Теология публичного пространства
Шрифт:
Наша общая задача сделать так, чтобы идеи отца Павла жили, его статьи и работы распространялись, книги читались, уроки из его духовного опыта извлекались… Конечно, нуждаются в особом рассмотрении его экклезиологические и канонические труды…
Поучимся у отца Павла для всех быть всем. И при этом быть честными, стойкими, бескомпромиссными в отстаивании Божьей правды. Поучимся его великому терпению и смирению.
Пускай в личности этого почившего праведника, каким несомненно был отец Павел, найдут примирение противоборствующие стороны. Хотя бы на короткое время… Именно в это время-вневременье в нашу жизнь может прорваться вечность. Вечность, которая возносит вверх, вечность, которая являет единый народ Божий. Запомним этот момент-восхождение. Постоим немного на вершине. И лишь затем двинемся с горы в долину наших повседневных дел, экклезиологических
По поводу «дела» отца Павла Адельгейма
Заметка написана в мае 2010 г. в разгар «противостояния» о. Павла. О. Павел часто поднимает вопрос бесправия священника перед правящим архиереем, но бесправие мирянина перед священником не меньше… С той лишь разницей, что мирянин может уйти, если есть куда.
Как известно, год назад по просьбе о. Павла состоялось заседание Общецерковного суда РПЦ МП. Немного об этом заседании о. Павел рассказал здесь: www.psmb.ru/video/intervju/statja/prot-pavel-adelgeim-kommentiruet-zasedanie-suda/
Что хотелось бы отметить.
Конечно, о. Павел поднимает очень важный вопрос, вопрос о бесправии приходского священника и полной зависимости его от епископа. В постановке этого вопроса и в конкретной жизненной ситуации хочется выразить полную солидарность с о. Павлом.
Однако при этом всё же необходимо указать на то, что круг обозначаемых о. Павлом проблем, это лишь малая часть системного внутрицерковного кризиса.
Так же как пресвитер бесправен перед епископом, бесправен обычный мирянин перед пресвитером. Мирянин находится в полной зависимости от священника: священник может не допустить его к причастию, по своему усмотрению отстранить от служения (хотя в храмовом пространстве служений и так не много), про финансовую составляющую и говорить не приходится (храмовая касса и способ распоряжения средствами – только в руках у пресвитера). Мирянин без благословения пресвитера не может быть вовлечен ни в какую церковную деятельность. Мирянин не имеет права выбора пресвитера. В храме Новодевичьего монастыря я чуть ли не каждое воскресенье наблюдаю рукоположения. Кто все эти люди, которых рукополагают? Монастырский хор «по послушанию» поет «аксиос», а несколько сот мирян молчаливо наблюдают за этим узаконенным беззаконием (все эти бездумные «рукоположения» ещё аукнутся нам махровым фундаментализмом в будущем). В то время как сами миряне не могут никого выдвинуть действительно достойного, хотя бы из-за отсутствия нормальной и работающей процедуры такого выдвижения.
Всё это говорит об очень печальной ситуации – о том, что соборностью (которой так привыкли кичиться православные) в практике РПЦ МП и не пахнет. Как любит поговаривать о. Павел, «жаловаться некому».
Заостровское противостояние: пейзаж после битвы
Статья была написана как некий итог скандальным событиям, развернувшимся в Архангельской епархии. В результате этих событий о. Иоанн Привалов, активный член Преображенского содружества малых братств, был лишен прихода.
Ну вот, кажется, если уж не прекратился совсем, то хотя бы притих на время шум, поднятый в Интернете в связи с темой Заостровья. Священник Иоанн Привалов переведен из заостровского храма «под надзор» в кафедральный собор… Конечно, будут ещё публикации на эту тему, возможны также и действия… Но, тем не менее, некоторая картина заостровской битвы уже сложилась. То, что это была именно битва, вряд ли, у кого-то теперь вызывает сомнение.
