Тени Королевской впадины
Шрифт:
— Которых ты себе выдумал, — вставил Рамирес.
Смуглое лицо Педро напряглось.
— Ври, да не завирайся, — сказал он хрипло.
Рамирес пожал плечами:
— Разве не так?
Педро промолчал. Он выплюнул окурок, тщательно вдавил его в землю и затем вкрадчиво начал:
— Видишь ли, Рамиро, я всегда считал тебя своим другом, несмотря на твои шуточки. Но согласись, каждый человек должен заниматься тем делом, которое ему по душе. Ты, например, песни сочиняешь да по стране с гитарой колесишь…
— А
— Я?.. О себе не буду говорить, ты и так меня насквозь видишь. У тебя взгляд пронзительный.
— Вижу, Педро.
— Разве я виноват в том, что господь прорубил у берегов Оливии Королевскую впадину и сделал ее удобной для морского порта? Разве я виноват в том, что есть на свете шхуны, и соленый ветер, и свобода? Разве я виноват в том, что мой прадедушка…
Рамирес сделал попытку подняться, но Педро его усадил.
— Ладно, к черту прадедушку, — сказал он, перейдя с патетики на обычный тон. Переход был настолько неожиданным, что Рамирес расхохотался.
— У меня к тебе дело, Рамиро, — сказал Педро.
— Выкладывай.
— Хочешь войти ко мне в долю? Барыши, само собой, честно пополам.
— Зелье ввозить контрабандой? Или марихуаной торговать, которую ты сейчас выкурил? — поинтересовался Рамирес.
— Ты наблюдателен, это хорошо, — сказал Педро. — Что же касается наркотиков и контрабанды, то это пустяки, — пренебрежительно махнул он рукой. — Нет, я предлагаю открыть дело на паях. Настоящее, с размахом. Солидное, выгодное дело.
— Например?
— Например, основать фирму, занимающуюся трансатлантическими перевозками. Или, еще лучше, покупать земельные участки и строить на них дома, а потом продавать их. Говорят, теперь, после войны, земля начнет сильно дорожать…
Рамирес поправил волосы, упавшие на лоб.
— Война еще не кончилась, — заметил он. — Если верить нашим газетам, у Гитлера есть шансы.
— Гитлер находится при последнем издыхании, — сказал Педро. — Немцы драпают так, что пятки сверкают.
— Ты был там, что ли?
— Я знаю, что говорю.
Рамирес сощурился:
— У меня к тебе один вопрос, Педро.
— Давай хоть сотню.
— У тебя есть штаны?
— Какие штаны? — опешил Педро.
— Я имею в виду, еще одна пара штанов, кроме тех, которые на тебе, — пояснил Рамирес.
— Думаешь, у меня нет денег? — обиделся Педро. — У меня, если хочешь знать, есть золото и драгоценности. А это деньги, много денег.
Рамирес покосился на Педро.
— Думаешь, украл? Ограбил? — продолжал Педро. — Нет, — покачал он головой, — я заработал свой капитал честным трудом. Так что, по рукам?
— Мне надо подумать о твоем предложении, — сказал Рамирес со значением.
— Да что там думать? — загорячился Педро. — Счастье само плывет тебе в руки, а ты нос воротишь.
— А конкретней?
Педро поднял палец:
— Тайна.
— Как же я могу быть твоим компаньоном, — усмехнулся Рамирес, — если ты таишься от меня?
— Если примешь мое предложение, я все расскажу тебе, — заверил Педро.
— Все?
— Как на исповеди.
— Странная штука все-таки получается, — произнес задумчиво Рамирес. — Ты вносишь в дело капитал. Но у меня-то капитала, как тебе известно, нет, если не считать долгов. Какие же мы с тобой компаньоны?
— У тебя есть капитал, Рамиро, — ответил Педро. — Твое честное имя. И честные руки. Если хочешь знать, ты единственный человек, которому я доверяю, во всей Оливии. На тебя можно положиться, это главное. Ну, что скажешь?
— Послушай, Педро, — вдруг сказал Рамирес, — за время твоего отсутствия здесь, в порту, произошли некоторые события.
Педро насторожился.
— Какие события?
— Несколько раз бастовали докеры.
— Ну и что?
— Бастовали неудачно, потому что не могли толком договориться между собой.
Педро нетерпеливо пожал плечами.
— В результате последовали массовые увольнения, — продолжал Рамирес. — Люди ютятся в фавелах, проедая последние крохи. Пойдем со мной, я покажу тебе, как они живут, и ты сам убедишься, что…
— У меня нет времени на пустяки, — перебил Педро.
— Я, со своей стороны, тоже предлагаю тебе дело, Педро, — объявил Рамирес. — И согласен быть в этом деле твоим компаньоном.
— По рукам, — обрадовался Педро. — А какое, собственно, дело ты придумал?
— Нужно помочь тем, кто на грани гибели. Твои деньги…
— Мои деньги — это мои деньги! — зло перебил Педро. — Много вас найдется, голодранцев, прихлебателей…
Рамирес встал.
— Подумай о моем предложении, — сказал он спокойно. — Свои деньги ты лучше поместить не сможешь. Если они у тебя есть, конечно, — добавил он.
— Не беспокойся, есть, да не про вашу честь! — Педро мрачно сплюнул.
Получив телеграмму из пылающей Европы, генерал Четопиндо ждал гостя.
В предвидении скорого и неминуемого краха «тысячелетнего рейха» нацистская верхушка загодя готовила для себя логова и убежища где только можно. Одним из звеньев, а точнее сказать — опорных пунктов этой деятельности была южноамериканская республика Оливия.
Выбор был сделан благодаря давним связям с генералом Четопиндо, который явно сочувствовал нацистам. Правда, мешало достаточно сложное положение в Оливии. Большим влиянием, особенно в последнее время, здесь начали пользоваться левые, демократические силы.