Теория Хайма

Явь Мари

— Твоя Бетти уж точно знала. В том городе живут лишь так называемые полуночники, ремесленники и те, кто промышляет своим делом. И они все хранят эту тайну, потому что на этом зарабатывают. Если дело пустяковое, они могут всучить доверчивому дураку какую-нибудь мочу, выдав ее за лекарство от всех болезней. Если же дело вроде твоего… тут лучше принимать радикальные меры.

— О, так ты теперь герой? — Промурлыкала девушка, отпуская ехидную улыбочку.

— Я везу тебя в столицу, в которой тебя казнят на главной площади. И это сделает сам император, который нарушил гейс, что

вообще-то недопустимо. И это будет не так просто и мгновенно как топор или повешенье. Это будет даже похуже сожжения. Ты все еще считаешь меня белым и пушистым, Ким?

— Белым и пушистым? Нет. — Кажется, его слова ее ничуть не смутили. Это можно объяснить лишь тем, что девчонка уже давно решила дать деру при случае. — Ты темнота и стальные шипы… — Девушка сбавила тон голоса до еле различимого бормотания. — Какую нормальную женщину привлечет к себе мужчина похожий на белый мех? — Сладко зевнув, Ким плотнее закуталась в черный плащ на меховой подкладке, пропахший странствиями и мужчиной. — Мне очень нравится то, в какую строну зашел наш разговор… но я так хочу спать.

— Я не буду тебе помогать. — Бросил раздраженно Реиган, который прекрасно понимал, почему она лезет к нему. Она надеется на помощь. Надеется вымолить у него спасение.

— Я знаю. — Вопреки его мыслям ответила девчонка.

— Так какого черта ты… — Реиган запнулся, словно не знал, как обозначить ее поведение. Все эти взгляды, слова, прикосновения, улыбки и прочие жесты, как их подогнать под одно слово?

— Ох, я не знаю, Ри. Спроси что полегче. Но попозже, окей? Я так устала…

Пробормотав что-то неразборчивое Реиган сдался. Он даже не стал грубо отталкивать несносную пленницу, когда та, задремав, опустила голову на его плечо. Однако, когда ее тело совершенно расслабилось, когда дыхание стало ровным и глубоким, когда ее тронули первые признаки сна, девчонка совсем раскрепостилась, обвивая его руками, закидывая бедро, с которого сполз его плащ. Парни косили в его сторону завистливыми колючими глазами, оставаясь у костра.

Кинув в их сторону говорящий взгляд, Рей подцепил краешек сползшей ткани, пытаясь вернуть ее на место. Девушка пошевелилась во сне, задевая своей грудью его руку, устраиваясь плотнее, словно пытаясь забрать как можно больше тепла. Проклятье, если так подумать, когда еще он вот так близко подпускал к себе женщин? А чтобы они засыпали рядом с ним? Да таких тронутых по всей империи днем с огнем не сыщешь.

Это такое странно ощущение — близости женского тела. Женщина выглядит хрупкой и маленькой рядом с ним. Кажется абсолютно беспомощной и… ему определенно нравится то, что под плащом, в который она закуталась, ничего нет.

Рей даже нашел в себе силы признаться, что если бы они здесь были одни, он бы уже давно положил ладонь на оголенное бедро, а не спешил бы его закрывать.

Какой парадокс: в качестве подушки она использовала самого опасного зверя из всех. Почему она не признавала других? Где логика? Ах да, речь ведь идет о человеческой иноземной женщине.

Тем временем дело шло к вечеру, а это означало, что как только пусть и тусклое сияние этого

дня окончательно исчезнет так же, как и этот навязчивый дождь, нужно выдвигаться в дорогу. Но эта несносная девчонка, кажется, не собиралась просыпаться, чувствуя себя рядом с ним абсолютно умиротворенной. И этот проклятый вопрос «почему?» его когда-нибудь оставит?!

— Слышите? — Пробормотал внезапно Кор, отрывая взгляд от гипнотизирующего пламени.

Увлеченный своими мыслями, Рей не сразу распознал в относительной тишине шорох листвы и хруст веток под чужими ногами. Голоса и чужое дыхание. Расстояние — метров сто-сто пятьдесят.

В следующую секунду в пещеру, пригнувшись, вошел зоркий Парвайн, забирая лук и стрелы.

— Сколько? — Спросил тихо Реиган, смотря как мужчина разворачивается, чтобы вновь уйти.

— Ну… человек двадцать. Обычные разбойники, ничего особенного, эйнар. — Бросил невозмутимо Парвайн, вновь выскальзывая в лес, который только начал укрываться занимающейся ночью.

Кажется, их разговор все же разбудил девчонку. Глубоко вздохнув, она неохотно приоткрыла веки, осматриваясь.

— Ох… прости, Ри. — Пробормотала она в итоге, убирая руки и немного отодвигаясь. — Я не хотела… тебе ведь неприятно.

Да… теперь действительно неприятно. Но Реиган гордо промолчал, поднимаясь и выходя под сумеречное небо. Он надеялся что холодный вечерний ветер сотрет это женское прикосновение. И боги, он теперь пах ей.

— Скормим их лошадям… — Переговаривались между собой Парвайн и Дей.

— Остальное можно использовать как приманку. Я слышал в этих лесах водятся черные лобо. Свежая кровь их должна привлечь, а за три шкуры мы можем получить хорошие деньги в ближайшем городе. О, привет, командир. — Усмехнулся Дей, проверяя остроту своего тесака. — Что скажешь? Сейчас или подождать?

— Послушаем, что они скажут. — Проговорил Реиган, слыша за своей спиной шаги. — Чего вылезла?

— Твои люди на меня… очень странно смотрят. — Пробормотала девушка. — Ну и там стало холодно и неуютно. А что… гости?

— Я вижу глаз. — Улыбнулся тихо Парваин, натягивая тетиву лука. — Здесь шагов сто… ха-ха, хозяева леса. Сейчас повеселимся.

— Иди. — Толкнул девушку в сторону костра Реиган.

— Ну-ну, пропускать такое зрелище. К тому же… мне кажется, мы с этими уродами знакомы. — Пробормотала Ким, выходя из-за его спины, прищурено смотря на десяток пробирающихся через лес головорезов.

Потом с боков подошло еще около десяти разбойников, одетых в разноцветные ткани купцов и торговцев, которых они когда-то обокрали и убили.

— Что тут у нас? — Вперед вышел Сет, с улыбкой до ушей. — Черт, простые люди. Не разгуляешься.

— Сет, сдай назад. — Бросил Реиган, скрещивая руки на груди.

— Смотрите-ка, робята! — Крикнул атаман шайки разбойников — высокий, худощавый, но крепкий мужик лет за пятьдесят. Появившуюся лысину закрывала купеческая бархатная шапка, криво надвинутая на затылок. На ногах болтались полосатые шаровары. И вот этот петух самоуверенный вышел вперед, доставая из ножен загнутую саблю. — Вот не ждали мы гостей, простите, что не встретили по чести.