Тени Пост-Петербурга
Шрифт:
– Что с ними? Мы должны им помочь!
– Успеется, – заверил Безбожник, останавливаясь возле раскуроченного короба приточной вентиляции. – Сейчас важнее разобраться с другой проблемой. Смотри, что за штуковину я обнаружил!
Глеб с интересом уставился на разбросанные по полу картриджи с угольными фильтрами. Многослойная сетка была сплошь опутана пушистой бахромой непонятной желтой субстанции, похожей на клочья ваты. Того же цвета налет присутствовал и внутри воздуховода, на стенках и в местах крепления картриджей.
– Это…
– Плесень, – опередил врач. – Ее споры везде. В вентсистеме, в воздухе, в наших легких… Не знаю, сколько суток уже мы этой дрянью дышим,
Глеб рассеянно кивнул в ответ, продолжая рассматривать невзрачный пушистый коврик под ногами.
– А самое интересное в том, как мутант реагирует на спиртосодержащие вещества. Гляди!
Хлебнув из предусмотрительно прихваченной кружки, Мигалыч обильно оросил спиртовым раствором инфицированный картридж. За считаные мгновенья желтый пух потемнел и съежился, а спустя пару минут на месте колонии остались лишь прилипшие к сетке микроскопические ворсинки и сероватый налет, внешне напоминающий пепел.
– Как ты догадался? – Глеб следил за гибелью «Мозголома» с неослабевающим интересом.
– Ну… – смешался Самуил Натанович, – я решил, что раз уж помирать, то, как говорится, с музыкой… Вот и распечатал запасец… Не пропадать же добру, в самом деле?
Пьяно икнув, Безбожник опрокинул в себя остатки спирта и удовлетворенно крякнул, занюхивая засаленным рукавом.
– Постой! – всполошился Глеб. – А как же остальные?
– Не боись, у меня еще треть канистры припасена. Хватит, чтобы роту на ноги поставить. Хотя, учитывая, что один из пациентов – здоровый боров с пудовой башкой… – Безбожник всхрапнул, оценив собственную шутку, и снова подмигнул пареньку. – Ты вот что, Глеб. Натягивай намордник, бери ветошь, спирт и займись приточкой. Если хоть пятнышко пропустишь, эта зараза вновь разрастется. А я пойду остальных «будить», пока ласты не склеили.
Заметно повеселевший Самуил Натанович с сожалением заглянул в опустевшую кружку и отправился обратно в жилой отсек, оставив Глеба наедине с «Мозголомом», одуряющим головокружением и заполонившим тамбур стойким запахом перегара.
В этот раз эмалированный чертик подмигивал и снисходительно скалился, наблюдая за собравшейся в кают-компании командой. Глеб отвел взгляд от кружки, занимавшей почетное место в самом центре стола, рядом с опустевшей канистрой, и скользнул взглядом по отсеку. Все как один угрюмые и помятые, горе-путешественники представляли собой то еще зрелище. Аврору мутило после влитой заботливым Безбожником щедрой порции алкоголя. Мигалыч, подслеповато щурясь, рылся в картах и ожесточенно тер виски – изношенный организм отреагировал на «снадобье» жестокой головной болью. Дым и вовсе не поднимал головы, стыдясь собственной попытки размазать «сокамерников» по стенам. Одному Индейцу вынужденная попойка пошла на пользу – спирт не только избавил парня от спор «Мозголома», но и на время притупил страх, отгородив рассудок от размышлений о бренности тела стеной здорового «пофигизма».
– Ты уверен, что дело в плесени? – допытывался Таран.
– А в чем еще? – всплеснул руками уязвленный донельзя врач. – Конечно, длительное пребывание в замкнутом пространстве накладывает определенный отпечаток на психику и вполне может привести к срыву, но не у всех же разом?!
Сейчас это снова был Самуил Натанович, собранный и донельзя серьезный. Угроза жизням экипажа отодвинула эксцентричную натуру Безбожника на второй план.
– А здесь мы имеем дело с однотипным сценарием, – продолжал он. – Раздражительность, вспышка агрессии и, как
– Мертвые поселения, что мы проезжали… Уж не «Мозголом» ли постарался? – предположил Геннадий.
– Почему бы и нет? Там, видать, мы и подцепили эту дрянь… – подытожил врач. – Впредь предлагаю ввести обязательные техосмотры на стоянках.
Таран кивнул и покосился на путейца.
– Мигалыч, чего молчишь? По твоей части вопрос.
– А? – старик оторвался от созерцания карт. – Извините, я отвлекся. Кстати, а кто сел за руль, когда меня накрыло?
Таран вяло поднял руку.
– Не могу даже примерно определить, где мы находимся, – Мигалыч озадаченно почесал затылок.
– Шоссе «Р-243», – вклинился Глеб. – Я видел указатель.
– Хм… – Старик вновь зашуршал потертыми листами. – Если не ошибаюсь, это часть федеральной дороги «М7». Довольно протяженный участок… Командир, когда примерно ты ушел с трассы? Сутки назад? Больше?
– А я ушел с трассы? – сталкер поднялся со скамьи и заглянул в иллюминатор. – Да чтоб тебя…
– Не расстраивайся, командир, – поддержал из своего угла Индеец. – Не мудрено было заплутать с этой дурью в мозгах. Ты и так дольше всех продержался.
– Помню большой город… Дома… – Таран сморщил лоб, мучительно пытаясь расшевелить память.
– Набережные Челны? Уфа? – гадал старик.
Сталкер лишь растерянно пожал плечами.
– Что ж… Тогда выбор невелик. Надо двигаться на восток. Рано или поздно куда-нибудь да вырулим.
Свернув карты, Мигалыч побрел в водительскую кабину. Минуту спустя по отсеку прошла дрожь, привычно взревел двигатель, зашуршала внутренняя связь, но вместо ритуального «Поехали!» из динамиков вдруг донеслось:
– Сворачивайте базар, граждане алкоголики. Похоже, у нас гости…
Глава 9
Степные псы
Транспорт, что стоял на опушке возле самой кромки лесного массива, вид имел более чем экзотический и, казалось, сошел с экрана фантастического фильма, прямехонько из какого-нибудь постъядерного боевика годов эдак восьмидесятых. Довелось Глебу однажды, еще обитая на Московской, вместе с пацанвой разглядывать обрывки чудом сохранившейся пленки, что отрыли сталкеры в пыльных кладовых кинотеатра неподалеку. Было безумно интересно сравнивать выцветшие истертые кадры вымышленного мира с миром реальным, существующим не в головах фантастов прошлого, а взаправду, в самой что ни на есть настоящей действительности.
Многое из того, что удалось разглядеть тогда на замусоленных клочках прозрачного термопластика, выглядело неестественным, слишком показушным, чтобы быть правдой. Вот и автомобиль, преградивший сейчас дорогу, оставлял ощущение сплошной бутафории. Кто-то очень постарался, уродуя внешний вид машины массивной сварной рамой – нагромождением абсолютно ненужных, не несущих какого-либо практического смысла труб и перекладин, поэтому узнать в получившемся механическом монстре бывший «уазик» удалось далеко не сразу. Теперь он больше походил на «багги» с забранным решетками открытым кузовом. Из прорехи в приплюснутой крыше торчало дуло крупнокалиберного КПВТ [38] , а усиленный передний бампер щерился частоколом остроконечных стальных шипов.
38
Крупнокалиберный пулемет Владимирова, танковый.