Тени и нити

Охотников Сергей Сергеевич

По искореженной давними дождями земляной улице шел парень. Обыкновенный. Правда, перекинутая через плечо дорогая кожаная сумка не очень-то вязалась с измятой одеждой и всклокоченной гривой волос самой темной рыжины. Но человек с перепачканными кровью руками сумел различить подленькую ухмылочку на его лице. А потом, когда парень миновал злополучный дом, заметил на его спине чуть светящуюся лиловым надпись «Преступник». Человек понял: это важно. Вышел из дому и смотрел парню вслед, пока тот не свернул к одной из жмущихся к камышовой отмели развалюх. Потом беспамятный принялся рыться в заполонивших обочину

заброшенной улочки зарослях лопуха и крапивы. Так и есть! Среди зелени лежал окровавленный до самой рукояти нож, длинный и потемневший. Теперь человек обрел окончательную уверенность, и решил, что делать. Ничуть не удивился, вспомнив внезапно себя и свое имя: Вейнир Кеври – никудышный портной и промышляющий на Летке мелкий торгаш.

* * *

На этот раз специалист выбрал мазанку почище – благо Летковская Набережная практически полностью состояла из одних лишь заброшенных развалюх. Нужно было дождаться темноты, а полдня скитаний по замусоренным переулкам только подтвердили поговорку: «В ногах магической силы нет». Устроившись на связках какой-то сушено–гнилой травы, Овер подложил под голову драгоценную сумку и уже собрался закрыть глаза, как у служившего входом и выходом окна что-то зашуршало. Специалист мгновенно оказался у противоположной стены и приготовился отразить нападение.

Человек шагнул в низкий оконный проем, да так и остался стоять одной ногой внутри на шатающейся хлипкой корзине, другой снаружи – на песчаном пригорке. Втиснутые в маленькую сморщенную головку безумные глазенки вперились в Овера.

— Это ты убил их! Убил! Я знаю! – что-то в голосе этого типа странно задело специалиста. Из крохотной царапины выползла исчезнувшая, казалось, навсегда чернота.

— Пшшел отсюда, пока цел! – вылетевшие сквозь зубы полные злости слова, как будто отшвырнули визитера прочь. Он выпал на улицу. Завозился, пытаясь подняться на ноги.

— Но ничего. Ты за все заплатишь! Убийца. Ничего–ничего, – от этого бормотания Оверу захотелось запустить в безумца чем-нибудь тяжелым, но он сдержался.

Напрочь исчезло желание лечь поспать, равно как и оставаться в этом месте. Специалист выждал немного, потом выбрался из лачуги. Мелкоголового нигде видно не было.

* * *

Выглядел трактир «Гномья могила» неказисто – двухэтажное здание темного камня с потерявшими всякую форму известняковыми фигурами перед сыплющейся от ржавчины дверью. Но стоило специалисту отправить в рот первый ломтик рыбы запеченной с травами, мнение его об этом заведении переменилось. О том, что этот среброперый лобан был пойман где-нибудь в напитанных городскими стоками водах Ильд, он предпочел не думать. Полуденные часы совсем недавно сменились вечерними, так что Овер ел не спеша и медленно потягивал темное горьковатое вино.

На другом конце длинного каменного стола завсегдатаи «Гномьей могилы» слушали какого-то потрепанного, жадно глотающего воздух и дармовое пиво, мужичка. Специалист к разговору прислушиваться не пытался. Но этого как раз и не требовалось – рассказчик вещал громко и сочно.

— Ну, значится, меня и в поддых как древком двинут, а потом по пояснице, чтоб уж точно с мостовой не разминулся. Такие вот городские

охраннички. Я и отстал. Возле, Булочного Переулка дело было, – мужичок сдул пену с новой кружки, громко сербнул и продолжил: – А потом дворами, дворами. Да все гляжу, чтобы этим гадам по новой не попасться. И у лотков Раждана Точильщика встретил. Знает кто Раждана Точильщика?

Кто-то отозвался, мол, если тот Точильщик, что в двух кварталах от моста живет, то помер в прошлый месяц.

— Да не тот – я с живым говорил. Хотя теперь кто ж его знает, что с ним – у Кривых переулков нас снова прихватили. Так, о чем это я. Ну, да, – рассказчик снова сербнул: – А он, в смысле тот Раждан, что живой, и говорит, мол почти до самой ихней Пирамиды добрался, но внутрь не пустили – мордой, видать, не вышел. А морда у него, знаете, какая – толстая и борода прям из прыщей растет.

— Точно тот Точильщик, что помер на жаренного Дельфина, – вставил знакомый покойного.

— Да, какой помер! Говорю, живым видел. Это, может, у всех точильщиков морды такие. Так вы слушать про изуверство черномундирных хотите? – мужичок допил пиво и скреб анул кружкой по столу. Завсегдатаи поспешили подтвердить свое желание новой порцией напитка.

— Так он мне и рассказал, ну, Точильщик. Мол, схоронился в переулке да повременил, а потом видит Умар Дохлый ползет весь обгорелый и ноги в кровь. Знает, кто-то Умара Дохлого?

На этот раз прозвучало целых три подтверждения: Дохлого знают, и до сего дня тот был живой, только слишком худой и бледный.

— Так вот, умирая Дохлый успел рассказать, что у черномундирных в ихней пирамиде устроено. Алтари огненные во весь внутренний двор, на которых всех наших-то и посжигали. Только Дохлый вырваться и успел, – дав зловещей паузе настояться, рассказчик продолжил: – А еще говорил, демоны мелкие там туда–сюда снуют и души с алтарей собирают. Вот так-то!

— Да врет он все – нет там во дворе никаких огненных алтарей! – специалист мог бы поклясться, что не собирался вмешиваться, и до конца был готов сдерживать странно зудящее желание пристыдить вруна.

Десяток отточенных недоброй подозрительностью взглядов уперся в него.

— А мелкие и деловитые – так-то гомункулы. Они со всякими поручениями бегают и портреты арестантов рисуют, – проговорил Овер уже совсем неуверенно.

— А ты, человечек, откуда так много знаешь? – круглолицый здоровяк поднялся со скамьи.

— Точно, откуда? – поддакнул обвиненный во лжи рассказчик.

— Уж не доносчик ли ты черномундирский? – теперь уже все встали со своих мест. Специалист тоже. Глянул на плотно закрытую дверь – на счастье, он был ближе к ней.

— Так арестовали меня контролеры, – Овер чуть пододвинулся к выходу.

— А что ж теперь выпустили, или ты из шахты такой чистенький выползти успел? – проклятый врун уже лыбился во весь рот. Усач и еще один не уступающий ему комплекцией парень, уже перелезли через массивную скамью и находились в опасной близости. Судя по лицам, хорошего от них ничего ждать не приходилось. Шепчущая чернота проклюнулась с уже привычными призывами убить всех. Назло ей специалист задавил панику и убрал магнетическое щупальце от Красного Ключа: у меня фора шагов в семь–восемь, можно еще что-нибудь придумать.