Тени Ч.1
Шрифт:
Снова в голове у, ещё совсем неизвестного физика, закружилось множество "если", но предпочтение он отдавал самой, на его взгляд, правдоподобной версии - "это не галлюцинации.... В моменты переживания человеком мет алкогольного делирия определённые участки мозга, отвечающие за восприятие действительности, резко активизируют свою работу. Говоря другими словами, они обостряют то самое шестое чувство, которое в нашей обычной, повседневной жизни, спрятано где-то очень глубоко в подсознании и ждёт своего шанса вырваться наружу. Почему оно изначально не на поверхности? Потому что, видимо, человеческая психика ещё не готова к восприятию той действительности, которая существует на самом деле. Но, если одно чувство обостряется, значит другое должно притупляться? Но в данном случае происходит смешение - обычное человеческое зрение, а так же слух, обоняние и вкус переплетаются с полным присутствием в совершенно иной реальности. С совершенно иными законами и правилами, которые, по всей видимости, куда более жёсткие, нежели уже, привычный для нас порядок. Но главное и самое важное, что из всего этого следует - параллельный мир или Вселенная существуют. Теперь осталось дело за малым, доказать это".
В ожидании доказательств, прошёл год и Влади'славу,
Изредка он приезжал в город, для того, чтобы снять с банковской карты определённую сумму денег, которые поступали от различных печатных издательств, продолжающих публиковать его статьи, которые он отправлял почтой из деревни. Минимум контакта с обществом и людьми, которые обеспокоены только жаждой наживы. Одним словом, его оставили в покое, но не забыли о нём, а это именно то, что было ему нужно. Суммы гонораров были незначительными, но этого вполне хватало на его скромные запросы и существование.
В деревне у Влади'слава появилось новое увлечение, не препятствовавшее старым, рыбалка. Он получал невероятное удовольствие в те моменты, когда на его крючке оказывалась рыба и не важно, какого размера она была. Был ли это карась размером с ладошку или же карп на полтора килограмма, при извлечении его из воды, на губах молодого человека появлялась детская наивная улыбка. В свои двадцать семь лет он, без преувеличения, выглядел на десять лет старше - постоянно-небритое опухшее лицо с изрядной синевой под глазами, из которых вырывался, как на свободу, потускневший и безжизненный взгляд. Практически каждый его день заканчивался тем, что он с трудом добирался до своей кровати и засыпал прямо в грязной одежде, пропитанной запахом рыбы и пота. Каждое новое утро начиналось с одной единственной мысли: "Как же плохо....". Похмелье порой было не выносимым, но он до самого вечера сдерживал себя в надежде, что вот - вот с ним произойдёт то, ради чего он, собственно, и превратил себя в больного человека, "белая горячка". Но этого не происходило. Пытки были по праву адскими, но наука требовала жертв. Всегда, во все времена, выдающиеся люди погибали во имя прогресса. Кого сжигали на кострах, как противников церкви, кому отрубали голову на своём собственном изобретении, а кого-то даже прибивали гвоздями к распятию. Но всё это не останавливало Влади'слава.... перед ним стояла цель и он ни за что не пойдёт на попятную, даже если ради этого придётся умереть. Было и такое, что он терпел весь тот ужас, который творился с ним, по нескольку дней. И в те дни на лицо были все признаки появления делирия такие, как бессонница, панический страх, потеря аппетита. Однажды он даже слышал чей-то голос, несмотря на то, что рядом никого не было, но на этом всё закончилось. Да и расслышать, что именно говорил этот голос, ему тоже не удалось. Тогда он снова брался за стакан, наполненный либо дешёвой водкой, либо деревенским самогоном из Буряка, в простонародье, "бурячанкой". Через некоторое время его желудок приходил в себя и Влади'слав был готов к употреблению пищи, затем ещё алкоголя, затем ещё и.... наступало беспамятство. Но раньше с ним ничего подобного не случалось.... у него никогда не было цели напиться до такого состояния. Да, он пил постоянно, но не помногу. В течение всего дня, он периодически прикладывался к бутылке, но всегда оставался в сознании и эти периодические сто грамм называл: "Допинг для жизни". Без него, он уже не мог нормально и адекватно рассуждать. Речь становилась бессвязной и неуверенной. Порой, у него не получалось составить предложение всего из нескольких слов. А теперь, ко всему, добавились провалы в памяти. Они случались всё чаще и чаще, пока не превратились в закономерность, а это изменить было уже невозможно....
