Тень Везенди
Шрифт:
Я не беспокоилась из-за скромного ночного бандитского куша; я знала, другим вечером мы могли бы основательно пограбить главаря разбойников. Уверена, сия мысль даже не пришла в голову Амелии, поскольку наша работа привела её в чрезвычайно хорошее настроение.
— Не думайте об этой работе с позиции выгоды, — увещевала она, грозя пальцем. — Нынешней ночью вы сделали это, дабы очистить леса от зла! Даже если мы сомневаемся в будущем, мы можем быть уверены, что сделали шаг вперёд во имя справедливости!
Ёй.
— Амелия, — пробормотала я, — ты осознаёшь,
Она открыла рот, чтобы сказать что-то ещё, потом передумала. Она вылупилась на меня так, словно я отрастила рога.
— Чего? — был её гениальный ответ.
Я тяжело вздохнула. И подумала: «Цена». Я часто чувствовала, что среди нашей компании мозги есть только у одного человека. То есть, вот взять Гаури, который никогда ни для чего не использует свою голову, кроме как чтоб поесть, и постоянно путает, где заострённый конец его меча; или Амелию, чей разум был вечно окутан мыслями о справедливости, и тому подобном, и прочей чуши; и, наконец, Зелгадиса, который был слишком занят образом загадочного одиночки (в то время как пытается смыть с рук зловоние зла), чтобы взяться за голову. Так что остаюсь одна я, кому адресован вопрос, каким макаром мы собираемся оплачивать наши передвижения.
Если бы мы так не спешили и если бы мы путешествовали только по занятым трактам или через крупные города, то была бы совершенно другая история: случайная работа в качестве телохранителей или перевозчиков всегда хороша для скромных дополнительных средств. Но нет, наши издержки становились всё больше и больше, так что у меня не было иного выбора, кроме как выскользнуть из гостиницы и начать охоту на бандитов ради благополучия команды.
Конечно, я всегда слежу за тем, чтобы мои проблемы немного минимизировались. У меня в голове могут быть мысли про групповое выживание, но я ж не получу вознаграждение за инициативу. И нет, это не расценивается как жадность!
Амелия вдруг коснулась моей руки.
— Госпожа Лина, — прошептала она. — Подождите.
Я покосилась на неё из-за мешка:
— Что, Амелия? В туалет надо?
Амелия цокнула языком и глянула на меня так, будто я смутила её на глазах у всех её друзей. Она покачала головой:
— Здесь что-то есть, — прошипела она.
Что-то? Я немедленно начала всматриваться в окружение. Всё, что я видела вокруг, было силуэтами деревьев. Тьма заволокла всё за пределами досягаемости тускло горящего заклинания света над моей головой. Несколько сверчков стрекотало.
— Ты прикалываешься, да? — тихо спросила я её. — Здесь ничего нет.
— Нет, — отрезала она. — Здесь что-то есть. — Её голос был твёрд, и даже во тьме я могла угадать её ставшее грозным лицо.
Может быть, я не могла ничего почувствовать, но я же не жрица, как Амелия. Жрицы обладают сверхъестественным чутьём, обнаруживая вещи, недоступные большинству людей, так что способности Амелии, теоретически, могут превосходить мои собственные. И если она была права, то тот, кто был поблизости от нас, был воистину незаметен — некто достаточно скрытный, едва обнаруживаемый.
Мы с
В тот же миг стрекотание сверчков внезапно прекратилось. В лесу была мёртвая тишина, как будто тьма стала плотнее.
И затем я почувствовала это — вышедшую из-под контроля жажду крови, хлынувшую на нас.
— Наступает! — предупредила Амелия, готовясь. Из тьмы, лицом к Амелии, одинокая тень выскочила из деревьев.
Это что за фигня?!
Я бегом прочитала заклинание, зная, что не смогла бы сделать того позже. Тёмная фигура рванулась ко мне. Я напала с мечом, но моему противнику всё было нипочём — он руками легко разломил лезвие надвое.
— Блин! — рыкнула я, отскочив назад. Одна из ног тени качнулась по направлению ко мне, намереваясь дать в живот. Это было слишком быстро и было слишком поздно!
Унгх!
К счастью, тень неожиданно метнулась обратно. Амелия нанесла удар как раз вовремя.
Тень тихо восстановила равновесие, сфокусировав маленькие злые глаза прямо на мне.
— Кто ты? — осведомилась Амелия, продолжая стоять в боевой позе. Тень не дала ответа; я точно знала, кто это был.
— Старый друг, — сказала я ей. — Помню эти движения, — сосредоточив всё своё внимание на тени, я одарила её взглядом отвращения. — Я надеялась больше никогда не встретить тебя снова, Зуума.
— Зуума?! — глаза Амелии расширились и стали напоминать блюдца. — Это он?!
Зуума выглядел так, как я его помнила — полностью, с головы до пят, скрытый чёрным одеянием. Всё, что я могла видеть, это его глаза: две пронизывающие светящиеся точки на его укутанном лице. Амелия, вероятно, не признала его сразу в виду того, что с первого взгляда Зуума выглядел как любой другой ассасин.
Вот только у меня не было проблем с распознанием этого подонка. Трудно забыть парня, который до смешного близко подобрался к тебе, чтобы убить.
В моём последнем воспоминании о Зууме он отступил после того, как Гаури отрубил ему обе руки. У него, определённо, снова были руки, что хреново, но поверить в это несложно — высокоуровневые жрецы знают, как восстанавливать потерянные конечности. Я мысленно пнула себя за то, что не прикончила Зууму, когда у меня был шанс.
— Что ты здесь делаешь? — прямо спросила я. — Не помнишь? Парень, нанявший тебя по мою душу, умер весьма впечатляющей смертью!
Зуума тотчас ответил на мою утончённую угрозу:
— Я получил оплату в полной мере, — интонировал он. — И я не успокоюсь, пока не завершу работу.
Вы можете сказать многое о Зууме, но не можете сказать, что он не профессионал.
— Вы зря потратите время, пытаясь урезонить его, — Амелия выпрямила спину и свирепо уставилась на Зууму.
О, и слово покажет ошибочность пути его?
— Ты, идущий путём тьмы! — проорала она. — Ты нанялся, дабы забирать жизни других. Коли ты не раскаешься за кровь на руках своих, не сможешь обрести спасение! Если закон не накажет тебя, то это сделаю я — во имя Небес!