Теневой меч
Шрифт:
Банник отправился вниз. Недалеко от левого спонсона открывался лестничный проем. С другой стороны гусеничного агрегата доносилось гудение проверяемых автопогрузчиков и сервоприводов. Банник двинулся по коридору, который тянулся вдоль всей длины машины, неуклюже переставляя ноги в узком пространстве между рельсами, ведущими из снарядного погреба к второстепенному орудию — пушке «Разрушитель», — установленной в лобовой части.
Первым делом он направился к корме, пройдя мимо танкового святилища Императора и стены памяти рядом с ним. «Честь Кортейна» была совсем
Внутри танка всегда царила жара, но здесь, в кормовой части, так близко от постоянно рокочущего генератора, было жарче всего. К пальцам прилип размягчившийся воск печатей, когда он коснулся их. Банник вытер руку о штанину, достал из-под майки свои медальоны и, склонив голову перед святилищем, поцеловал оба.
Дальше он отправился к снарядному погребу. Первый заряжающий Дотриан Васкиген сидел на ящике из-под боеприпасов, играя в карты с Голлфом, дикарем-босоваром.
— Сэр, — поприветствовал его Васкиген.
— Мы играем в карты. Васкиген не так бояться, — с ухмылкой сказал Голлф.
— Ты делаешь успехи в готике, Голлф, — заметил Банник.
— Черт подери, заслуженный лейтенант, чем ему тут еще заняться? — сказал Васкиген.
Раньше между парочкой возникали разногласия, однако теперь они стали друзьями не разлей вода. Это не могло не радовать Банника.
— Вы готовы?
— Да, сэр. Лифт в норме. — Васкиген кивнул на снарядный подъемник, доставлявший огромные снаряды к главному калибру в башне. — Голлф тоже готов, да, Голлф?
— Точно, сэр, — сказал Голлф. — Очень готов.
— Не думал, что скажу это, но он хороший заряжающий. Очень быстро грузит и катит снаряды по коридору, сэр, — заметил Васкиген.
— Я быстро учиться, — пылко произнес Голлф, хлопнув себя по груди.
Как и все остальные в танке, парочка была раздета до маек. По их коже градом катился пот. Более розовая кожа Голлфа выглядела не такой вспотевшей, как у Васкигена.
— Ага. Тогда хорошо. Скоро начнется высадка. Укладывайте ящики и пристегивайтесь.
— Точно, сэр. Я и так выигрывать. — Голлф раскрыл карты.
Васкиген выругался, когда Голлф сгреб к себе горку карточек на выдачу алкоголя.
Банник кивнул. Он почувствовал, что здесь лишний, поэтому поспешил удалиться.
Он пошел дальше, в лобовую часть, пригнув голову и стараясь не задеть руками острые металлические скобы, держащие мили бухт проводов, бегущих по стыкам между потолком и стенам по обе стороны узкого коридора. Банник просунул голову к посту второго наводчика, крошечную каморку Каллигена
— Сэр, — произнес Каллиген с тарабакской палочкой во рту.
— Как дела?
— Да вот, легкие травлю, — честно ответил он и выдохнул облачко ароматного дыма. — Что тут сказать?
— А он? — сказал Банник, опустив голос и многозначительно посмотрев вниз.
— Хемо-Пес — он Хемо-Пес и есть. Знаю, не шибко полезные сведения, но он не пытался обокрасть меня уже три смены, поэтому я рад, что он торчит на своем нитрохиме и не лезет к моим вещам, — произнес Каллиген, достаточно громко, чтобы мехвод его услышал.
Банник перевел взгляд на бутылку с самогоном, припрятанную в сетку возле Каллигена. Он вернулся назад в коридор. Каллиген нырнул следом и выглянул наружу.
— Можете передать Колиосу, чтобы он сказал Брасслоку, что «Разрушитель» еще косит вправо? Я сказал ему после последней проверки, но он ничего не сделал. У него прицел сбит, клянусь вам.
— Передам. А ты пробовал попросить орудие?
— Ага. Весь этот бред о машинном духе. Молитвы, смазка, хорошее обращение и все такое прочее. Но я бы хотел, чтобы его попросил кто-то толковый, желательно с гаечным ключом.
— Можешь на секунду вылезти? Я хочу поговорить с Шоамом.
Каллиген отстегнулся и выбрался из кресла второго наводчика.
Банник полной грудью вдохнул прокуренный воздух. Нырнул внутрь и, перевалившись через кресло наводчика, просунул голову в пост механика-водителя. Там пахло еще хуже. Шоам практически жил в кресле. Аутленнер, механик-водитель «Марса победоносного», был точно таким же до своей гибели, и это было не единственное сходство между ними, подумал Банник, заметив нитрохимический ингалятор Шоама, который висел на стенных лямках. Он вспомнил пристрастие Аутленнера к глису.
— Неужели это сам маленький парагонский лорд? Привет, сэр. — Глаза Карлока Шоама блеснули в полутьме, озаряемой пикт-экранамам и приборными панелями.
Через стеклоблок проникал квадрат более яркого света. Шоам сидел, сгорбившись, прямо под ним.
— Шоам. Хотел всех проверить, — сказал Банник, но тут же упрекнул себя. Почему он всегда чувствовал себя так, словно должен оправдываться перед этим савларцем?
— Страшно? Это норма, — ответил Шоам. — Всех трясет перед боем. Боевая высадка. Большой риск. Не знаешь, переживешь ли ее. — Савларец взял маску респиратора, привычно болтавшуюся на ремешке у него на шее, и прижал к лицу. Раздался щелчок, а затем шипение газа из баллона на стене. Шоам сделал глубокий вдох.
— Ну, тогда… Если я могу чем-то помочь, дай знать.
— Выпустить меня отсюда? Найти уютное местечко и хорошую жену? Никаких больше битв, никаких убийств?
— Боюсь, что нет, — сказал Банник.
— Тогда у меня есть все, что вы могли дать, — ответил Шоам. — Лучше водить такого здоровяка, чем мою старую «Саламандру». Тут безопаснее.
— Верно. — Банник замолчал, и его взгляд упал на баллон. — Тебе стоит быть начеку, когда мы окажемся внизу.
Шоам погладил нитрохимическую маску.