Тени забытых богов
Шрифт:
Я чувствовал, что Дрючок чего-то недоговаривает, но тянуть сейчас из него жилы не имело смысла, притом что идея выглядела довольно здраво.
– Что ж, давай посмотрим, действительно ли кашу маслом не испортишь… – вздохнул я.
– Это хороший совет, Слава. Тем более, что я ведь не ухожу в сторону и не перекладываю свой груз на твои плечи. Я буду держать тебя в курсе всех новостей. Надо лишь условиться о безопасном месте для встреч. Телефон, конечно, исключается.
– Есть идеальное местечко. Дачный домик моих стариков помнишь?
– В “Утиной заводи”? Еще
– Я собираюсь ночевать там.
– Почему, черт побери?!
– Видишь ли, я приехал не один, – неохотно признался я.
– Ах, вот оно что! Ну, это некстати, старина! Совсем некстати! В этом деле расслабляться нельзя. Отправь ее обратно!
– Клара будет для меня идеальным прикрытием…
– Ну, куда ни шло… – все же согласился он. – Надеюсь, ты не станешь выбалтывать ей лишнее? И уж не обессудь, если я заявлюсь в неподходящий момент.
– Не переживай, мы взрослые люди.
– Тогда все, Славка! Разбегаемся?
– Погоди, последний вопрос… Этот Цинюк, следователь, он чей человек?
– Это темная лошадка, парень! Тебе с ним лучше не контачить. Совсем. А вот разговор с директором музея очень даже советую надолго не откладывать.
– Постой-ка! – вспомнил я. – А что там с дядей Гришей, мужем убитой вахтерши? Его тоже убили?
– Кто тебе сказал? – сощурился Вовка.
– Птичка на хвосте принесла.
– Мужик умер от пьянки, – не моргнув глазом, ответил Дрючок. – Много лет не пил, а тут по случаю похорон жены принял без меры, вот сердце и не выдержало.
– Значит, обошлось без крови?
– Не совсем. Перед смертью у него носом хлынула кровь.
– Но это не убийство?
– Конечно, нет!
Я перехватил его взгляд, и тут моя интуиция подсказала мне, что Вовка ведет со мной какую-то игру, что он знает гораздо больше, чем говорит, и что говорит он мне не только правду.
Впервые за годы нашей дружбы во мне глухо шевельнулось чувство враждебности к Вовке.
– А теперь все! – повторил он. – Мне пора! А ты погуляй немного по парку и вообще, лучше выйди через центральные ворота.
Он протянул мне руку, и я пожал ее с каким-то странным чувством..
Дрючков быстро зашагал к пролому в заборе и через пару минут исчез под зеленым шатром.
ИЗ ДЕТСКИХ И ЮНОШЕСКИХ ЛЕТ ВЛАДИМИРА ДРЮЧКОВА
Мутноватый осадок оставила во мне наша встреча. Обидно было узнать, что Владимир Дрючков, старший офицер, человек долга и чести, находится в положении затравленного зверя, что его авторитет среди подчиненных не признан, что он заискивает перед врагами… Что-то решительно изменилось в Дрючкове за то время, пока мы не виделись. Чего стоит одно его предложение переложить вину на покойную вахтершу! Услышать такое от Вовки?! Ну и ну!
В глубине души я всегда гордился дружбой с Дрючком. Для меня он был образцом мужского характера, спокойной, несокрушимой воли, символом надежности и основательности.
Но теперь все указывало на то, что жизнь способна перемолоть даже такую цельную натуру. Нет, я, конечно, понимал, что он вовсе не из кремня
Владимир Дрючков. Дрючок.
…В младших классах его облик напоминал известный персонаж анекдотов про дистрофиков. Белобрысый, веснушчатый, тонконогий, ушастый, он был настолько хил, что сладить с ним могла любая крепкая девчонка.
Но уже тогда в нем бурно проявлялся ершистый характер. Он то и дело настырно лез в самую бучу! Колотили его несчетное число раз, передразнивали его манеры и походку, подкладывали ему в парту всякую гадость. Но этот тщедушный ванька-встанька поднимался после каждого удара. Никто никогда не видел его слез. Он не держал зла на своих обидчиков, и тем постепенно начинало это нравиться. Незаметно чаша весов качнулась, и насмешливое отношение к Дрючку сменилось всеобщей симпатией, хотя и с изрядной долей иронии.
И тут выяснилось еще кое-что интересное. Оказывается, этот доходяга, этот слабачок, этот пожизненно левофланговый поставил своей целью вырасти мускулистым дылдой! И свою цель он не откладывал на завтра – он давно уже шел к ней!
Сверяясь с часами, он глотал какие-то витамины, безостановочно жевал пучки укропа и петрушки, стебли лука и капустные листья, пил вызывавшие у других отвращение морковный и свекольный соки.
Чуть только белособорское солнышко начинало пригревать поласковей, как Дрючок все свое свободное время отдавал плаванию и гребле. У его родителей был просторный дом на берегу Ракидона, неподалеку от Белой горы, и одну из комнат Вовка переоборудовал под спортивный зал. Махал гантелями, подтягивался на турнике, лазил по канату, а главное – боксировал до седьмого пота. Боксер в весе петуха, нет, воробья, даже комара! А еще он обливался холодной водой, растирался снегом и спал на жесткой постели. Спартанец, да и только! Вернее, пародия на спартанца.
Как-то раз мы всей компашкой завалились к нему в гости, и вышло так, что Дрючок принялся боксировать с Алым. Наш геркулес из вежливости первое время просто закрывался от ударов, но затем, раздраженный комариными наскоками Дрючка, сделал выпад, и бедный Вовка полетел в дальний угол со скоростью пушечного ядра. Это было убедительное подтверждение того очевидного факта, что природу не обманешь. Алый сроду не глотал витаминов и не пил свекольный сок, но мог бы без труда одолеть нас четверых. Одной левой.
Впрочем, есть особая сфера, где размеры бицепсов не играют существенной роли.
Дрючок упорно закалял не только тело, но и силу духа.
В ту пору у нас о Карнеги и понятия не имели, не то сказали бы, что Вовка начитался американского автора. Правда, Карнеги рекомендовал своим ученикам, желавшим подавить застенчивость, петь на вокзале, а Вовка Дрючков мог запеть на улице, а то и во время урока, но в этом, пожалуй, и заключалась вся разница.
Вовка отчаянно спорил, нередко просто из принципа, как бы приобщаясь к азам полемики, отстаивал особую точку зрения, заведомо зная, что она спорная, и громко высказывал парадоксальные суждения, не боясь остаться в единственном числе.