Тени над Даирнасом
Шрифт:
***
Король вошел в покои Себастьяна в тот момент, когда молодой человек, сидя на кровати, водил по собственной ладони перышком – единственным сохранившимся у него предметом из нормального мира, - напряженно размышляя о беседе с лордом Кинелом.
– Мне жаль отрывать тебя от раздумий, друг Себастьян, - Ноэль чуть склонил увенчанную тонким золотым ободком голову (бюджетный вариант тяжелой короны, более приспособленный для военных дел и походов, нежели для сидения в парадных залах), - Но, боюсь, время пришло. Дамнеты предприняли решительные действия – они переходят в атаку, мы должны отразить ее. Ты поведешь наше войско.
Спаситель
– Но как… - он поперхнулся и, вдруг сообразив, что при короле следует стоять, а не сидеть, торопливо поднялся на ноги, - В-ваше Величество, я, конечно, чрезвычайно польщен честью, но… Но я не могу вести армию в бой! – ему вдруг стало страшно. Слова Ноэля, которые он поначалу даже не воспринял всерьез, как-то вдруг проникли ему в самую душу, заставляя увериться в них, и Себастьян, представив себя с мечом наперевес в сияющих доспехах, бросающимся, сломя голову, на сильных и жестоких врагов, почувствовал, что у него подкашиваются ноги.
– Я не воин… - он неловко сглотнул и, нервно ломая пальцы, все-таки сел снова, - Я… я… как вы себе представляете это??
Король легко пожал сильными плечами. Ему, человеку, к битвам привыкшему, ничего сверхъестественного в них не виделось.
– Ты доказал, что способен спасти любую живую тварь, обитающую в нашем королевстве, - говорил Ноэль, как обычно, спокойно, уверенно; каждое слово его имело неоспоримый вес, невероятную силу, и Себастьяна это изрядно пугало, - Лишь ты можешь повести армию против ненавистных дамнетов, спаситель, лишь тебе под силу разбить, одолеть их! Лорд Кинел…
– Почему бы нам не выпустить его ненадолго из тюрьмы, чтобы он сам повел войско? – парень, ощущая кожей всю глупость собственного предложения, прижал руки к груди, кусая губы, - Вы знаете, я… я говорил с ним и, если честно, думаю, что он не такой уж плохой парень и, быть может, я вообще ошибался…
– Себастьян, - король, по-видимому, начиная понимать, что собеседник его просто трусит, что битва, предстоящая ему, битва, которую он надеялся взвалить на его плечи, в жизни спасителя Даирнаса будет первой, успокаивающе улыбнулся и, приблизившись, неожиданно присел на кровать рядом с ним. Крепкая королевская длань дружески сжала худощавое плечо юноши, и тот поежился. В этом жесте чувствовалась какая-то неотвратимая, обрекающая уверенность, в нем ощущалась сила, могущая свернуть горы и подчинить себе любого человека и, казалось, касаясь его, Ноэль подавлял собственную волю собеседника.
– Кинел – мой племянник, - говорил монарх негромко, очень спокойно и даже проникновенно, - Мне жаль, что все обернулось именно так, но я вынужден признать – я давно подозревал его в подобных деяниях. Мне известно о его наклонностях, о его способности говорить со змеями, мне известно, что он интересуется делами дамнетов!.. Увы, я не хотел верить, - он вздохнул и, опустив голову, сокрушенно покачал ею, - Ты открыл мне глаза, мой молодой друг, ты заставил меня прозреть и понять, что рядом со мною находится человек, не достойный моего доверия. Увы, - он сжал губы и, словно собираясь с мыслями, примолк. Затем, сдвинув брови, продолжил уже куда как более уверенно и решительно:
– Увы, Кинел – человек хитрый и умный, он способен произвести нужное впечатление даже на своих врагов и, полагаю, сумел
Себастьян тяжело вздохнул. Он уверенности властителя не разделял совершенно, как объяснить ему, что он заблуждается, не знал, да и за собственную жизнь вполне закономерно опасался, не представляя, как сохранить ее в бою против сильных магов.
– Я… - он попытался, было, что-то сказать, но Ноэль жестом прервал его.
– Ни слова боле! Ты – наша надежда, наше спасение, Себастьян, ты поведешь нас к победе! Вперед, мой друг, вперед! Нас ждет битва за Да-эр-на!
Битва за Да-эр-на
– Что я должен делать? – он стиснул рукоять вежливо протянутого ему Харедом меча (при короле начальник стражи опасался проявлять нерасположение к спасителю Даирнаса) и, нервно облизнув губы, перевел взгляд на Ноэля. Тот, кажущийся совершенно довольным, окинул собеседника оценивающим взглядом.
От доспехов парень, как и следовало ожидать, отказался – они были излишне громоздки и неудобны для него, сковывали движения, тянули к земле и мысль вести бой во всей этой сбруе казалась совершенно абсурдной, - но форму королевского стражника надеть его монарх все-таки убедил. Себастьян, ощущающий себя безмерно затянутым, почти связанным этой самой формой, никакого предчувствия победы не испытывал, и был совершенно убежден, что его ждет лишь громкое поражение.
Король его тревоги не разделял. Облаченный в форму, вооруженный спаситель Даирнаса казался Ноэлю живым воплощением его надежд, чудился великим рыцарем, повергающий врагов в пыль одним лишь взмахом руки, поэтому вопрос юноши казался ему даже забавным.
– Сражаться, - он мягко улыбнулся и, хлопнув собеседника рукой, затянутой в латунную рукавицу по плечу, эту же руку вскинул в воздух, - Строй!
Позади послышался топот ног, обутых в тяжелые сапоги, замелькали, выстраиваясь в правильном, привычном порядке люди, воины, защитники Даирнаса, беспрекословно подчиняющиеся своему королю и, по его примеру, должно быть, уповающие на молодого человека рядом с ним.
Себастьян поежился. Сражаться его как-то совсем не тянуло, угроза, нависшая над его головой, помноженная на необходимость вести в бой войско, вызывала в душе стойкое желание удрать и спрятаться в темнице, за спиной более опытного в таких делах лорда Кинела, а осознание невозможности этого будило глухое отчаяние. Он тяжело вздохнул и, сильнее сжав, почти вцепившись в рукоять меча, затравленно уставился на ворота. Там, за ними, его ждали враги, противники, опасные и безжалостные, проклятые колдуны, о которых он слышал достаточно, чтобы их закономерно опасаться.