Теневой Дозор
Шрифт:
– Я не понимаю, – честно сказал Дреер. – Кто мы?
– Не хотел тебе говорить раньше времени. – Игорь выпустил Алису из объятий, сел на деревянный стул: явно самодельный, но крепкий. – Ты думаешь, здесь твоя душа? А раз ты бесплотный дух, физиологических потребностей у тебя нет, и ты отныне и навсегда лишен удовольствия почитать в туалете?
– Мое тело сейчас где-то в морге, – сказал Дмитрий. – Наверное, в Прагу отправили, через портал. Аутопсию делают.
Он даже рефлекторно коснулся груди – не проявится ли там шрам от разреза коронера.
– А мое – на дне Черного
Дреер вдруг понял, почему ее волосы не могут высохнуть. Это как рубцы у него на груди или дырки в пиджаке. Он почувствовал себя виноватым за то, что вообще затеял этот разговор.
– А мое распалось в Сумраке, – прибавил Игорь. – Только я не думаю, что мы души, отлетевшие от своих оболочек. Это не место для душ, непохоже. Ты, Дмитрий, и я, и Алиса – мы просто фотографии, которые Сумрак сделал себе на память. Не захотел расставаться с домашними любимцами. Ты же ведь умел делать слепок ауры? Все умеют. Мы и есть теперь эти слепки ауры, только более сложные и подробные. Которые думают, что они и есть аура. Как если бы твое фото думало, что оно и есть ты, просто потому, что на тебя похоже.
– Тогда зачем мы?! Зачем все это, Свет и Тьма? – Дмитрий поймал себя на том, что повысил голос. – Должен быть у всего какой-то смысл!
– Это уже тебе решать, – спокойно ответил Игорь. Похоже, он наблюдал такие истерические выпады не первый раз. – Советчиков тут нет.
Дмитрий заставил себя успокоиться. Сердцебиение замедлилось, дыхание восстановилось. Впрочем, если верить Теплову, все это сейчас было всего лишь иллюзией: и сердце, и легкие.
– Игорь, – Дреер сел на лавку напротив Теплова, – а ты что придумал? Что для себя решил?
– У меня как раз все было просто, – ответил хозяин дома. – Знаешь, это я убил Алису. На дуэли. Вышло так. – Игорь повернулся и взглянул на жену, будто спрашивал ее разрешения, хотя говорить правду уже начал и остановиться не мог. – Потом на Трибунале раскрылось, что все это было подстроено. Я служил в Ночном, Алиса в Дневном…
– Я знаю о вас, – вдруг сказал Дмитрий. – Я же Инквизитор.
Он вспомнил, что не далее как вчера утром… Точно вчера и точно утром? Не важно. Младший надзиратель Дреер выступал перед специальной комиссией и настаивал на ревоплощении суздальской ведьмы. А Эдгар заявил, что последний на ближайшие пару веков прецедент был шесть лет назад, когда вызвали из Сумрака ведьму Алису Донникову по делу о дуэли со Светлым магом [5] .
5
Этой истории посвящены первая и третья части книги «Дневной Дозор».
Вот, значит, сколько вы здесь оба. Трибунал тебя оправдал, да только ты сам себе приговор вынес. Чувство вины – бич Светлых. Все мы люди долга, но есть долги, которые нельзя заплатить. А жить с неоплаченными мы не можем. Не умеем.
– Ваш случай теперь вошел в учебный курс. Но там ничего нет про то, как все закончилось.
– Если я не сохранил ее там, – Игорь показал глазами на потолок, – то могу быть с ней здесь. Пускай
Алиса подошла сзади к Игорю и теперь сама обняла его за плечи. Дмитрий отвел взгляд, почему-то ему вдруг сделалось стыдно смотреть прямо в глаза Теплову.
Он по-новому теперь увидел внутреннее убранство тепловского дома. Игорь никогда уже не избавится от вины перед Алисой, даже несмотря на то, что она давно простила его. Он поставил дом, обустроил для нее наилучшее личное пространство, переступая через выбранный им Свет. Она стряпает, колдует потихоньку, заботится о домашнем очаге, и оба изо всех сил создают видимость семьи.
Интересно, Игорь любил ее до того поединка? Или даже его любовь появилась из вины, чего на Земле в принципе не бывает?
Дмитрий прошелся взглядом по ведьминской половине жилища. По запасам, склянкам, связкам кореньев и трав, вырезанным из дерева фигуркам. Фигурки. Обереги. Артефакты…
– Мне тоже есть тут чем заняться, – сказал Дмитрий. – Я хочу одного гада найти.
– Месть? – скривился Игорь. – Плохой смысл жизни и смерти. А мертвому ты все равно ничего уже не сделаешь. Даже Свет и Тьма здесь не воюют.
– Я Инквизитор, – повторил Дмитрий. – Ни с Тьмой, ни со Светом никогда не воевал и не собирался. Но я хочу посмотреть в глаза ублюдку. Он детей в Сумрак затаскивал и убивал.
Игоря вдруг словно пронзило болью.
– Детей?
Алиса закусила губу.
Не все о них узнал словесник, далеко не все. Никто теперь не прочел бы его мысли, и это было хорошо. Обидеть Алису Дреер не хотел. Но и не думать не мог.
Ты же сама Темная, да еще из Дневного. Тебе известно, как запрашиваются и выписываются лицензии. Для вампиров, для оборотней и для ваших ритуалов. Детей разрешено включать в лотерею с двенадцати лет. Или забыла? Нет, выходит, не забыла.
– Больше десятка Темных детей, – сказал Дреер. – Это те, про которых я знаю. А он хотел еще как минимум сотню. Вы про объединенный интернат слышали?
Алиса покачала головой. Игорь кивнул:
– Помню такой проект.
– Уже не проект. Школа работала, пока не явился этот тип и чуть не подвел ее под огонь Инквизиции. Эдгар собирался уже штурмом брать, а для всех это была бы почти верная смерть.
– Эдгар? – Глаза Игоря сузились. – Из Эстонии? Он же был в Дневном Дозоре…
Алиса тоже взглянула так, будто хотела самолично перегрызть Эдгару горло. У этих двоих явно имелся к нему какой-то давний неоплаченный счет.
– Теперь в Инквизиции. Мое начальство… в некотором роде.
– Скользкий он, – поморщилась Алиса. – Не любила я его. Да и никто, если честно, не любил.
– Жена у него погибла недавно, – сказал Дмитрий. – Тоже, говорят, ведьма. В смысле простая Темная. Сейчас где-то здесь должна быть. Вот как оно все сложилось…
Воцарилось молчание. Игорь и Алиса переглянулись.
– Как его звали? Того, кого ты ищешь? – спросил Теплов.
– Хотел бы сам выяснить. Он же сильнее меня, закрылся, даже когда в мое тело вошел. Все, что знаю, – он европеец. Возможно, из Германии. Что-то такое краешком я уловил.