Тени
Шрифт:
— Что ты…
— Обыскиваю тебя, говнюк. — Хотя, скорее он его «избивал». — Раздвинь их.
— Ты причиняешь…
— Если я найду оружие, то тут же использую его на тебе. Усек?
— Обязательно быть таким…
— Спереди. — Рейдж дернул парня за ремень, перевернул, словно крышку и прижал к стене уже спиной. — Неа, голову выше.
Он схватил парня за подбородок, высоко задирая ему морду. Сделав маммограмму на удивление накачанной груди, Рейдж обхлопал его ниже торса, так саданув по
— Я бы попросил!
— В штанах пусто. Не удивительно.
Вниз по ногам. Икрам. Назад на уровень глаз.
— Итак, вот тебе правила: одно движение в сторону моего Короля, которое мне не понравится? Сдохнешь раньше, чем твое тело коснется пола. Мы друг друга поняли?
— Я пришел сюда с миром. Я по горло сыт войной…
— Мы друг друга поняли? Только чихни в его сторону, попытайся пожать руку, даже если ты дважды посмотришь на его долбаные ботинки? Я лично повешу бирку на твой палец.
— Ты всегда такой резкий?
— Чтоб ты знал, упырь, я спокоен, собран и хладнокровен. Ты не захочешь видеть меня взбешенным.
Рейдж толкнул парня в сторону двери, открыл ее и потом схватил парня за шею.
— Я в состоянии идти сам, — протянул мужчина.
— Да ладно? Уверен в этом?
Рейдж так повернул хватку, что теперь его ладонь лежала на лице парня, сейчас он вел Тро за коллекцию из глаз, носа и рта.
— Так лучше? Нет? Ну, видимо, тебе стоило держать варежку закрытой.
Намеренно лишая Тро равновесия, он наслаждался, как парень, словно Фред Астер, вытаптывал чечетку мимо Абалона и сквозь дверь в библиотеку.
— Все идет просто прекрасно, — пробормотал Ви, зажигая самокрутку.
— По крайней мере, обошлось без соуса для барбекю, — парировал коп.
— Это пока. — Ви выпустил струю дыма. — Впереди вся ночь.
Рейдж прокашлялся.
— Мой господин и правитель, Роф, сын Рофа, кровный отец Рофа, представляю вам Тро, Кусок Дерьма.
На этой ноте он толкнул парня в сторону восточного ковра, и, вот неожиданность, сделав кувырок, ублюдок оказался на своем месте.
У ног одного-единственного, настоящего Короля.
Глава 15
— Нет, я позабочусь о ней. Спасибо.
Сказав это, Трэз улыбнулся Элене, не желая обижать женщину своим «кыш». Но по правде, он вполне приготовился стать тем, кто вынесет Селену из смотровой комнаты. Учебного центра. В… куда-нибудь, куда угодно.
Но этому не бывать. Не больше двух часов назад у нее была остановка сердца, ее ударили двумя миллионами джоулей электричества в грудную клетку, а потом как-то умудрились вернуть ее к жизни благодаря его фокусу с превращением в живое, дышащее одеяло в виде души.
О, да ерунда, просто
Или ночь?
Да кто, блин, знал.
— Ты готова? — спросил он у Селены.
Когда она на самом деле посмотрела ему в глаза и кивнула, казалось, это происходило во сне. Он никогда бы не подумал, что связь между ними восстановится… и что ее тело снова будет сгибаться, как и положено, когда он подхватил ее под колени и плечи.
— Я буду… нежен. — Когда его голос сорвался, ему захотело отвесить себе затрещину. — Медленно и аккуратно.
Она снова кивнула, а потом охнула, когда он поднял ее со стола и вытащил из-под медицинской лампы со множеством огней, которую опустили низко к ее телу.
— Куда? — спросил он, хотя ему уже дважды сказали.
Элена, которая несла мешочек для капельницы, повела их к двери. — За мной.
По другую сторону двери располагалась реабилитационная палата, и он не хотел видеть в ней свою женщину. Больничная койка с высокими поручнями вдоль матраса, тонкие покрывала, простыни, простые и белые. Рядом стоял штатив для капельницы и разнообразное оборудование для наблюдения. Дубовые с виду подушки.
С другой стороны, он мог положить ее на пуховую перину, и даже этого будет недостаточно.
Селена дрожала, когда он аккуратно устроил ее на матрасе. А потом, когда он попытался вытащить покрывала из-под нее, она закрыла глаза и качнула головой.
— Дашь минутку? — простонала она, будто болело все тело.
— Да. Конечно. Разумеется.
Ииииииииии, сейчас ему нечем было заняться. Оглянувшись, Трэз приметил стул и решил, что приземлив туда свою задницу, он, по крайней мере, не будет притеснять ее.
Элена ушла, предоставляя им возможность побыть в том небольшом покое, который они могли найти, и он подумал… дерьмо, Селена лежала так неподвижно. Но, по крайней мере, ее суставы хотя бы отчасти приняли нормальное положение, и она дышала самостоятельно. И была в сознании.
Но она все еще была очень бледной. Почти сливалась с простынями. И хотя ее волосы поправили, виднелись спутанные комки на темной длине.
— Мне… жаль…
— Что? — он дернулся вперед. — Что ты сказала?
— Жаль…
— За что? Господи, ты же не напрашивалась на это.
Когда она заплакала, Трэз вскочил со стула и подошел к кровати, опускаясь рядом с ней на колени. Он опустил бортик и взял руку Селены, лежавшую ближе к нему.
— Селена, не плачь. — На прикроватной тумбочке лежала коробка «Клинексов», и он поменял руки местами, чтобы вытащить салфетку и промокнуть ее щеки. — Нет, не жаль. Нельзя жалеть о чем-то вроде этого.
Она прерывисто вздохнула.
— Я не хотела, чтобы ты знал. Я не хотела… беспокоить.