Независимо от того, во сколько он засыпал, пробуждение наступало рано, в шесть утра. Хотя, это по городским меркам рано, а для деревни, это самое, что ни на есть, время для работы. А работы в деревни всегда было и будет предостаточно. Иначе домик в какой-нибудь деревушке автоматически превращается в загородный коттедж для более богатой прослойки общества, где основным занятием является отдых.
Всё, надо сказать, шло своим чередом и "то, что однажды должно было случиться, обязательно произойдёт", а тем более, если это "что-то" стоит в разделе, "зло" и ты сам этого желаешь. Влади'слав Пе'трович, впал в состояние, схожее по своим симптомам с состоянием помутнения сознания на неопределённый срок, шизофренией, но только с одним огромным отличием.... это состояние не было случайностью, и он не имел к ней предрасположенности. Он вызвал его умышленно! Но, по всей видимости, к такому невозможно подготовиться, как следует и, как большинство из нас мечтают о чём-то необыкновенном, зачастую получая это, не знают, что теперь со всем этим делать? Как оказалось позже, Влади'слав всё прекрасно помнил и даже понимал, что, совершаемый им поступок, противоречит здравому смыслу, и не подлежит никакому объяснению, но сопротивляться голосу, который звучал в его голове, он не мог. Да, к тому же, в тот промежуток
Пе'трович проснулся в час ночи с ощущением невероятной силы и прилива энергии. Он встал с постели с одной тревожной мыслью: "он уже опаздывает...". Несколько секунд, он пытался понять, "куда?" и вдруг отчётливо услышал: "В лес! И не забудь взять с собой лопату, нам с тобой сегодня предстоит хорошенько потрудиться". Влади'слав вздрогнул и отшатнулся назад, испуганно озираясь по сторонам в надежде найти глазами своего невидимого собеседника, но в комнате никого не было. В темноте он добрался до входной двери и вышел во двор. Чёрная глубокая ночь разливалась над деревней, приглашая, всех кому не спится, в свои ласковые коварные объятья. "Ну, что ты стоишь?" - голос прозвучал так громко и отчётливо, что Влади'слава охватил ужас. "Пора действовать, иначе мы рискуем не успеть".
– Не успеть, сделать что?
– едва слышно переспросил Петрович. "О, да, ты совсем забыл... мы же, с тобой договаривались.... Ты должен выкопать яму, но сделать это нужно в лесу, в безлюдном месте - тебе ведь там придётся жить долгое время. Это должна быть целая комната под землёй". В то же мгновение Влади'слав вспомнил, что действительно собирался это сделать и договаривался.... С кем? Это было абсолютно не важно! Это просто необходимо было сделать и начать надо именно сегодняшней ночью. Он зашёл в сарай, в полной темноте нащупал лопату и направился в лес. Около трёх с половиной часов ушло у Влади'слава на поиски подходящего места. Было удивительно, каким образом ему удавалось преодолевать густые заросли кустарника и бурелома... он падал, вставал и продолжал идти вперёд, словно заранее зная свою точку прибытия... казалось, что он отчётливо знает, куда идёт и в этом ему, бесспорно кто-то помогал. Наконец, около четырёх часов утра он был на месте, но рассвет наступать не спешил, да и кроны деревьев хорошенько делали своё дело, загораживая доступ лучам света к сырой и прохладной земле, над которой, ещё ко всему, начал стелиться густой туман. Влади'слав, с каким-то остервенением принялся за работу, не замечая вокруг никаких перемен, как ночь сменилась утром, а утро превратилось в солнечный жаркий день. Он копал без отдыха, заливаясь потом в борьбе с толстыми переплетающимися корнями, которые уходили глубоко под землю. Но никакой усталости или необходимости в чём-либо, он не испытывал. "Это просто нужно сделать!" - твердил он самому себе. Иногда, он замирал на несколько секунд в одном положении, пристально всматриваясь в одну точку. Словно, внимательно вслушиваясь в чьи-то слова. Затем кивал головой в знак согласия и снова бросался за работу. По всей видимости, ему нравилось всё происходящее, потому что изредка на его губах появлялась улыбка, и он даже начинал подтанцовывать под, слышную только ему одному, музыку. День прошёл незаметно, и снова ночь обрушилась на Землю. Но темнота ему нисколько не мешала, даже, напротив.... В темноте, он чувствовал себя куда более комфортно, чем при свете. Будто, это была его истинная стихия, его колыбель, защищающая от всего окружающего мира.... мира людей!
