Теоретик
Шрифт:
– Почему ты так решила?
Мы по-прежнему разговаривали шепотом.
– Через нее чем-то вкусным пахнет, - запах печеного теста я унюхал тоже, но так и не смог определить, откуда он именно.
– Думала, в "Шантане" поужинаю, но не вышло.
Ну да: на голодный желудок нюх на съестное обостряется. Она не ошиблась. За левой от нас дверью скрывалась крохотная кухонька. Я заглянул туда, и быстро прикрыл дверь.
– Что там? Мертвые хозяева?
– Нет. Окно почти настежь открыто. Да и места совсем мало. Давай в последнюю дверь
– Давай.
Перед тем, как в нее заглянуть, я приготовил оба ствола, Вальтер и Наган. Умение стрелять с обеих рук сразу - искусство особое. Но если сцепить между собой большие пальцы, а кулаки с зажатыми в них рукоятками крепко прижать друг к другу, то вполне можно палить и такому дилетанту как я.
– Эля, встань сбоку и попробуй ее открыть. Только осторожно. Если услышишь любой подозрительный звук, тут же ее захлопывай.
– Хорошо, командир!
Дверь открывалась вовнутрь, и это давало надежду, что, если вовремя ее захлопнуть, бартрам придется ее выбивать вместе с косяками. Если она не разлетится в мелкие щепки при малейшем ударе.
– Хватит?
Щель получилась узкая, в нее только боком и протискиваться. Тихо. И не пахнет ничем. Я постоял еще немного, и решительно шагнул вперед.
– Никогда бы не подумала, что обычный пирог с рыбой - это так вкусно!
Я кивнул, соглашаясь - пирог действительно замечательный. Мы, в относительной безопасности, сидели на широченной кровати, придвинутой вплотную к дверям, и уплетали рыбный пирог, за которым мне пришлось прокрасться на кухню. Дверь оказалась изготовленной на совесть - из толстых плах, которые не каждая пуля возьмет.
За единственное окно тоже можно было особенно не беспокоиться. Две металлические полоски, расположенные крест-накрест, не позволят проникнуть внутрь нежеланному визитеру, даже разбив стекло. И плотные занавески, способные не пропустить наружу ни малейшего отблеска света. Несомненно, тот, кто все это устроил, и подразумевал нечто подобное, случившемуся в Фартовом.
Сама комната размерами не поражала. Кровать, занимавшая практически половину помещения, вешалка для одежды, нечто вроде тумбочки - вот и все ее убранство. Теперь только и оставалось, что дождаться рассвета, когда на улицах наведут порядок. И есть пирог.
– Интересно, где сейчас хозяева? Или хозяин?
– Не знаю, - пожал плечами я.
– Возможно, его здесь и не было. А может, зачем-то окошко выпрыгнул, оно практически настежь распахнуто, - и поинтересовался сам.
– Эля, а как ты там оказалась?
– Там - это где? В "Кафе-Шантане"? Так я в нем практически каждый вечер бываю.
– Нет. Там, где я тебя обнаружил, - вернее, куда провалился, геройски спасаясь бегством от бартров.
– Тебя же как будто эти два мужика, которые постоянно возле тебя были, успели внутрь занести, когда все началось.
– Хотели, да не смогли. Петя с Асланом,
– Не обратишь тут! Близость этой девушки волновала меня так, что в дрожь бросало.
– И даже имя узнал. Наверное, и все остальное знаешь?
Это о местном короле Шахе, и о том, что ты его подруга?
– Знаю.
– Я тоже тебя заметила. Сидит себе такой... забавный. Игорь, у тебя сигарет нет?
– Не курю. Хочешь, поищу здесь. Может, и найдутся.
– Ладно, перебьюсь. А чего это ты тогда в курилку пошел, если не куришь? Сидел бы внутри, и не пришлось бы по крышам прыгать.
– За компанию. Чтобы одному за столом не оставаться.
И еще потому, что ты вышла. Надеялся увидеть.
– Давно здесь?
– Третий день пошел.
– Два главных правила этого мира успели уже рассказать?
– Нет.
Вообще-то мне многое чего успели поведать. Возможно, и главные правила. Но пусть говорит. Голос у нее приятный. Из тех, что называют сексуальным.
– Тогда слушай. Первое, и самое главное правило - никогда, никому и ни при каких обстоятельствах не рассказывай, из-за чего ты сюда попал. И у других не выпытывай.
– Запомнил. А второе правило какое?
– Второе тоже важное. Наверное, оно еще и поважнее первого будет. В общем, живи сегодняшним днем, потому что завтрашнего дня может и не быть. Сам видишь, что тут творится.
Не знаю, насколько это правило действительно было важным, но именно оно и помогло мне решиться.
– Скоро рассвет.
За окном действительно посветлело, и край отдернутой занавески позволял мне увидеть то, о чем я мечтал несколько последних часов подряд: обнаженная Эля удобно пристроила голову на моем плече.
– Ты очень красивая, - сказал я.
– Я знаю, - грустно сказала девушка.
– Да что толку-то? Разве счастье заключается именно в этом?
Затем рывком перевернулась на живот.
– Игорь, мне с тобой было очень, ну очень хорошо. Не стану лгать, что на меня нашло затмение, что окружающая обстановка так повлияла, и так далее... Я сама этого хотела, причем давно. Чуть ли не навязчивой идей стало. Чтобы с нормальным симпатичным парнем. У которого вот тут твердо, вот тут упруго, и никаких морщин. Нигде, вообще нигде.
Судя по Гришиному рассказу, Шаху хорошо за сорок, и потому слова Эли были мне понятны. Мечтала девушка, чтобы с молодым, к тому же - по ее словам, симпатичным, и вдруг такая возможность подвернулась. И еще обидны. И даже после следующих ее слов часть обиды во мне все же остались.