Теория бобра
Шрифт:
Рами осторожно приблизился к спящему охраннику.
— Перемена заканчивается через четыре минуты, — сказал Рами, но Неувонен не пошевелился. — И вообще в школе нельзя спать.
Храп прекратился.
— Они отвергли мои стихи, — простонал Неувонен из-под книжного шкафа. — Издатели ничего не понимают в красоте.
Голос Неувонена звучал очень жалобно. К счастью, у Рами были хорошие новости.
— Сыскное агентство вас нашло, — сообщил он. — Вы пропали, а теперь вас нашли. Мгновение из-под
— Ты меня нашел? — помедлив, спросил Неувонен. — Меня нашли? И мои стихи тоже?
Рами задумался. Если уж Неувонен нашелся, то, наверное, он нашелся весь, целиком.
— Да, — подтвердил Рами.
Неувонен выкатился из-под книжного шкафа.
— Я верил в силу слова и знал, что оно победит, — произнес Неувонен и попробовал встать.
По телевизору в передачах про природу Рами видел, как, появившись на свет, детеныши зверей впервые пытаются подняться на ноги — прямо как Неувонен.
Сначала Неувонен, похоже, был вне себя от радости, что его нашли, но затем выражение его лица изменилось.
— Так это ты, Рами, — сказал Неувонен. — Не подходи ко мне.…
— Я приступил к расследованию тринадцать минут назад и уже... — начал Рами и крепко ухватился за боковую стенку книжного шкафа, чтобы помочь Неувонену встать.
Но высоченный шкаф оказался неустойчивым — только сейчас Рами вспомнил, что в библиотеке собрались делать ремонт именно потому, что некоторые шкафы были старыми и могли в любую минуту рухнуть. В ту же секунду шкаф начал падать. Рами отступил назад и понял, что надо действовать быстро, чтобы не только спастись самому, но спасти и охранника Неувонена. Рами схватил длинную деревянную указку и попытался с ее помощью сдвинуть Неувонена в безопасное место. Но указка выскользнула из рук Рами, пролетела мимо Неувонена и угодила в гипсовую голову основательницы школы Эльвиры Колехмайнен. Голова упала на бок и покатилась по полке прямо на кантеле учителя музыки Хейлиё. На охранника Неувонена дождем посыпались книги. В этот момент гипсовая голова достигла кантеле, струны которого издали громкий стон.
— Ой-ой-ой, — произнес Рами, когда в библиотеке снова настала тишина. — Беда-беда.
— Все закончилось хорошо, — рассказывал неделю спустя Рами, сидя на диване в гостиной у бабушки и жуя булочку. — Сыскное агентство раскрыло свое первое дело, а я успел на урок истории.
— Я думаю, — кивнула бабушка, — что ты узнал кое-что важное. Искать и найти — это не одно и то же. Иногда даже не знаешь, что случится раньше. Бывает так, что сначала найдешь, и только потом понимаешь, что как раз это и искал.
Рами потянул булочку в рот. Вернее сказать…»
Туули заснула. Я закрываю книгу и тихо кладу ее на письменный стол. Затем гашу настольную лампу и выхожу из комнаты. На кухне пью воду — во рту от долгого чтения вслух пересохло. И в этот момент меня озаряет: я понимаю, что прочитал действительно дурацкую историю, которая хорошему не научит.
17
В
Однако это не так уж хорошо, как можно было бы подумать.
Ближе к вечеру я несколько раз обошел павильон, поговорил с каждым из своих коллег и выяснил, что на самом деле происходит в парке.
Мои сотрудники из собственных средств оплатили рекламную кампанию на радио — Кристиан написал текст, Эса его озвучил, а Минтту К купила рекламное время. В итоге мы смогли заманить в парк восемнадцать детей и десять взрослых.
И это за весь день.
Конечно, восемнадцать детей вопят и топочут, а десять взрослых покупают в кафе кофе и некоторое количество закусок и десертов из всего изобилия, которое Йоханна наготовила на всякий случай, но дневной баланс доходов и расходов открывает суровую правду. Инвестиции нерентабельны и неразумны как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. Ничто не предвещает устойчивого роста.
Больше всего меня гнетет мысль, которую я так и не посмел озвучить своим сотрудникам. Элементарные расчеты и самый примитивный бухгалтерский анализ показывают, что коллектив парка неуклонно приближается к двойному краху: мои коллеги лишатся не только рабочих мест, но и собственных средств, а значит — будущего.
Так что впечатления от сегодняшнего дня у меня, мягко говоря, неоднозначные.
С одной стороны, я испытываю ужас, наблюдая за тем, как мои сотрудники радуются при виде клиентов. Все в отличном расположении духа и полны энтузиазма. Йоханна жарит, парит и печет. Кристиан мягкими, но стремительными шагами перемещается между аттракционами, словно пантера, которую научили пользоваться инструментами, выискивает мельчайшие неисправности, подтягивает чуть разболтавшиеся винты, болты и гайки. Эса ведет непрерывное наблюдение за парком по мониторам и периодически патрулирует территорию. Если я не ошибаюсь, он начал еще и контрразведывательную операцию. Самппа предлагает услуги психолога как нашим юным клиентам, так и их мамам и папам. Порой он настолько увлекается, что даже не замечает, что дети или их родители оставляют его разглагольствовать в одиночестве. Минтту К заявила мне, что одной рекламы по радио теперь недостаточно, мы должны осваивать и телевидение, а возможно, как она выразилась, и кое-что еще. С другой стороны, я могу честно сказать, что никогда раньше не испытывал такой глубокой привязанности к своим сотрудникам и такой гордости за них.
От этого мне постоянно кажется, что я действую недостаточно быстро, хотя я делаю всевсе, что в моих силах, для анализа меняющейся ситуации и поиска решений. Одновременно я пытаюсь выстроить новую версию преступления, что само по себе непросто, а под непрерывным прессингом особенно.
Я сижу у себя в кабинете. Парк закрылся почти два часа назад. В который раз я обдумываю собранную мной новую информацию, сопоставляю ее с другими известными мне фактами и рассчитываю вероятности. Раздается стук в дверь, и в кабинет, не дожидаясь приглашения, входит Эса.
— Дождались темноты и полезли, — говорит он. — Я так и знал. Потому и растяжки.
Я понимаю Эсу лишь отчасти. Я помню, что он уже заводил разговор о каких-то растяжках, хотя, признаться, его суть как была, так и осталась для меня загадкой.
— Не мог бы ты уточнить, что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.
— Сигнал тревоги поступил из северо-западной части парка, — кивает Эса и продолжает, как будто не слышал моего вопроса. — Но ничего страшного, я уже запустил дрон с камерой ночного видения и тепловизором.