Видно, что редакция сайта «Русская народная линия» и митрополит Архангельский и Холмогорский Даниил Доровских со своим окружением действовали согласованно, вероятно, по ранее разработанному сценарию. Серия громких публикаций на сайте «РНЛ» и последующее за ней через короткое время т. н. расширенное заседание Епархиального совета, где о. Иоанну было выражено недоверие, вынуждают думать именно так. Не исключено также, что «подготовка к бою» была ещё основательнее. По крайней мере,
«Ответный ход» защитников о. Иоанна был стремительным и не менее массированным. В статьях и блогах друзья и сторонники о. Иоанна и Преображенского содружества малых братств (ПСМБ) пытались апеллировать к разуму и справедливости, указывая на очевидные позитивные плоды его деятельности. А. И. Шмаина-Великанова, О. А. Седакова, о. Павел Адельгейм, преподаватели СФИ, прихожане заостровского храма, многие, знавшие лично о. Иоанна православные христиане, свидетельствовали о ложности обвинений в адрес священника. Причем к защитникам присоединились также и некоторые, вышедшие ранее из содружества оппоненты ПСМБ и о. Георгия Кочеткова, – пришлось сплотиться, когда на горизонте замаячил общий враг – национал-фундаментализм…
Но ничего не помогло. Вопрос решился административно, а не соборно.
Участники конфликта вынуждены привыкать к новому положению. Но неверно думать, что положение поменялось только у о. Иоанна, который на протяжении всего времени вел себя очень достойно. Положение поменялось и у митрополита Даниила. Это изменение положения, не заметное внешнему взгляду, тем не менее, реально. Митрополит Даниил, безусловно, репутационно проиграл. Теперь его имя будет стоять рядом с именем архиепископа Псковского и Великолукского Евсевия (Саввина), который всему православному миру известен как гонитель о. Павла Адельгейма. Изменилось положение у дьакона Андрея Кураева. В запале бескомпромиссной критики о. Георгия Кочеткова о. Андрей допустил странный пассаж в адрес известного библеиста А. И. Шмаиной-Великановой и народного артиста С. Ю. Юрского. Фронтмен российского медиабогословия рискует после этого стать нерукопожатным в академических и творческих кругах, где эти люди пользуются непререкаемым авторитетом. В кругу «меневцев» и «кочетковцев» он, пожалуй, уже стал таковым – многим известны его нападки на о. Александра Меня, и по отношению к о. Георгию он занимает вызывающе непримиримую позицию.
Отдельно стоит сказать об о. Алексии Уминском. Он, искренне, по-видимому, желая способствовать мирному разрешению конфликта и предложив даже создать «площадку для серьезного обсуждения и диалога», не учел того, что прежде, чем начать такой диалог, необходимо прекратить травлю одной из сторон. Терпимо относясь к о. Иоанну Привалову, о. Алексий при этом нетерпим к его единомышленнику – о. Георгию Кочеткову. Последнего он упрекает в идеологизме. Но в этом упреке, похоже, о. Алексий вступил на ту почву, где он не чувствует себя уверенно. Цитата «Где является епископ, там да будет народ, а где Иисус Христос, там кафолическая Церковь», взятая им в отрыве от всего корпуса новозаветных книг, сама становится началом партийности и идеологии, т. н. клерикальной идеологии. Если он всерьез хочет вдумчивого диалога, то, первым делом, должен быть готов к тому, что его собственная картина мира может поменяться. Но готов ли он к этому?
Стоит сказать, что ПСМБ быстро откликнулось на предложение о. Алексия о диалоге, опубликовав на своем сайте соответствующее заявление. И, если бы о. Алексий предложил бы конкретные формы такого диалога, как знать, может быть, что-то из этого и получилось бы. Но готово ли к серьезному, вдумчивому диалогу само ПСМБ? Члены содружества, привыкшие на протяжении длительного времени ощущать себя, словно в осажденной крепости, захотят ли открытого разговора? Все ли вышедшие из содружества и прошедшие оглашение будут на стороне братчиков? Не явятся ли они с некоей своей самостоятельной позицией? Или предполагался диалог только с иерархией? Свидетельства о вере и Церкви (коими изобилует жизнь содружества) и внутрицерковный диалог – это ведь не одно и то же. Диалог характерен, прежде всего, тем, что вступивший в него должен быть готов принять настоящую, а не ура-богословскую критику. А настоящая критика всегда в духовном смысле не «снизу», а «сверху» (впрочем, тех, кто способен дать такую критику, ещё нужно поискать – многие из ушедших ушли из-за того, что не смогли «вместить» общинной и братской жизни, а не потому, что готовы были дать такую критику)…