Тени Лавуара

Чар София

Дернув плечом, Эдмон поморщился.

— А к черту усыпить его и подбросить яд разве нельзя? — предложил он, развешивая плащ.

Нет, Эдмон определенно не считал правильным попутно с подбрасыванием яда спать с этим уродом.

— У паршивца иммунитет. К ядам, к снотворным и всякой прочей ерунде, — ответил Аделар. Ему самому не нравилась эта затея, но другого выхода не было.

— Возможно, даже любовные напитки на него не действуют, — добавила Мерседес. — Так что, будем надеяться на то, что я в его вкусе.

—

В его вкусе все, что движется, — скривившись, с досадой бросил Эдмон.

Дагона он знал. Не так хорошо, как Аделара, но достаточно, чтобы знать, насколько этот перфектум кобель. А здесь к нему придет красивая женщина, придет и предложит себя сама… Проклятье, да ведь, если бы такая женщина пришла к нему, Эдмон тоже не смог бы отказаться!

— Отлично, — фыркнул Аделар. — Тогда, при встрече с ним, постараюсь не двигаться.

— Вот-вот, — отозвался Эдмон и, чуть помедлив, снова набросил на плечи плащ. — Хорошо, тогда я возвращаюсь в замок.

Отчего-то оставаться здесь и видеть эту женщину, осознавать, что вот уже завтра она будет с этим… От досады, мужчина даже ругнулся, стремительным шагом покидая дом. Остыть не помогла ни дорога, ни дождь. Должен был быть другой вариант…

Хотя с другой стороны?.. Какая ему к черту разница!

Пробраться во дворец перфектума оказалось сложно, но возможно.

Уже через два дня Мерседес освоилась с ролью служанки, а на четвертый — начала активно завоевывать внимание северного перфектума. Что оказалось довольно легко, пара улыбок, чуть выше, чем положено задранная юбка, неосторожный наклон, интересный ракурс и вот, Дагон уже пытается усадить ее на колени.

Последний раз взглянув на себя в зеркало, Мерседес поправила волосы, подхватила поднос и направилась в комнату северного коллеги Аделара. Сегодня герцог пожелал, чтобы она принесла ему ужин в покои.

И Дагон ее ждал с нетерпением. Стоило этой прелестнице войти в комнату, как Дагон медленно поднялся с места. Холодный взгляд голубых скользнул по ней, задержавшись на груди. Губ коснулась улыбка.

— Тебя приходится долго ждать… — протянул он, жестом велев отставить прочь ужин.

О нет, начинать вечер он собирался с самого сладкого, поэтому тотчас притянул женщину к себе, нетерпеливо скользнув ладонями по прекрасному и такому доступному телу. Телу женщины, которая сейчас и здесь принадлежала только ему, а не изнывала от ревнивой, извращенной тоски по покойнику.

Про себя пожелав паршивцу падучей и чтобы у него руки отсохли, женщина всем телом прильнула к нему.

— А что же Ваша жена, милорд, не зайдет? — прошептала она ему на ухо, запуская руки в волосы мужчины.

— Жена дура, — припечатал он, нетерпеливо оттесняя ее к постели.

Руки нетерпеливо скользнули к ее бедрам, подтягивая юбку ее платья, желая как можно быстрее добраться до вожделенного тела. Шумно вдохнув, он впился губами

в ее шею, целуя жадно и требовательно, почти кусая нежную кожу, будто ему было мало простой ласки.

— Ох, — вздрогнув, когда губы мужчины коснулись оголенной кожи, Мерседес закусила губу.

«Ну, Эллиа, ты за такое не расплатишься…» — подумала она.

Нетерпеливо скользнув ладонью уже под ее юбку, мужчина оттеснил женщину к постели, готовый окончательно разделаться с платьем, но не успел. В дверь требовательно постучали. Настолько требовательно, что едва не снесли дверь с петель.

— Да чтоб тебя, я занят! — раздраженно бросил он.

— Да, для меня тоже? — раздался вкрадчивый голос с той стороны двери.

Голос, вынудивший мужчину мгновенно напрячься и с досадой поморщиться.

— Чтоб ты сдох… — едва слышно прошептал он и все же отстранился от сочной служанки и отошел к двери. — Да, ваша милость…

Прищурившись, он бесцеремонно кивнул в сторону коридора.

— Обсудим пару моментов…

Сжав раздраженно дрогнувшие губы, Дагон все же вынужден был выйти.

Облегченно выдохнув, Мерседес быстро поправила юбки.

Черт знает, что дернуло принца прийти прямо сейчас, но женщина была ему очень благодарна.

— Черт, да я тебя почти люблю. — усмехнулась она, роясь в содержимом стола северного перфектума.

Когда там не оказалось ничего интересного, женщина проверила карманы одежды и сундуки. Впрочем, Дагон оказался не глуп и найти ей ничего не удалось. Заслышав приближающиеся шаги, Мерседес быстро спрятала в сундук с одеждой пузырек с ядом и вернулась к кровати.

Шаги принадлежали все тому же составу, что и удалялся от комнаты. Первым вошел раздраженный, как не пытался это скрыть, Дагон, а за ним невозмутимый принц.

— Девку отпускайте, говорить мы будем много. Под одной крышей с членом королевской крови творить подобное, это вам не мелочи! — возмущенно воскликнул он.

— Я не был пьян! — уже едва скрывая раздражение, бросил Дагон, но Эдмона не проняло.

Патетически подняв взгляд к потолку, принц скорбно поджал губы.

— Непотребно ругаться в такое черное время для перфектории, в доме вдовы! — не прекращал он с искренним возмущением монашки, которой предложили предаться греховному непотребству.

Судорожно сжав ладони, Дагон только раздраженно махнул рукой на несостоявшееся развлечение, приказывая женщине удалиться.

Коротко поклонившись, Мерседес быстро шмыгнула за дверь, все еще гадала, что заставило принца вломиться в покои Дагона.

«Надеюсь, что благородный порыв.» — про себя усмехнулась женщина, оглянувшись на дверь, за которой скрылись мужчины.

Тяжело вздохнув, Мерседес лишь покачала головой. Она бы с удовольствием убралась отсюда, но такое быстрое исчезновение служанки вызвало бы массу вопросов…