Тени сна

Забирко Виталий Сергеевич

Лениво окинув взглядом сумрачное помещение, Гюнтер вздохнул и неторопливо бросил:

– Да. Пожалуй, это на самом деле форпост для странствующих, страждущих, голодных и немытых... Добрый вечер.

Откуда-то сбоку из-за конторки приподнялся толстенький, лысенький, лоснящийся портье. Он одёрнул засаленную жилетку на мятой рубашке с черно-блестящими нарукавниками и поверх круглых с толстыми линзами очков уставился на Гюнтера. Его глаза навыкате имели ту же сферическую поверхность, что и стекла очков, и от этого казалось,

что у портье четыре глаза. Только стеклянные сияли просветлённой оптикой, а настоящие были подёрнуты мутной поволокой.

– Угодно остановиться?
– спросил он и наклонил голову, будто давая удостовериться, что волоски на его розовой макушке всё-таки есть. Длинные, белесые, в катастрофически минимальном количестве они прилипли к блестящей коже и были похожи на нарисованные.

– Угодно.
– Гюнтер подошёл к конторке и достал кредитную карточку.
– Номер попрошу с ванной... Хоть, по идее, у вас здесь постоялый двор, но, я надеюсь, мне не придется мыться в лохани? Ну, и само собой - ужин. На ужин мне...

– Ванн у нас нет, - промямлил портье, раскрывая огромную затасканную книгу приезжих. Видно, банковская компьютерная сеть ещё не охватила эту глушь.
– Есть душ. Общий.

Гюнтер чуть приподнял брови.

– Это как - женско-мужской?
– съязвил он.

Портье исподлобья глянул на Гюнтера, засопел - он, очевидно, не любил шутников, - но, промолчав, принялся усердно скрипеть шариковым гусиным пером. Надо полагать, что фирма, выпускающая перья, гарантировала натуральность скрипа. Для полного сходства с клерком начала века портье не хватало только козырька на резинке и чернильницы, но зато на маленьком вздёрнутом носу выступила соответствующая ретрообстановке испарина.

Сзади, не торопясь, бросили газету на стол, она зашуршала; заскрипел, освобождаясь от тяжести, табурет; приклад ружья, а затем палка, стукнули о пол, и охотник, гулко ступая ботфортами, начал подниматься по скрипучей винтовой лестнице. Портье перестал писать и проводил его индиферентным взглядом.

– Это кто?
– спросил Гюнтер, когда охотник скрылся за поворотом.

Портье вздрогнул. Муть в глазах моментально растаяла. Он пожевал губами.

– Да так... Охотник из Таунда.

– Кстати, о Таунде, - заметил Гюнтер.
– Вы ведь здешний?

– Ну?
– насторожился портье.

– Вы можете порекомендовать в городе хорошую гостиницу? С ванной?

Пауза затянулась. Портье поднял выше очки и сквозь линзы неодобряюще посмотрел на Гюнтера. Подумав, словно взвесив что-то, он медленно, с расстановкой произнёс:

– Там только одна гостиница...

Затем снова склонился над конторкой. Кончив писать, достал ключ и протянул Гюнтеру.

– Комната номер шесть, второй этаж. Если всё же надумаете воспользоваться душем, спуститесь на первый.

Гюнтер подбросил ключ в руке.

–

А как насчёт ужина?

Портье сонно моргнул, возвращаясь в прострацию.

– Сейчас в вашем номере горничная. Закажите ей, - равнодушно сообщил он.
– Ключ от машины оставите? Забрать вещи.

– Не стоит. Я пробуду у вас только ночь.

Портье пожал плечами. Гюнтер взял ключ, кивнул и пошёл к лестнице. Уже на ступеньках он вдруг вспомнил о чёрном коте на столбике у крыльца и остановился.

– Кхм...
– обратился он к портье.
– Скажите, а ваш кот на цепи, это что - визитная карточка мотеля, или оригинальная реклама галантерейных изделий?

– К-какой... кот?
– поперхнулся портье. Его лицо и розовая лысина вдруг стали бледно-жёлтыми; глаза и пальцы забегали по конторке.

– Чёрный. С зонтиком, - немного ошеломлённо ответил Гюнтер. Такой реакции он не ожидал.

Фигура портье съёжилась, осела, словно расплылась за конторкой.

– Где?
– Вопрос прозвучал сдавленно и бесцветно.

Гюнтер повёл головой в сторону двери.

– Шутите, - не повернув головы, проговорил портье.
– Никого там нет...

Гюнтер удивлённо поднял брови.

– Так уж и нет?

Он пересек холл и распахнул дверь. Чёрного кота с металлическим ошейником действительно не было. Автодорожного столбика тоже... Он обернулся. Портье сидел в той же позе и даже не сделал попытки посмотреть в дверь. Он печально уставился куда-то сквозь холл.

Гюнтер шумно выдохнул, мотнул головой и пошёл к винтовой лестнице. Уже на втором этаже он подумал, что неплохо было бы, стоя у открытой двери, сказать: "Ну вот же он!" - и посмотреть на реакцию портье. Все мы умны на лестнице...

В номере он застал маленькую шустренькую прислугу в тёмно-синем мини-платье и белоснежном передничке. Спиной к двери, наклонившись над кроватью, она споро заправляла постель. Гюнтер кашлянул, но девушка и не подумала обратить на него внимание. Тогда он прислонился к двери и стал изучать узор ажурных колготок. Это оказалось более действенным средством, чем покашливание.

Девушка подняла голову и, продолжая взбивать постель, спросила:

– Вы не могли бы быть так любезны и сообщить мне, что тридцатисемилетний, несомненно опытный мужчина может найти нового в женских ногах?

"Ого!
– поразился Гюнтер.
– Однако, служба информации здесь поставлена на широкую ногу! Когда же это портье успел сообщить ей мои анкетные данные?"

– Это инстинкт,- усмехнулся Гюнтер.
– По-вашему, в тридцать семь лет мужчина уже должен быть импотентом?

Девушка выпрямилась и уныло улыбнулась.

– Отпускник,- констатировала она.
– Ещё один...
– Она достала из кармашка передника блокнот и карандаш.

– Что есть-то будете?

Гюнтер разочарованно вздохнул.