Тень великого канцлера
Шрифт:
– Ура! – неуверенно крикнул Дормидонт и круглыми глазами уставился на Кощея, а Кощей, прищурившись, уставился на царя. Оба с минуту молчали.
Первым не выдержал Дормидонт.
– Не понял! – честно признался он. Кощей кивнул:
– Видите ли, ваше величество, все началось с механического мужика. Я вам докладывал, что Петрович, не без моей помощи, конечно, – тут Кощей горделиво приосанился, – изготовил самоходное пугало. Ну, чтобы использовать его на грязных работах вместо гастарбайтеров. Тогда-то и объявился мой двоюродный брат, известный колдун-рецидивист. При помощи уголовной магии он проник во дворец
Так вот. На одном из допросов он признался в чудовищном преступлении. Чтобы захватить власть, мой брат снюхался с Великим Деформатором и заручился его поддержкой. За это он обещал в короткий срок провести всеобщую упыризацию населения и принять активное участие в деятельности Лиги Отпетых Миров.
И тут мне в голову пришла гениальная мысль: мы сделали еще одного механического мужика, как две капли воды похожего на моего буйного братца. Наделили его дурным нравом, кое-какими магическими способностями и заслали в Британию как спецагента. Он довольно долго вживался в роль придворного чародея и немало в этом преуспел. Для нас было важно, чтобы Великий Деформатор не заметил подмены. В этом мне помогли мой глубоко законспирированный агент и, конечно, мои магические способности. – Кощей состроил скромную мину и снова поклонился.
– Черт! Интересно! – воскликнул Дормидонт, потирая ручки. – Настоящий детектив! А что это за птица такая, Великий…
– Деформатор, – подсказал Канцлер. – О, это глава МММ, то есть Международной Магической Мафии! Его не раз пытались арестовать соответствующие спецслужбы, но он всегда выходил сухим из воды. И вот этот отпетый негодяй купился, как последний лох! А все жадность и безумное честолюбие. Ведь он мнил себя едва ли не вершителем судеб, а мы поймали его на подставного мага, как щуку на блесну. Кстати, он уже предстал перед магическим трибуналом, правда, в полуразобранном, хе-хе, виде!
Конечно, это была рискованная операция. Деформатор вкупе с моим подставным «братцем» устроили ряд государственных переворотов и призвали для этого нечистую силу. Но благодаря моей магии, а также исключительному искусству моего агента мы всегда держали процесс под контролем и, более того, направляли его в нужное русло. – Кощей азартно потер руки и продолжил: – В результате огромные средства, ассигнованные мафией на подкуп должностных лиц, а также некоторых иерархов в высших магических кругах, пойдут в казну вашего величества и многократно увеличат бюджет. Более того, – тут Кощей торжественно вытянулся в струнку. – Операция проведена таким образом, что Бивария, Франкмасония и Британия стали должниками вашей короны. Все бумаги, долговые расписки и обязательства с часу на час должны быть у нас на руках.
– Постой, я ничего не понимаю, – признался Дормидонт. – Я-то думал, что весь сыр-бор из-за украденной короны и боярина Бунши!
Кощей позволил себе улыбнуться:
– Это необходимая, но малая часть задуманного плана. Никто регалии не крал. Вам вернули вашу корону и скипетр в целости и сохранности. А вот копии, которые, кстати, ничего не стоят, и подсунули дураку Бунше! К сожалению, этот хитроплет снова на свободе.
– Так ты все это время валял дурака?! – рассвирепел Дормидонт. – И ничего мне не сказал? А я-то, как последний балбес, переживал и мучился? О-о! Ну, знаешь…
– Ваше величество! – Взгляд Кощея посуровел. В горнице явственно повеяло холодом. – Я очень ценю самодержавное спокойствие, но ради государственных интересов не мог поступить иначе. Вы – великий человек…
Тут Дормидонт несколько обмяк и расслабился.
– …но бывают моменты, – продолжил Кощей, – когда отечество могут спасти лишь особые меры! Поверьте, во дворце хватает шпионов Великого Деформатора! Даже я не доверяю своим лакеям. Так что все должно было выглядеть естественным, в том числе и ваше горе. Мы сознательно пошли на эту хитрость и, как видите, победили!
Дормидонт схватился за голову:
– Значит, я все время находился в центре заговора? Какой кошмар! Меня… на меня могли покуситься!
– Ваше величество, – поправил его Кощей. – Это я находился в центре заговора, а вы были, как бы это поточнее выразиться, на обочине. К тому же полк стрельцов под командованием верного Блудослава нес службу в усиленном режиме. Кто действительно рисковал, так это богатыри. Но тут уж ничего не поделаешь, такая у них служба.
– Ну ты, канцлер, силен! Всех перемудрил! – мрачно восхитился Дормидонт.
– Я всего лишь выполнял обязанности начальника тайной канцелярии, – улыбнулся Кощей. – То, что сделано, сделано для блага государства и во славу Лодимера!
– Ну так скажи, – Дормидонт вдруг вскочил с трона, – на кой черт ты богатырей посылал в Британию, если у тебя все под контролем?
Кощей поднял брови, изображая удивление.
– Но ведь кто-то должен был отключить Мерлина! Да и вообще иногда не мешает показать всему миру, на что способны богатыри лодимерские!
Внезапно дверь распахнулась и в покои влетел побелевший от страха Блудослав.
– Ваше величество, там… ам…
– Что там? – испугался Дормидонт, вскакивая с трона.
– Идолище Поганое! – выпалил Блудослав. – Но я вас защитю… защищу! – Он схватился за саблю и встал у двери.
Дормидонт и Кощей подбежали к окну. Еще издалека они увидели высокий пыльный шлейф и летящий на привязи воздушный шар. Кощей усмехнулся:
– А вот, похоже, и наши герои! Я уже заметил у них тягу к дешевым спецэффектам. Но молодцы, молодцы, нечего сказать! Ваше величество, я думаю, нам надо их встретить. Они достойны этого!
34.
В «Трех дураках» впервые было тихо и спокойно. Широкие окна были распахнуты во двор, и шум листвы стоял в трапезной прозрачным веселым облаком.
Друзья сидели за дубовым, до белизны отскобленным столом и, раскрыв рты, слушали, что читал им Яромир:
– «…а воду-то мы хоть и с трудом, но добыли там, где ты сказал. Но уж больно мужики у вас в деревнездоровенныя! Все норовят в зубы дать или колом промеж ушей! Пришлось графу взять их на себя, а пока они его охаживали, я нацедила полный кувшин. А теперя мы летим к моему возлюбленному Дракоше, дабы излечить его от упыриной хвори. За сим кланяюсь, обязанная тебе по гроб жизни, Миледя!»