Теория катастрофы
Шрифт:
— Это означает, что возможности таких ценных источников данных, как каталоги звёзд и землетрясений, банки геномов и белков, — далеко не исчерпаны? — заинтересованно спросила Никки.
— Верно! — согласился Джерри. — В сейсмокаталоге, с которым ты работала, наверняка спрятан ключ для предсказания землетрясений, но как извлечь его оттуда? Нужны оригинальные руководящие идеи, иначе даже Робби утонет в анализе такой огромной базы данных.
— Робби утонет? — воскликнула Никки. — Не верю: Робби может всё!
— Ну-ну, — проворчал Робби. — Не надо так льстить. Землетрясение
Друзья неспешно проходили мимо густого куста, как вдруг из него выскочил енот и затрусил к ближайшему дереву — спасаться. Дерево оказалось очень дуплистым, с дырой возле корней, и испуганный енот не стал карабкаться по гладкой коре, а шмыгнул в дупло и забрался вверх по полому стволу.
Ребята остановились посмотреть, что будет дальше. Зверёк шуршал в пустом дереве — ему было очень неудобно сидеть в вертикальной трубе, цепляясь когтями за стенки. Через минуту пушистик свесил голову из дупла и посмотрел — ушли ли двуногие звери. Но они стояли и блестели на него глазами и крупными зубами. Енот недовольно завозился и снова спрятался. Скоро ему надоело висеть в дупле вниз головой, и он осторожно слез на землю, не спуская глаз с назойливых гостей. Те замерли метрах в пяти. Хмурый зверь выбрался из дупла, сгорбился и, прячась за деревьями, ушёл в заросли.
— Молодец, преодолел страх, — одобрила Маугли.
Никки и Джерри отправились дальше, слушая перепалки зябликов и синиц.
— Вот что интересно, — сказала Никки. — Я вижу по профессорам Колледжа — таким как Ван-Теллер, Франклин, Майсофт, — что учёные — очень хорошие люди. Дермюрреев, для которых наука лишь бизнес, очень мало.
— Зато встречаются Тхимсоты.
— Такие подлецы в науке столь редки, что их приходится использовать на всю катушку и перебрасывать с места на место по мере надобности: Тхимсот приехал сюда из-за тебя, а Фростман — из-за меня.
— Согласен — таких мало.
— Но в общественном мнении учёные — поголовно бессердечные злодеи или, невзирая на высокий интеллект, бытовые идиоты, которые варят в кастрюлях исключительно собственные часы. Главные герои массовых фильмов и книг безмозглы или умственно ординарны, даже при волшебной одарённости. Киношные «учёные» всегда проигрывают жизненное соперничество «простым парням». Зритель всё время видит, как интеллектуалы — убогие «ботаники» в очках — робко ездят на инвалидных колясках за мускулистыми суперменами и расшифровывают им пароли вражеских компьютеров. Насаждается убеждение, что интеллект и житейская адекватность, равно как интеллект и мужество, — несовместимы. Как же мы смогли выйти из пещер, если
Джерри рассмеялся:
— Это рыночная легенда для комфорта массового зрителя. Очередной компенсационный миф, примиряющий обычного человека с раздражающим существованием интеллектуалов. На самом деле средний учёный крупнее и здоровее среднестатистического человека, живёт дольше его и, уж конечно, удачливее и благополучнее, чем «простые парни». Интеллект является универсальным преимуществом в жизни. В ответ средний лузер мстит «яйцеголовым», оплачивая голливудские фильмы, льстивые к «простым ребятам» и недоброжелательные к «умникам». Пусть утешаются.
— Не думаю, что стоит потакать вкусам простаков и раздувать их до ранга общего мнения, — проворчала Никки. — Порция горькой правды полезна для здоровья социума. Когда дело дойдёт до реальных проблем, то все эти надувные киносупермены лопнут, и спасать лодку придётся непопулярным «умникам». Если они останутся к тому времени.
Они дошли до стеклянной беседки на конце дорожки и сели на скамейку. Джерри сказал:
— Кстати, скоро будет готов список из трёхсот ключевых «умников», от которых зависит наше общее будущее. Вернее, список из трёхсот технологий. Если они ещё не открыты, то их авторов определить достоверно невозможно.
— Хорошая новость. — Никки внимательно посмотрела на Джерри. — Но вокруг этого списка столько вращается событий… Люди списка вызывают острое сочувствие…
— Ты думаешь, что они достойны жалости? — хмыкнул Джерри.
— Да, ведь они ещё не знают, в какую ловушку попали…
Пока они беседовали, из лесу вышел рыжий олень с мягкими рожками-карандашами и стал спокойно щипать траву совсем рядом с беседкой.
— Интересно, — сказала Джерри, — олень совсем не боится человека за стеклом беседки. Думает, что человек в клетке — и не опасен?
Они смотрели вместе на оленя, и их головы слишком сблизились. Логическое течение мыслей нарушилось, и молодые люди сделали длинный перерыв на поцелуй. Если кто-нибудь ворчливо заметит, что они отвлеклись от учёбы, то таким людям надо не менее ворчливо возразить. Мягкие губы любимого человека — это важнейший урок, который никто не должен пропустить в своей жизни. Иначе душа человека вырастет перекошенная, с высушенной частью. Есть такие яблоки в неухоженных садах: с одного боку наливное и красное, а с другого — мёртвое и скукоженное. Сладкий ли сок зреет в этом однобоком плоде или горький стрихнин? Можно ли доверять человеку, который никогда не любил?
— Отец, я тебя просил не делать этого! Посмотри, чего ты добился, — теперь все считают нас виновными в покушении на королеву Гринвич.
— Не нужно со мной так разговаривать, сын! Сейчас от меня… от нас зависит сто пятьдесят миллионов человек. А скоро их будут миллиарды. Ты должен понять важные принципы управления династией и империей. Эффективное управление включает и жёсткую хирургию. Вялость и слабость губительны для власти. Если кто-то встаёт на пути нашей династии, он должен быть уничтожен!