Тени и пыль
Шрифт:
Она застыла. Молоко с шипением полилось из крынки, газ потух — мышка не реагировала. Спарки некоторое время с удивлением глядел на подругу.
— Гая? — спросил он неуверенно. Прекрасная мышка содрогнулась всем телом и судорожно обернулась.
— Спарки?! — глаза Гаечки полезли на лоб. — Как ты здесь… — она запнулась. — Т-то есть… Что это значит?! Где я?! Удивленный и испуганный, Спарки сложил газету и встал из-за стола.
— Любимая, что случилось? — спросил он с тревогой. Гайка попятилась и вжалась в стену.
— К-к-как ты
— Гая, тебе плохо? Газ! — вскрикнув, он подбежал к плите и поспешно закрыл краник. — Ты наглоталась газа! Скорее, на воздух!
Спарки помог шокированной мышке выйти на балкон. Вид, открывшийся там, заставил Гайку тихо вскрикнуть и без сознания упасть на руки товарища. Тот, окончательно растерявшись, пару секунд молча стоял с открытым ртом.
— Доктора… — Спарки наконец опомнился и судорожно прижал к себе Гайку. — Доктора!!! Боже, о чем это я… Я же сам доктор! Сейчас, любимая, секунду! — бережно уложив мышку в шезлонг, Спарки метнулся в дом. Гайка тихо и ровно дышала.
Резкий запах нашатыря ворвался в ее темный мир, заставил закашляться. Не раскрывая глаз, Гаечка отмахнулась и сладко зевнула.
— Любимая, тебе лучше? — голос донесся будто издали, даже показался незнакомым, но кто иной мог звать ее любимой?
— Чип… — мышка тепло улыбнулась сквозь сон. — Ох, мне такое привиделось… Последовала пауза, затем все тот же незнакомый голос нервно спросил:
— Кто такой Чип?
— Что? — Гайка вздрогнула и открыла глаза. Некоторое время молча смотрела на Спарки. Тот тяжело дышал.
— Кто такой Чип? — спросил он еще раз, чуть тише. Гайка сглотнула.
— Спарки, я… Мы… — она подняла взгляд на уходящие ввысь террасы пирамидального небоскреба. — Я… Сошла с ума, наверно…
— Все будет хорошо, любимая, ты просто наглоталась газа! На, выпей, — Спарки протянул ей стакан с мутно-белой водой. — Сразу почувствуешь себя лучше!
— Любимая? — переспросила Гайка. Ее зрачки расширились. — Мы с тобой… Семья?! Несчастный Спарки попятился, в ужасе глядя на подругу.
— Гая! — взмолился он. — Не пугай так! Пожалуйста! Мышка с трудом взяла себя в лапки и села, судорожно глотая воздух. Осмотрелась, нервно ломая пальцы.
— П-п-парадокс… — прошептала она. — Я… Я совсем запуталась… Спарки опустился на пол перед Гайкой и бережно взял ее за руку.
— Скоро все пройдет, вот увидишь, — выдавил он, стараясь казаться бодрым. — Я… Пока не встречал такой болезни, но… Мы справимся, любимая! Кому, как не нам сражаться с болезнями!
— Нам?.. Мы… Мы врачи, да? — робко спросила Гайка. Спарки с болью зажмурился.
— Моментальная амнезия, — прошептал он под нос. — Симптомы напоминают обширный инсульт… Гаечка встрепенулась:
— Да! Амнезия! Точно! — она с трудом заставила себя улыбнуться и погладила друга по ладони. — Я… Потеряла память. Это быстро пройдет, надо лишь… Чуть помочь, да?
— Да, да! — с радостью кивнул Спарки.
— Просто отвечай
— Уже шесть лет, — выдавил он. Гайка содрогнулась.
— И у нас есть дети? — спросила недоверчиво.
— Конечно…
— Но мы же из разных видов! Спарки сглотнул.
— Гая, любимая, ты совсем ничего не помнишь?
— Просто отвечай на вопросы! — взмолилась мышка. Спарки поспешно кивнул.
— Да, да. Конечно, мы принадлежим разным видам, но ведь генная конвергенция… — он опустил голову. — Нет… Не верю. Ты не могла забыть, как создавала теорию юни-ДНК. Это же твое главное детище, Гая, любимая, ты работала над конвергенцией десять лет!
— Я? — слабо переспросила Гайка.
— А кто же?! — взорвался Спарки. — Я десять лет ждал чуда, не смея надеяться, а потом, в ту теплую июньскую ночь, ты пришла и я убедился, что чудеса бывают! Родная моя… Гаечка… Ты забыла Энди и Дэвида, наших малышей? Забыла счастливые годы и славу величайшего генетика в истории Земли?
— Генетик? — недоверчиво спросила Гайка. — Я предпочла технике — биологию?! Спарки моргнул.
— Техника? Да ведь твоя нелюбовь к машинам в поговорку вошла! Когда у кого-то в лаборатории портится компьютер, все шутят, что Гаечка хвостом махнула… — Он поник. — Мы даже от автоматической кухни отказались, ты сказала что не потерпишь в доме лишнего робота… Знай я, что ты газом отравишься, вышвырнул бы плиту прямо отсюда, с девяносто второго этажа!
Потрясенная мышка молча смотрела на Спарки. Довольно долгое время царила напряженная тишина, слышно было лишь нервное дыхание. Наконец, опомнившись, Гайка страшным усилием воли взяла себя в лапки и вымученно улыбнулась.
— Все понятно, — сказала она тихо. — Да… Теперь понятно. Спарки, не удивляйся, я задам вопрос, который может показаться… Безумным. Но мне жизненно важно знать ответ. Хорошо?
— Конечно, — слабо отозвался ученый. — Все что угодно, родная. Гайка глубоко вдохнула.
— В этом мире… То есть, просто в мире. В общем — ты что-нибудь слышал о путешествиях во времени? Есть институты или ученые, работающие над этой проблемой? Спарки задумчиво наморщил лоб.
— М-м-м… Пожалуй, нет… Гайка зажмурилась.
— Хотя… — голос Спарки прервал падение в черную дыру отчаяния и мышка дернулась, с надеждой поднимая взгляд. — Если не ошибаюсь, один физик как-то делал доклад… Кажется, на коллоквиуме специалистов по сверхвысоким энергиям в Гааге. Лет пять назад. Или шесть?
— Имя! — воскликнула Гаечка. — Как его звали?! Спарки развел лапами.
— Я далек от физики, родная. Помню лишь, докладчик принадлежал достаточно редкому виду… Кажется, бурундук, да. Точно, бурундук! — Спарки встрепенулся. — Вспомнил! Он вышел на трибуну в такой смешной пестрой сорочке, что доклад почти никто не слушал, все смеялись над…