Тени

Уорд Дж. Р.

— Я хочу, чтобы мы оба насладились этой ночью.

Он опустил веки.

— Мне было клево в машине. И я уже предвкушаю дорогу домой.

Когда вспыхнул аромат ее возбуждения, она издала звук, похожий на мурлыканье.

Позднее, на много позднее, он будет вспоминать это мгновение между ними… Казалось, оно будет длиться вечно, растягиваясь в божественную бесконечность. Он будет помнить в подробностях все, от сияния ее глаз до блеска ее волос, от того, как она улыбалась ему, до румянца на ее щечках.

Воспоминания

особенно дороги, когда они — единственное, что остается вам от любимых.

Глава 34

— Что происходит?! Что это… что означает эта тревога?

Лейла следовала за Куином, когда он влетел в палату своего брата и начал задавать вопросы. Выглянув из-за его плеча, она увидела Дока Джейн возле койки. Лукас лежал на спине в больничной сорочке, сорванной с груди до талии. Покрывала были стянуты с его распластавшегося тела, подушки раскиданы по полу.

К койке подкатили какое-то медицинское оборудование, Элена что-то включала на компьютере, в то время как Док Джейн схватила две ручки, соединенные вьющимся проводом.

— Разряд! — крикнула она, а потом приложила металлические пластины прямо к груди Лукаса.

Раздалось шипение электричества, а потом тело на кровати подпрыгнуло от миниатюрного взрыва.

Сирена все еще визжала равномерным механическим криком.

— Лукас! — закричал Куин. — Лукас!

Что-то подсказало Лейле оттащить его, и она обернула руки вокруг его широкого торса, прижимаясь к нему животом.

— Стой здесь, — сказала она сорвавшимся голосом. — Позволь им сделать…

— Разряд! — рявкнула Док Джейн.

Кровать затряслась, когда торс Лукаса снова подскочил под напряжением и рухнул на матрас. Сердце Лейлы гулко забилось. Она не могла поверить, что снова это видит. Вчера была Селена, сейчас…

Бип. Бип. Бип…

— Есть пульс. — Док Джейн освободила руки от пластин, кинув их на устройство. — Нужно, чтобы ты…

Элена отвечала на приказы так же быстро, как терапевт раздавала их, предоставляя наполненные лекарством шприцы один за другим, потом надела кислородную маску на лицо Лукаса и принесла другое оборудование.

Через десять минут — или прошло десять часов? — к ним подошла Док Джейн. — Мне нужно поговорить с тобой, — сказала она, кивая в сторону коридора. — Снаружи, пожалуйста.

Когда они вышли в коридор, Док Джейн поспешила захлопнуть дверь, которая и так уже пыталась закрыться без чужой помощи.

— Куин, у меня нет времени на сладкие речи. Я едва успела стабилизировать его давление и сердечный ритм, и это не надолго. Если он выживет, я должна ампутировать нижнюю часть ноги, причем сейчас. Инфекция убивает его, она — источник проблем. Черт, ампутация может и не спасти ситуацию. Но если ты хочешь дать ему шанс, то иного я предложить не могу.

Куин не моргал. Не ругался. Не спорил.

— Хорошо. Отрезай ее.

Лейла закрыла глаза,

положив руку на горло.

— Хорошо. Я хочу, чтобы вы остались здесь. Вам незачем это видеть. — Когда Куин открыл рот, доктор прервала его. — Нет. Без вариантов. Если дойдет до этого, то я дам вам попрощаться. Оставайтесь здесь.

В этот раз дверь закрылась без чужой помощи.

Резко закрыв глаза, Лейла не могла представить, что они делали по другую сторону панели. Но у них было полно хирургических инструментов… будто Док Джейн была готова к этому.

И, судя по быстрому ответу Куина, он тоже.

— Он меня убьет, — сказал Куин хрипло. — Если выживет.

— У тебя не было выбора.

— Я мог дать ему умереть.

— Твоя совесть позволила бы это?

— Нет.

— Значит, не было выбора. — Она накрыла лицо руками, пытаясь выкинуть образ Лукаса на кровати из своей головы. — Боже, как дошло до этого?

— Наверное, мне стоило сказать ей, чтобы она прекратила это.

— И что тогда?

— Не знаю. Не знаю, черт подери.

Они простояли в коридоре целую вечность, и Лейла пыталась не прислушиваться к звукам, доносившимся с другой стороны двери, особенно когда раздалось еле слышное жужжание, напоминавшее шум миниатюрной пилы. В то время как она оставалась неподвижной, Куин ходил туда-сюда с опущенной головой, не отрывая глаз от своих ботинок, упершись руками в бедра. Спустя какое-то время он остановился и посмотрел на нее.

— Спасибо. Ну, за то, что не оставила меня одного.

Подойдя к нему, она широко раскрыла руки, и он вошел в ее объятия, прижимаясь к ней, положил голову ей на плечи. И они ждали вместе, потому что обнимать его — единственное, что она могла сделать.

Но этого казалось недостаточно.

***

Примерно в десяти кварталах и пятидесяти этажах от «Вокруг света», Кор прилип к мокрой кирпичной стене.

Лессер, за которым они с Бальтазаром следили, был позади и слева от них, ветер доносил вонь его тела вместе с душком строительного песка и сажи.

Тело чесалось кинуться в бой, все, что произошло с Лейлой прошлой ночью, подстегивало его внутренних демонов, и он вел себя настолько мерзко, что все его солдаты оставили его одного в подземелье в дневные часы.

Лучше рискнуть с солнцем, чем иметь дело с его настроением.

По крайней мере, впереди его ждет убийство.

По его сигналу Бальтазар перенесся над влажным асфальтом, присоединяясь к теням у здания напротив. Ночь над головой была чистой, но лунный свет был сомнительным осложнением. В центре Колдвелла было недостаточно освещения, чтобы он мог почитать романы в узком переулке.

Если предположить, что он магическим образом стал грамотным.

Оставаться в тени — не часть вампирского мира, но весьма предусмотрительная реальность для них.