Почти двое суток, он, как обезумевший, копал и рубил сосновые корни, погруженный в собственные иллюзии. И, наверное, так бы продолжалось и дальше, но выбрасывать землю на поверхность становилось всё тяжелее и тяжелее, пока и вовсе стало невозможным. Тогда, он сделал единственный вывод: "Нужная глубина, достигнута" и в то же мгновение услышал новый приказ. "Теперь, выбрось лопату на поверхность, садись и жди!" Он так и поступил. Следующие сутки он провёл в яме. Он то смеялся, как дитя, играя с невидимыми существами, то на несколько минут впадал в глубокое отчаянье и молча сидел, поджав под себя ноги и опустив голову на колени. То с сосредоточенным, но спокойным выражением лица, всматриваясь куда-то в бесконечность, слушал.... Но не тишину или биение собственного сердца, он слушал то, что рассказывал ему "голос".... Затем, вновь наступал приступ истерического смеха, от которого, он падал на спину и катался по земле, изображая в воздухе велосипед. Но в какой-то момент что-то его всё-таки очень сильно встревожило и напугало.... Он вскочил с земли и с ужасом, застывшим в уставших глазах, начал бросаться на отвесную стену, пытаясь выбраться на поверхность. Мокрая земля осыпалась - он падал.... Вскакивал и через секунду снова оказывался в самом низу. Страх и ужас, появившиеся на его лице и в отрешённом от действительности взгляде.... звуки, издаваемые им и, походившие на рычание загнанного зверя говорили о том, что перед ним стоял отнюдь не ангел-хранитель, а, напротив, сам дьявол. Через несколько минут после десятка безуспешных попыток выбраться на свободу, он обессиленный, в очередной раз рухнул вниз, свернулся "калачиком" и, заскулив, как брошенный пёс, потерял сознание.
Именно в таком положении, спустя восемь часов его и нашли двое, проходивших мимо охотников. Целый час они потратили на то, чтобы поднять его на поверхность. За всё это время, Влади'слав не подал никаких признаков жизни, лишь слабое сердцебиение было единственным доказательством того, что он ещё жив. Из толстых веток, валявшихся под ногами, мужики соорудили носилки, на которых несли его несколько километров до автотрассы, где стоял их автомобиль, а затем отвезли в ближайшую больницу. Спустя ещё двое суток Влади'слав пришёл в себя и первое, что он спросил поспешившей к нему медсестре: "Я жив?". Опытная медсестра, проработавшая в больнице более пятнадцати лет и вполне готовая к подобным вопросам, совершенно спокойно ответила, что с ним всё в порядке. Ну, разве что организм сильно истощён и обезвожен, но со временем всё придёт в норму.
– Тени???
– едва слышно, проговорил Пе'трович, испуганно озираясь по сторонам.
– Какие тени?
– с беспокойством, глядя на него, переспросила женщина.
– Может, вам вколоть "успокоительное"?
– Нет, нет.... Спасибо! Всё в порядке, - ответил более уверенным, но слабым голосом Влади'слав, - приснилось....
Женщина кивнула, поправила капельницу и вышла из палаты для того, чтобы сообщить дежурному врачу о том, что пациент пришёл в себя.
Петрович остался в одиночестве. Но, на самом деле, ему так только казалось. Несколько минут, он, неподвижно лежал, изучая белый, как первый снег, потолок, а потом непроизвольно произнёс: "Вот ты какой!?? Другой мир!". В ту же секунду, его тень, до этого неподвижно лежащая на полу рядом с кроватью, вздрогнула, хотя он не сделал ни одного движения. Ещё через мгновенье пошевелилась и поползла куда-то в сторону. Прыгнула на стену, затем на подоконник и растворилась в ярком солнечном свете.