Землетрясение, цунами». Раненый тотчас успокоился, как будто землетрясение с цунами входил в ежедневный распорядок его дня, и степенно сложил руки на коленках, предоставив нам возможность катить его кресло в нужном направлении. Вот что значит правдиво информировать население!
— Говорят, может перехлестнуть через весь континент! — торопливо сообщила мне Вертинская, когда мы в один из заходов шли бок о бок по больничному коридору в палаты тяжелых больных. — Савский сказал, что всё это странно. Дескать, про эту планету давно известно, что на ней никогда не было катаклизмов.
Эта фраза, сказанная вроде бы ни к чему, зародила во мне одно очень нехорошее подозрение. Что если некто очень сильный, способный повлиять на информационное поле планеты, взбаламутил его и свел на нет все наши многомесячные старания?
Через час наступили густые сумерки, усложняя нам работу. Но руководство организовало эвакуацию профессионально, и мы успевали. Тысячи флайеров мелькали над городом. Спутник постоянно транслировал в небо то, что фиксировал в океане. Гигантская волна росла, затмевая горизонт.
У нас оставалось меньше двух часов.
И тут в темнеющем небе ярко вспыхнула и тут же погасла неизвестная звезда…
Выход из гиперпространственного тоннеля в Малом Магеллановом Облаке, катер «Гертруда»
— Есть еще и выбор… — еле слышно произнесла Софи, глядя на виртуальное поле, где красной точкой обозначалось последнее из ушедших в невидимость суден спекулатов. — Сколько же вас там?
Лагранж поднялся к ней на мостик.
— Мадам, мы можем отойти под прикрытие тоннеля и зафиксироваться при входе. В этом случае они не успеют заметить ни нас, ни сопровождение.
— Я знаю. И тогда они
— Да, скорее всего.
Они оба смолчали о втором варианте действий, при котором «Гертруда» делает залп по засеченному катеру армады, но при этом, естественно, теряет невидимость. «Хамелеоны» из сопровождения кинутся на спекулатов, как борзые на медведя, но первый же ответный удар всей армады сметет «Гертруду», не оставив никаких шансов на выживание экипажа. Спекулаты будут рассекречены, но только ценой жизни всех находящихся на катере землян. Предупредить же дозорных Сна, оставаясь под ОЭЗ, тоже невозможно.
…А время бежало.
— Это будет достаточно яркая вспышка, чтобы ее заметил наш патруль над планетой, — помолчав, высказался Феликс.
— Вы готовы на это? — спокойно переспросила Софи.
— Внешняя связь экранирована. У нас есть связь только с капсулами-невидимками. Выбор небогат…
— Он существует всегда. Вот времени у нас нет…
— В конце концов, мадам, на этой планете живет мой возможный племянник!
— И мой тоже…
— Манификь! Вот это значит, что нам есть за что побороться, госпожа Калиостро!
— Я горжусь вами, Лагранж.
— Это не стоит громких слов — я при исполнении, — и Феликс встал рядом с нею.
Софи включила общую внутрисистемную связь и объявила пилотам капсул-невидимок:
— После залпа «Гертруды» осуществить атаку на противника в заданном секторе!
В ответ понеслись короткие отзывы о готовности выполнить ее приказ. На огромном виртуальном дисплее возникли метки наведения прицела. Перекрестье сошлось на красной точке.
Прощаясь, Софи взяла Лагранжа за руку. «Эльф» продолжал смотреть в сторону лейтенанта, который в ожидании последней команды замер над пультом. И команда последовала.
— Огонь, — спокойно, не повышая голоса, вымолвила генерал Калиостро и успела почувствовать, как слегка похолодела и напряглась рука Феликса в ее ладони. «Бедный мальчик!» — мелькнула мысль, пока лейтенант исполнял приказание.
Срывая с себя маскировку, «Гертруда» выдала мощный залп и в одно мгновение ока испепелила цель. Готовые к нападению, судна спекулатов тут же перекинулись на агрессора и тоже потеряли невидимость. Они занимали три сектора на дисплеях капсул-невидимок — все пространство было покрыто красными точками. Общего огня хватило на то, чтобы разом покончить с существованием «Гертруды», но план, основанный на тактике внезапности, сорвался. Фронтально и с флангов на спекулатов набросились невидимки — миньоны погибшего катера госпожи Калиостро, с тыла — патрульные катера и четыре крейсера эмигрантов Сна. Сторонники Мора упустили возможность первого хода, на который так рассчитывал главнокомандующий.
«Цезарь» поднялся с космодрома Сна последним. Если бы было светло, цунами можно было бы увидеть с берега невооруженным глазом, и вздыбившаяся волна закрыла бы полнеба.
Узнав о том, что все эвакуированные поднялись в воздух, каждый из нас почувствовал облегчение… на три минуты. Ровно через три минуты после взлета нашему командованию сообщили о нападении и о том, что все силы уже брошены для сопротивления. Между тем с катера, на котором находились Дик, Фанни и Джо нам, врачам, на «Цезарь» пришел сигнал о неестественной гибели двух человек из офицерского состава: