Тентажиль
Шрифт:
– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью...
– пропел Степ и осекся под взглядом Таши.
– Ну, по коням!
Ташин дачный поселок был зелен и тих. Старенькие деревянные домики тонули в цвету, повсюду плыл аромат сирени, мелькали жуки и бабочки, кругом ни души - казалось, они попали в один огромный таинственный сад, где время остановилось. Машину оставили у ворот, решили немного пройтись пешком и развеяться: после неприятного инцидента в поселке все трое чувствовали себя немного не в своей тарелке... Впереди на перекрестке промелькнул кто-то на велосипеде,
Резкий шорох шин, радостный возглас, стук брошенного велосипеда... из-за поворота выбежала девчонка в яркой желтой маечке и джинсовых шортиках. Она мчалась так легко, точно была невесомой, звонкий смех её распугал тишину, и казалось, что сонное царство ожило - время проснулось, пошло... Это была та самая велосипедистка, что вчера налетела на Егора в тумане.
– Я... представляешь, я в канаву свалилась!
– выпалила она, смеясь, на бегу к Таше, и только тут заметила, что та не одна.
– Ой, как вас много!
– Мур, познакомься, это Степан, а это Егор. Они меня из поселка до дачи подбросили. А это моя подруга Мура.
– Привет, - хором бухнули парни.
– А, привет, - Мура кокетливо склонила набок головку и прищурилась. О, это ведь тебя я вчера торпедировала?
Она откинула голову и расхохоталась, длинный хвост каштановых мягких волос маятником заходил за спиной, солнце вплетало в него золотистые нити. Егор глядел на неё и чувствовал, что сердце вдруг дернуло и понесло, как мустанг-иноходец, а желудок винтом свела судорога.
Все было кончено... Он влюбился!
– Мур, мы тут одну штуку затеяли, - сказал Степ, побрякивая ключами от машины, - можно будет классно поприкалываться...
– Почему поприкалываться?
– перебила его Таша.
– Это и без приколов может быть интересно.
– В общем, собираемся сегодня вечером возле усадьбы - тут один мужик хочет театр организовать... не хочешь актрисой заделаться?
– продолжал Степ самым равнодушным тоном.
– Театр?
– её брови прыгнули вверх, лоб наморщился.
– Обалдеть! Конечно, хочу. А вы все там будете?
– Да и ещё парень один из поселка, - ответила Таша.
– Слушай, а твой велосипед где?
– Да там, на дороге валяется!
– А никто не украдет? Лучше наверное взять его. Ребята, спасибо, что проводили, мы в общем-то пришли, вон мой дом...
– Таша указала рукой на низенький салатовый домик, чья крыша едва виднелась в густых зарослях цветущей сирени.
– Мы с Мурой придем, да, Мур?
– Обязательно!
– ответила та, с тем же кокетством склонив головку к плечу.
– И ещё кого-нибудь с собой приводите... человек сто пятьдесят двести!
– неудачно сострил Егор, брякнув первое попавшееся, что пришло в голову.
Он хотел выглядеть, как можно развязнее, чтобы скрыть смущение, но голос предал - охрип.
– Можно Юлю позвать, - предложила Таша.
– И этого... жутко смешного... как его?
– Мура наморщила нос.
– Коста, кажется. А по-простому Костя.
– Ладно, тогда до вечера...
–
А тот стоял и глядел на девчонку в желтой маечке, которая шла к перекрестку, обняв подружку за плечи и нашептывая что-то ей на ухо. Обе вдруг обернулись, и Мура прыснула.
– Пойдем, говорю!
– Степ пихнул его в бок.
– Так теперь и будешь стоять до вечера? Да, девочка - высший класс! Вижу, ты на неё глаз положил, но учти - тебе придется иметь дело со мной! Старик, ты чего, у тебя крыша поехала?
Егор вдруг неожиданно для себя сжал кулаки и почувствовал, что совсем не владеет собой: он мог сейчас выкинуть, что угодно... Степ, глядя на него, даже отступил на шаг, а потом рассмеялся.
– Слушай, не хватало, чтоб такие, как мы, мужики разодрались из-за девчонки! Да их, как грязи! Понравилась тебе - пожалуйста, я, что, против? Делов-то... Вот пива мы не взяли из-за всей этой катавасии - это плохо. Рванем в Монино?
– Не, я пас, - покачал головой Егор. Ему хотелось побыть одному.
– Ну, как хочешь!
– Степ уселся за руль.
– Садись, чего стоишь?
– Я пешком пройдусь, - хмуро бросил Егор.
– Значит в восемь - у флигеля.
– Ладненько...
– Степ пристально поглядел на него, усмехнулся, скривил губы и резко нажал на газ.
Егор побрел по дороге, не глядя по сторонам. Потом сел у обочины, саданул по нагретой земле кулаком, рухнул в траву при дороге и затих, стиснув руками голову... Казалось, все в нем звенело от напряжения, и напряжение это могло прорваться и бурной вспышкой радости, - криком, смехом, прыжками, и настоящей истерикой...
МУРА! Это имя вскипало в нем, пело, вспыхивало, и... падало в пустоту и горечь неуверенности в себе.
ОН НЕ МОГ ЕЙ ПОНРАВИТЬСЯ!
Вчера ему показалось, что она немного смутилась, глядя на него. Еще чего, бред! Чушь собачья! Наелся пивка - вот и померещилось. Кто он такой: длинный, нескладный псих-одиночка... А она? Она - чудо! Таких не бывает! По крайней мере он ещё не видал...
И потом, он ни разу не целовался. А девчонки это просто нюхом чувствуют: опытный ты или нет... И чем быстрее бежало время, тем лучше Егор понимал, что переступить этот барьер все трудней... Ребята в классе уже ВСЕ перепробовали, и от их хвастливого трепа ему было совсем паршиво. А теперь? Теперь появилась та, ради которой он... да, все, что угодно! Но она сразу поймет, что он настоящий салага. Что стесняется. А от этого хочется сдохнуть... или укокошить кого-нибудь!
А если этот Степ или кто-то другой начнет к ней клеиться, он его точно убьет! Хотя вообще-то лучше, конечно, себя: и зачем такому уроду землю топтать? Шестнадцать стукнуло, а он весь холодным потом покрывается при мысли о какой-то девчонке...
– Да, плевать я на неё хотел!
– заорал он, вскакивая, как ужаленный, и припускаясь вперед по дороге.
– Мне вообще на все наплевать! В гробу я видал их всех!!!
Кого именно он видел в гробу, Егор не очень хорошо себе представлял...