Тень в пламени
Шрифт:
— Пусть демоны пожрут души всех проклятых шутников! — взревел киммериец, после чего разразился потоком намного более грязных ругательств. — Вам обоим повезло, что я прямо сейчас не буду снимать с вас кожу живьем за такие дела!
Внезапно варвар умолк и тяжело опустился на одинокий стул в комнате. Меч выпал из его рук, и северянин сжал виски ладонями. Внутри черепной коробки все грохотала, словно мозг превратился в большой гонг из какого-нибудь кхитайского храма.
— Эй, вы там! — наконец, бросил Конан хриплым, каркающим голосом. — Пусть девушка принесет мне флягу своего самого крепкого вина. Кром! Как же я хочу выпить!
Сермон
Голова Ладара
Конан вытер пот, капающий с бровей. Беспощадное солнце пустыни и напряжение, необходимое для уничтожения троих грязных бандитов с холмов в совокупности дали повод огромному варвару основательно пропотеть.
Со стороны могло показаться, что массивный воин, созерцающий отрубленную голову, погружен в глубокое раздумье. Сначала она валялась на песке, а теперь венчала собой пыльный валун. Обычно Конан становился раздражительным, когда ему приходилось принимать непростые решения. Как раз сейчас возникла такая ситуация.
Мертвая голова до недавнего времени принадлежала некому Ладару, по прозвищу «Счастливчик». Наиболее вероятно, он получил его за необыкновенное везение в азартных играх. Киммериец задумчиво потер подбородок. Не так давно Ладар при игре в кости значительно облегчил кошелек самого варвара. А пару дней тому назад в маленьком туранском городке северянин лично видел документ, где было написано о награде в триста полновесных серебряных монет за жизнь Ладара. Да, в кругленькую сумму оценили местные власти голову бандита! Конан никогда не причислял себя к наемным убийцам, но разбойники напали на него сами… Теперь, так или иначе, оставалось получить обещанную награду.
Безусловно, если тратить с умом, то трех сотен серебряных монет должно хватить на неделю проживания в хорошей гостинице с выпивкой, развлечениями и главное… на веселых, податливых женщин. Конечно, Конан мог бы получить большую часть из всего этого, не прибегая к убийству. Есть и другие способы наживы, например — кража. Однако глупо не воспользоваться деньгами, которые сами идут в руки. Пусть и не обошлось без крови…
Тем не менее, до ближайшего поселения (того самого городка) было добрых два дня пути в обратную сторону. И не существовало никакой гарантии, что надлежащее должностное лицо выплатит все причитающиеся серебро. К тому же, его еще надо найти. Но Конан не собирался сидеть тут и ждать неизвестно чего. Его желудок требовал достаточно пищи, в горле саднило от нехватки вина, а другие части тела изголодались по женской ласке.
Предстояли еще существенные затруднения. Киммериец сильно сомневался, что сможет спокойно смотреть на вид гниющих останков, и что его даже пустой живот не взбунтуется. А как быть с отвратительным запахом?! На такой жаре разложение начнется уже через считанные часы. Что же будет по истечению двух дней?
Конан со вздохом взглянул на злополучную голову и сидя приступил к чистке от пятен крови своего тяжелого меча, который отправил шайку Ладара на встречу с предками. Настоящему воину не пристало беспокоиться о таком тривиальном вопросе, как доставить мертвечину. Тем более, когда в конце пути его ожидает триста монет из чистого серебра… и много распутных девок! Но все-таки…
Варвар громко выругался, злясь на себя за нерешительность.
— Не стоит благодарить меня Ладар Счастливчик, — пробормотал киммериец с подобием мрачной улыбки и, подумав, добавил: — В конце концов, твоей голове не придется торчать на шесте. А так, ты все равно — бесполезная падаль.
Разумеется, голова ничего не ответила и даже глазом не моргнула, когда варвар сев в седло пустил лошадь в неспешный галоп. Конан ехал довольно долго с угрюмым видом, щурясь на палящее солнце, прежде чем сплюнул и прорычал новое проклятие. Он с удовольствием бы поменял эту ежедневную жару на лед и снег своей холодной родины.
— Кром! Провались в преисподнюю все южные страны! — ворчал варвар, понукая изнуренную лошадь, которая еле переставляла ноги по камням и выбоинам неровной местности.
Таким образом, животное с наездником преодолело еще примерно пятьдесят ярдов. И тут Конан снова грязно выругался и, натянув уздечку, осадил коня. Мысли его вернулись в таверну, где он приметил одну длинноногую девицу с мягкими, волнистыми волосами и высокой, красивой грудью. Варвар почти забыл, насколько ему было неприятно сознавать, что он не в состоянии оплатить ее услуги даже за один час. Тогда желание настолько овладело им, что северянин всерьез задумался о продаже за бесценок своей лошади… или даже меча. Какая непростительная глупость! Кром! А ведь даже мудрецы совершали опрометчивые поступки ради объятий случайной красотки!
Конан развернул лошадь и поскакал туда, где его терпеливо ждала голова Ладара Счастливчика. Сейчас воина заботила только одна вещь. Вдруг товар стал настолько испорчен, что разбойника никто не опознает? В таком случае, никакой награды не видать…
— Ну, уж нет, — киммериец прокомментировал свои рассуждения пустынному безмолвию. — Без сомнения любой, кто был хоть раз обманут этим негодяем, легко даст показания относительно того, кому когда-то принадлежала голова! И, кроме того, я могу постараться ее привести в порядок. В худшем варианте мне придется пожертвовать последние имеющиеся деньги и прибегнуть к помощи какого-нибудь мастера темного ремесла.
Независимо от исхода, варвар желал рискнуть. Несмотря ни на что, больше он решений менять не собирался. Это вернуло ему… спокойствие духа. Или, может быть, иллюзию такового.
Также северянина посетила идея, которая окончательно укрепила его в правильности последнего выбора. Он умело переплетал длинные, жесткие волосы Счастливчика с хвостом своей лошади. Это должно было, в какой-то степени, предотвратить разложение, поскольку конский хвост все время находился в движении, отгоняя кровососущих пустынных мух и, тем самым, создавая ветер.