Теневая линия
Шрифт:
Какое-то время такая жизнь ее вполне устраивала – вот только с Корандо ей хотелось бы видеться почаще. Альбин стал той ниточкой, что соединяла ее с прошлым и с домом.
А спустя год после их прибытия на Гору Альбин объявил, что возвращается домой. Мойра воспротивилась.
– Там неприятности, – сказал ей Корандо. – Стычки на Теневой Линии.
– А ты чем им можешь помочь?
– Не знаю. Но мистеру Блейку я наверняка пригожусь. Успокойся, Полли. Ты уже прочно здесь утвердилась. А я стал для тебя балластом.
Она плакала, просила, настаивала. И все-таки Корандо улетел.
Впоследствии, оглядываясь назад, Мойра
Во время ее пребывания на Моделмоге отец Люцифера и Ричард Хоксблад затеяли небольшую войну на Сломанных Крыльях. От этих новостей Люцифер заметно занервничал. Она пыталась его успокоить, но очень скоро сама с головой окунулась в гущу событий и теперь с нетерпением ожидала обрывочных донесений из Железной Крепости и перепрыгивала с одной волны на другую, ловя выпуск новостей. В первый раз война между наемниками разворачивалась буквально у нее на глазах. Девушка была заинтригована: она видела сложные ходы, борьбу каких-то загадочных личностей. Люцифер же, напротив, вскоре потерял к боевым действиям всякий интерес и стал крайне неодобрительно относиться к ее новому увлечению.
Ее ждало разочарование – война закончилась слишком скоро.
Прошло еще несколько месяцев, и Люцифер объявил:
– Пора нам отправляться домой. Я получил шифрограмму от своего брата Бенджамена. Надвигается что-то скверное.
– В Крепость? – с волнением спросила она. Значит, теперь она еще на один шаг приблизится к Плейнфилду. И к наемникам, которые оказались такими интересными людьми. Отец Люцифера прилетал к ним на свадьбу. Какой странный, завораживающий старик. Ему ведь две сотни лет! Он – живой осколок истории. А Кассий – этот еще старше, – а братья Люцифера… Таких не встретишь в Черном Мире или на Горе.
Эйфория медового месяца быстро прошла, и ей самой тоже не очень-то хотелось здесь задерживаться, хотя, конечно, жаль было оставлять учебу и Яноса Касафирека.
– Я не хочу улетать отсюда, – объяснял ей Люцифер. – Но приходится. Я понимаю, это жестоко – прерывать твои занятия, ты ведь подаешь большие надежды.
– Ничего страшного. Правда. Янос стал слишком властным. Боюсь, у меня скоро лопнет терпение. Нам обоим нужно чуть поостыть.
Люцифер посмотрел на нее как-то странно, но ничего не сказал.
После возвращения в Крепость его как подменили. Куда только девались прежнее веселье, молодой задор, поэтическое вдохновение? Он стал угрюмым, замкнутым и, стараясь подладиться под жизнь Легиона, все больше отдалялся от Поллианны. Легион, в свою очередь, старался привыкнуть к нему. Однако, как Люцифер ни старался, он так и не смог слиться с Легионом полностью.
Не созданный для войны, он мало чем мог помочь своим товарищам в это мрачное время. И Поллианна видела это не хуже других. Лишь сам Люцифер упорно этого не замечал, оказавшись кем-то вроде пескарика в стае акул, причем убеждавшим, что он тоже большой.
А все свои обиды он вымещал на Поллианне.
Понимание причин, по которым Люцифер мучает ее, не ослабляло боль. Ведь всякое понимание имеет свои пределы.
Одиночество, неуверенность в себе, тоска и дух противоречия толкнули ее в объятия другого мужчины. Потом еще одного, еще… С каждым разом все упрощалось. С каждым разом она падала в собственных глазах. Наконец дошла очередь и до Шторма-старшего. Вначале это был вызов, а потом он стал напоминать ей
В конце концов появился Плейнфилд, носящий здесь имя Майкл Ди. Их встреча вызывала у нее трепет. Поллианна не сомневалась – либо ненависть ее прорвется наружу, либо Майкл ее вспомнит.
Он не вспомнил и не почувствовал ее ненависти. И тут все стало развиваться столь стремительно, что вскоре события совершенно вышли из-под контроля. Поллианна сама не заметила, как оказалась вместе с Плейнфилдом на корабле, держащем курс на Старую Землю, и в конечном счете попала к Ричарду Хоксбладу.
Теперь жизнь напоминала ей старинное черно-белое кино – она была такая же порывистая и ошеломляющая. И хотя сюжет развивался по сценарию Блейка, ее не покидало чувство, что все рушится.
Брак, который так много значил для нее, превратился в пустой звук. Она испытывала к себе отвращение. Порой, когда Поллианна лежала подле спящего Плейнфилда, ей являлся призрак Фрога и говорил, что ничего не стоит той цены, которую она платит.
Дальше стало еще хуже. Шторм заставил ее вернуться в Крепость. Поллианна убила бы Плейнфилда еще тогда, не будь она связана обязательствами перед Блейком, Корандо и родным городом.
Она страдала от особого рода одиночества, неведомого ей в Эджворде. Появилось такое чувство, будто она затесалась среди людей совершенно чуждых ей по расе. Мужчины помогали забыться на несколько минут, но, уходя, каждый любовник забирал у нее частицу самоуважения.
А потом Плейнфилда было уже не достать – он сбежал с телами двух сыновей Шторма. Она едва не покончила с собой.
Лишь призрак Фрога образумил ее, назвав маленькой дурочкой.
Она вновь вспомнила о своем долге перед Эджвордом. Поллианна достаточно прожила среди солдат, чтобы почувствовать себя солдатом своего города. И это помогло ей выстоять.
Глава 40
3052 год н.э.
Насколько важно место само по себе? «Место – всего лишь место», – скажешь ты. «А вот и нет!» – возражу я. Ты либо соответствуешь месту, либо нет. Если да, то оно проникает в твое сердце, в твою плоть, пронизывает тебя до мозга костей, ты знаешь его, не задумываясь об этом, и оно хранит в себе знание о тебе. Вам уютно вместе. Вы – партнеры. Ты знаешь все его причуды, все дурные привычки и знаешь, как с ними бороться. Если же ты чужак…
Та же разница, что между новыми и старыми ботинками. Надеть можно и те, и эти, но если не успеешь разносить новые, они могут тебе доставить неприятные минуты.
Такой вот парой новых ботинок и стал Черный Мир для моего отца и Железного Легиона.
Масато Игараши Шторм
Глава 41
3031 год н.э.
Космопортовский краулер вполз на перевал в Белых Горах. Шторм впервые увидел Эджворд.
– Как будто полная луна поднимается, – мечтательно проговорил он. – Или камень упал в темную воду, а вокруг разлетелись алмазные брызги.