Тени Севера
Шрифт:
— А, вот ты где! — обрадовалась Ленка и немедленно наябедничала: — Кени, это тот самый, который пытался меня изнасиловать.
— Ничего я не пытался, — мрачно отозвался мужик.
— Негодяй! — заявил я, сделав зверское лицо. — Тебя за это убить мало!
— Так она же меня и убила.
— Не она убила, а ты сам умер, — строго поправил я его. — Это не считается. Ладно, отложим пока этот вопрос. Ты зачем здесь стоишь? Проходящих женщин караулишь?
Ну, это, пожалуй, вряд ли. Не похоже, чтобы по этому коридору женщины вообще когда-либо проходили, так что караулить их здесь можно столетиями, причём безуспешно.
— Вас я встречаю, — насупился
— Ну вот, ты нас встретил. Дальше что?
— Проводить вас велено.
— Мы и сами войти можем.
— А я-то что? Мне приказано встретить и проводить, вот и встречаю.
Мы с Ленкой переглянулись.
— Ладно, веди, — разрешил я.
Мужик забормотал что-то. Я различил только слово «хозяйка» в самом начале его бормотания. так что это явно было каким-то обращением или молитвой. Молитва и впрямь сработала — плёнка мигнула и развернулась, открыв проход. Сразу от прохода начиналась тропинка, обсаженная цветущими анемонами. Вечернее летнее небо над тропинкой в пещере смотрелось очень необычно.
— А знаешь, Кени, — задумчиво сказала Ленка, не двигаясь с места, — в тот раз тропинка была похожей, но совершенно точно другой.
— Там же другая дверь была, — оглянувшись на неё, с удивлением сказал встречающий, — вот и тропинка другая. Ту дверь Хозяйка закрыла, когда вы в неё полезли. Из-за вас в этой дурацкой пещере сидим.
— Но-но-но, — я погрозил ему пальцем. — Ты, как я погляжу, совсем уже осмелел и почувствовал, что можешь предъявлять нам претензии? Это ты напрасно, мы с тобой ещё не разрешили наши разногласия. Иди давай вперёд.
Тот, поколебавшись немного, двинулся по тропинке. Мы с Ленкой переглянулись, крепко взялись за руки и дружно шагнули в обиталище Хозяйки. Пройдя пару шагов по тропинке, я оглянулся — пещеры сзади не было. Позади нас влево и вправо тянулась гранитная скала. Лишь еле заметная плёнка пространственной аномалии намекала, что выход отсюда всё же есть.
Тропинка сильно извивалась, иногда от неё отходили другие тропинки. Путь, однако, был совсем недолгим — минут через пять наш проводник остановился и сказал:
— Мне дальше хода нет, а вы идите. Сейчас выйдете на поляну, а там сами поймёте, что делать.
— А что там, на той поляне? — поинтересовался я, пытаясь разглядеть что-то сквозь переплетение веток и листьев.
— Не знаю я, — хмуро ответил мужик. — Нам там бывать не позволено. Говорят, там каждый раз что-то другое, но может, и врут. Кто его знает, что там на самом деле.
Мы с Ленкой посмотрели друг на друга. Ей очень не хотелось туда идти, да и мне тоже. Но и тянуть смысла не было — мы, наконец, попали туда, куда так долго хотели попасть, и настало время выяснить, не напрасно ли мы так упорно сюда стремились.
В центре полянки стояла открытая беседка. Из-за крыши с немного загнутыми краями она походила на китайскую, а может, и была китайской — я не настолько хорошо разбираюсь в восточной архитектуре, чтобы отличить аутентичную конструкцию от построенной просто по мотивам.
Беседка пустовала; к ней вела тропинка, вымощенная крупной плоской галькой. Листья слегка колыхались под тёплым ветерком, негромко чирикала какая-то пичуга. Обстановка вокруг была совершенно мирной, но впечатление при этом она почему-то производила тревожное и тягостное. Поколебавшись немного, мы двинулись к беседке, на всякий случай крепко держась за руки.
Когда я снова посмотрел на беседку, то обнаружил, что там уже кто-то сидит. Лицо разглядеть было невозможно, потому что его
Мы вошли в беседку и молча поклонились. Хозяйка кивнула в ответ и тоже молча указала на диванчик напротив, куда мы и уселись. Выглядела она примерно так, как я и ожидал — суровое бледное лицо, тёмные, почти чёрные волосы, пронзительный взгляд. Хотя, сказать по чести, я ожидал более каноничного образа. Молчание затягивалось, и я наконец решился заговорить:
— Госпожа, моё имя…
— Я знаю, кто ты, — прервала она меня, сопроводив это небрежным жестом. — И твою спутницу тоже знаю.
— А я знаю, кто ты [16] , госпожа. Правда, я всегда считал, что Кратеида является дочерью Гекаты [17] , и был удивлён, что они оказались одной и той же сущностью.
— Я об этом ничего не знаю, — она посмотрела на меня с удивлением. — В те времена я только родилась, да и вообще никогда особо не интересовалась, кто есть кто у эллинов.
16
Кеннер, естественно, обращается к богине на «ты». К богам не принято обращаться на «вы», такое обращение было бы воспринято скорее как принижение. Традиционное обращение к князю на «ты» тоже имеет те же корни.
17
Геката у древних греков считалась богиней смерти и одной из хтонических богинь преисподней. Её также связывали с душами умерших и перекрёстками. Кратеида или иначе, Кратейя, считалась её дочерью, но иногда отождествлялась с нею самой.
— Но твои слуги называют тебя Хозяйкой Перекрёстков…
— Это скорее привычка или традиция. На самом деле я не интересуюсь ни перекрёстками, ни прочей чепухой. Впрочем, люди производят такое количество глупых выдумок, что я давно уже перестала за ними следить. Вполне возможно, что и мне тоже приписали какую-нибудь глупость. Но смерть уже давно не Геката, и не Кратеида. Моё настоящее имя не имеет значения, а называют меня сейчас чаще всего Мореной.
Не скажу, что это заявление оказалось для меня совсем неожиданным. Возможно, до этой поездки я бы воспринял его иначе, однако недавняя беседа с Миланой о богах помогла мне понять очень многое.
— Если я правильно понял твои слова, госпожа, то ты родилась человеком. Меня этот факт радует. Надеюсь, что это лучше поможет нам понимать друг друга.
— Это и должно тебя радовать, — усмехнулась Морена. — Предыдущая Морена была нечеловеческой природы. Она вообще не стала бы с тобой разговаривать. Просто убила бы вас обоих и тут же забыла бы об этом.
— Я признателен тебе, госпожа, за то, что ты решила нас не убивать.
— Я просто не хочу с вами связываться, — вздохнула она. — Да, сейчас я могла бы убить вас одним движением пальца, но пройдёт тысяча лет, или десять тысяч, и придёт время, когда вы наберётесь достаточно сил, чтобы отомстить. Каждый раз охотиться за вами и убивать? Когда-нибудь я вас упущу, а потом вы придёте убивать уже меня. Рано или поздно такой момент обязательно наступит, так что я предпочитаю решить вопрос с вами миром.