Теневой клуб
Шрифт:
— Почему, Тайсон? Тебе есть что скрывать?
— Просто держись от моих окон подальше и всё!
— Ты же шпионил за нами, вот и я решил пошпионить за тобой. И потом, я знаю о тебе ещё кое-что интересное, Тайсон.
— Что?
И глядя ему прямо в глаза, я сказал:
— Я знаю, что ты писаешься в постель.
В ту же секунду безумное выражение в его глазах сменилось чем-то таким страшным, чего я даже представить себе не мог. Словно зрачки Тайсона стали окнами в какое-то мрачное, населённое ужасами место, о существовании которого знал только он.
— Ты врёшь! — прорычал он, словно загнанный в угол зверь.
— Я видел, Тайсон. Я видел, как ты менял простыни. Видел пятна на них. Видел клеёнку. Я знаю о тебе всё, Тайсон.
— Это неправда! — взревел он.
Я молча смотрел на него.
— Ненавижу тебя! — заорал он. А потом добавил потише: — Не вздумай никому разболтать, потому что если ты...
— Тихо! — оборвал я его. — Значит так. Если ты никому не проронишь ни слова о Теневом клубе, я никому не скажу про твою клеёнку. Договорились? Ну?
Тайсон таращился на меня, не в силах произнести ни слова. Его кошмарные пустые глаза стали глубокими, словно колодцы, а потом в одно мгновение случилось страшное: как будто где-то в подвалах мозга Тайсона открылись все шлюзы. Он оскалил зубы, зарычал и бросился на меня, вцепившись мне в волосы и в горло, дерясь так, как нормальные мальчишки не дерутся. Вокруг нас тотчас же собралась толпа зрителей; по большей части они, как всегда, потешались над моим противником.
— Я убью тебя, если ты разболтаешь! — вопил Тайсон. — Убью-убью-убью-убью!
Я отшвырнул его от себя, но он тут же кинулся снова. Наверно, стоило бы врезать ему как следует, не знаю. Мне почему-то казалось неправильным бить Тайсона, и я всего лишь отталкивал его, а он всё бросался и бросался на меня, и в его волчьих глазах стояли слёзы.
Наконец, прибежал заместитель директора Грин и, схватив моего противника, встряхнул и прикрикнул: «Тайсон!» — как будто хотел пробудить того от дурного сна. В конце концов Тайсон успокоился, безумие оставило его.
— Что тут произошло? — спросил меня мистер Грин. Я пожал плечами.
— Ничего. Он просто накинулся на меня. Наверно, я нечаянно задел его шкафчик.
Мистер Грин поверил мне, потому что я всегда был хорошим мальчиком, никогда никаких проблем... У меня мелькнула страшная мысль: я мог бы сотворить любое безобразие, и оно сошло бы мне с рук. Меня испугало и встревожило то, как я манипулировал бедным Тайсоном. Я постарался отогнать эти мысли подальше.
— Хорошо, Тайсон, может, расскажешь мне, почему ты накинулся на Джареда?
Тайсон открыл было рот, как будто собрался выпалить всю историю, посмотрел на Грина, потом на меня, а затем уставил глаза в пол и буркнул:
— Он задел дверь моего шкафчика.
— Понятно. Пойдём-ка в мой кабинет, Тайсон, поговорим, — сказал мистер Грин и окинул взглядом собравшуюся толпу. — Кажется, я только что слышал звонок на классный час? Все марш, да поживей!
Толпа начала рассасываться, а Грин с Тайсоном зашагали по коридору. Тайсон оглянулся на меня: мы оба знали, что он у меня на мушке
Думаю, в некотором смысле я и правда окаменел, только сделал это со мной не Тайсон, а Теневой клуб.
Лучшие друзья
В ту неделю, впрочем, как и всегда, большинство из нас прикидывалось, что не знает друг друга. Конечно, мы с Шерил всюду были вместе, но что касается остальных членов Клуба, то они лишь перемигивались, встречаясь в коридорах. Наша тайная дружба придавала сходкам в Стоунхендже особую атмосферу.
Однако к очередному собранию в пятницу во мне стало нарастать какое-то непонятное смятение. Тайсон, насколько мне это было известно, никому не проговорился о Клубе, никто из нас не был разоблачён, и всё же я подспудно ощущал — происходит что-то не то. Может быть, это чувство зародилось тогда, когда я сообщил Тайсону, что знаю о его ночных проблемах. А может, толчком послужил тот факт, что я подглядывал за Тайсоном, как какой-нибудь извращенец. А может, это случилось в тот момент, когда Тайсон назвал нас бандой. Как бы то ни было, я всё не мог избавиться от тягостного чувства, и в ту пятницу понёс его с собой в Стоунхендж. Казалось, за последние несколько заседаний руки мои совсем превратились в ледышки и ничто не могло их согреть.
— Знаете, — проговорил Даррен, — я никогда бы не подумал, что у нас так всё здорово получится. То есть, мне вообще даже и в голову не приходило, что мы... как бы это... ну, понравимся друг другу, что ли...
— Да уж, — согласилась Эбби. — Вы только гляньте на это кодло: качок, заучка, чудила, фифа, сопляк, законник и даже Гофер! Кто бы мог вообразить, что мы так хорошо сработаемся!
Я изобразил улыбку, а в душе содрогнулся. Члены Клуба оставались единственными ребятами в школе, неназывавшими меня Гофером.
— Я не качок! — возмутился Даррен.
— А я не чудила! — обиделся Джейсон.
— Да ладно, вы же понимаете, что я имею в виду, — отмахнулась Эбби.
Я понимал, что она имеет в виду. Если не считать Рэндала, Шерил и меня, до учреждения Клуба никто из нас толком не был знаком друг с другом.
— Наверно, когда людей связывает что-то общее, — проговорила О_о, — стать друзьями гораздо легче.
О да, это точно — у нас и в самом деле много чего общего, подумал я, а вслух сказал:
— Нас связывает ненависть.
О_о повернулась ко мне:
— Что?
— Мы все кого-нибудь ненавидим. Вот что у нас общее. Что-то в этом есть ненормальное, вам не кажется?
— Не-а, — отозвался Даррен. — На войне как на войне. Враг моего врага — мой друг, так ведь говорится?
— Но мы же не на войне, — возразил я.
— А по-моему, на войне, — сказал Джейсон. — Мы воюем за свои права против унижений, которым нас подвергают эти задаваки!
— Зададим задавакам! — поддержал Рэндал. — Разотрём их в порошок!