Тени в раю
Шрифт:
– Держи, – торопливо прервал я его и положил влажную купюру на приборную панель.
Когда мои ноги опустились на расплавленный от нестерпимого зноя асфальт, я услышал в спину жеваную фразу, брошенную растерянным извозчиком:
– У меня нет сдачи… потом, зачем нужно было доставать пистолет, я бы и так?..
Проходя мимо крыльца, я рассмотрел фигуру личного телохранителя Анатолия Ивановича. Стоя уже в самом проеме высокой двери, Андрюша подозвал меня коротким жестом.
Когда я приблизился, он вкрадчиво произнес:
– Случилось
Моя несдержанность не позволила ему закончить – вцепившись мертвой хваткой в его рубашку, я грозно прошипел, неистово тряся обескураженного охранника:
– Ты телохранитель или дерьмо собачье? Куда она делась?
Глядя в мои разъяренные глаза, Андрей заговорил, пытаясь хоть как-то себя оправдать:
– Да разве сладишь с этими бабами? Она все порывалась кому-то позвонить, но я запретил. Мы ведь мобильник отобрали! Тогда эта бестия потребовала тебя, но ты, как назло, где-то запропастился… Не в наручниках же было ее держать. – Он с глупым видом заморгал, широко разведя руками, и договорил: – Что я мог сделать? Разве что на цепь ее посадить.
– А охрана что говорит, не проходила она через ворота? – удрученно спросил я, внутренне холодея от услышанного.
– Говорят, что никого не было, – отозвался Андрей, утомленно вздохнув.
Я круто развернулся и зашагал к садовому домику по ярко освещенной аллее. Когда мне оставалось всего-навсего переступить порог, сзади послышались торопливые шаги; обернувшись, я увидел все того же рослого парня, который быстро бежал вслед за мной.
Уперевшись в дверной косяк, я терпеливо дождался, когда он приблизится, и спросил, растягивая слова:
– Что, еще какое-нибудь ЧП?
Отдышавшись, Андрей сказал:
– Нет, просто меня сменили, и захотелось с тобой потолковать.
– Проходи, коли так, – любезно разрешил я, проследовав на кухню.
Мои пальцы привычно нащупали на стене пластмассовый тумблер выключателя, но едва успел загореться свет, как череп буквально раскололся надвое – перед глазами поплыли радужные пятна, и я потерял сознание…
Я очнулся внезапно, словно от толчка, и обнаружил, что лежу на полу маленькой полутемной комнатки. Подогнутые ноги, упиравшиеся подошвами в стену, болезненно затекли, но распрямить их не было никакой возможности. Во рту было солоно и мерзко – подобный привкус может быть только у свежей крови.
С трудом разлепив глаза, я попытался сфокусировать взгляд на чем-нибудь одном… Первое, что удалось различить, – геометрически ровный ряд белоснежных кафельных плиток. Сквозь небольшое запотевшее окошечко под потолком в комнатку пробивался мутный электрический свет.
И только теперь я расслышал несколько обрывочных фраз, звучавших на фоне громкой музыки. Один голос принадлежал кораблевскому телохранителю, а второй я точно уже где-то слышал, но где и когда, вспомнить никак не мог,
– Зачем вы его сюда приволокли? – спросил собеседник Андрея. – Что, нельзя было сбросить этого козла на корм рыбам? – Под «козлом» наверняка подразумевали меня.
– Я думал, что он вам нужен. – Во второй раз за сегодняшний день охраннику приходилось оправдываться. – Потом одному такую тушу мне было не поднять. Я с огромным трудом засунул его в багажник, чтобы доставить к вам. – Это «вам» звучало в устах Андрея по-особому холуйски и подобострастно.
– Ладно, – смилостивился второй, который явно занимал высшую ступеньку в их криминальной иерархии, – дождись Шрама, и кончайте его.
За этим последовали гулкие шаги, рождавшие вкрадчивое эхо, такое же, как на дне глубокого колодца.
Я приподнялся на локте, чтобы осмотреться. Несомненно, это был погребок. Бетонные стены покрывала многолетняя плесень, а по углам разрослась густая паутина.
К своему огромному удивлению, я обнаружил, что абсолютно не связан, но это было маленькой радостью на фоне огромных неприятностей – все мои члены затекли от постоянного бездействия, а в голове шумело, как после недельного запоя.
Пытаясь приподняться на локтях, я этим еще больше усилил нестерпимое жжение во всех суставах и противный звон в ушах; меня почему-то замутило – видимо, не обошлось без сотрясения мозга.
Пока я предавался невеселым раздумьям, пытаясь обрести точку опоры, где-то рядом послышался шорох.
Мои глаза судорожно всматривались в темноту и наконец различили размытый силуэт женской фигуры: сжавшись калачиком, на высокой койке спала какая-то девушка – ее длинные спутавшиеся волосы походили на жалкий пучок сантехнической пакли, а измятая одежда скорее подошла бы привокзальной бродяжке, чем благовоспитанной даме.
С трудом переставляя негнущиеся ноги, я вплотную приблизился к девушке. Это была Инна. Как долго я ее искал, но, и найдя, не мог похвастать собственными успехами.
Теперь мы оба были пленниками, но с той маленькой разницей, что за нее папаша выложит солидные деньги, а за меня же никто не даст и ломаного гроша. Неожиданно девушка зашевелилась, открыла глаза и уставилась на меня мутным взором. Постепенно взгляд стал приобретать заметную осмысленность, и я понял, что она меня узнала. Как бы в подтверждение моим мыслям прозвучало несколько коротких слов:
– Виталий, это вы? – Становилось непонятно, спрашивает ли она меня или просто утверждается в собственной правоте.
Чтобы напрочь развеять все сомнения, я поспешно отозвался, натужно шевеля заплетающимся языком:
– Да, это я.
В моем ответе прозвучало столько ненужной тоски и беспомощности, что я невольно поежился, представляя, какой жалкий вид приобрел в ее глазах.
– Расскажи, как тебя похитили? Куда смотрела охрана? Где мы сейчас находимся и сколько человек нас охраняют? – Вопросы сыпались из меня, как конфетти из новогодней хлопушки.