Теория катастрофы
Шрифт:
Джерри задумчиво спросил:
— Как же мы будем влиять на мировые события?
Никки улыбнулась:
— Именно этот вопрос я предлагаю сегодня обсудить.
Юноша напомнил:
— Ты как-то сказала, что будущее никому не нужно. Но посмотри — сколько могучих сил воюют за него, пытаясь его изменить.
Никки ответила:
— Их интересуют будущие деньги, а не само будущее. Они пытаются склонить историю в свою пользу, нарезать общую судьбу золотыми кружочками в личный кошелёк. Мы же собираемся изменить историю в пользу всех — поэтому, несмотря
Она оценивающе посмотрела на Хао и Дзинтару.
— Джерри разрешил мне сказать вам об этом, но учтите — то, что вы услышите сейчас, должно остаться строго между нами. За эту информацию уже заплачено жизнью Джерриных родителей. Любая утечка — и жизнь самого Джерри в опасности. Запись этого совещания и всё, относящееся к теме «Будущее как оружие», будет открываться только вашими кристаллами-ключами.
Никки положила свой блестящий кристалл на матовый чёрный круг в середине стола. Красные лучи просканировали его, и голос Робби сказал:
— Подтверждаю высший уровень секретности для темы «Будущее как оружие».
Хао нахмурился, а Дзинтара удивлённо подняла брови. Никки сделала глубокий вдох и сказала:
— Джерри нашёл неопубликованный труд своего отца, где описаны уравнения и алгоритмы расчёта будущего. Это даёт нам важное преимущество перед другими политическими силами.
— Джерри, твой отец всё-таки написал эту легендарную книгу… — поразился Хао.
— О какой книге речь? — заинтересованно спросила Дзинтара.
— О книге Михаэля Уолкера «Будущее как оружие», — пояснил Хао. — Она должна была стать сенсацией, но, как полагали, погибла.
— Хао, помоги Джерри разобраться в уравнениях, — попросила Никки. — Книга не закончена, и многое там изложено слишком кратко.
— Конечно, — кивнул Хао. — Полагаю, что математический аппарат нужно сразу превращать в компьютерную прогностическую модель. Робби и Тамми с этим должны справиться.
Никки продолжила:
— Итак, у нас есть способ расчёта будущего, деньги от Спейс Сервис и тесные связи с Северными династиями…
— Какие? — удивилась Дзинтара.
— Ты, — кратко сказала Никки. — Если мыслить в категориях механики — то у нас есть рычаг и знание, куда его нужно повернуть, но нам нужно найти, чем надавить на этот рычаг. Я над этим работаю. Помните секретный список перспективных технологий, о котором говорили на лекции по социологии? Джерри нашёл и этот список — он был составлен именно Михаэлем Уолкером!
Дзинтара и Хао не сдержали удивлённых восклицаний. Джерри уточнил:
— Список содержит 88 технологий и перечисляет людей, которые за них отвечают. Он был составлен на основе упрощённой модели будущего, делающей предсказания лишь на тридцать лет вперёд. Тем не менее, список-88 служит Южным династиям мощным рычагом захвата власти. Наша математическая модель будущего обещает предсказания на сто пятьдесят лет вперёд. Эта модель позволит получить список не из 88, а из трёхсот перспективных технологий.
Никки добавила:
— Если мы перетянем на свою сторону их авторов — хотя
— Теперь мы будем обладать самым ценным секретом мира! — воскликнул возбуждённый Хао. — Мои руки просто чешутся взяться за эти уравнения!
Девушка улыбнулась, глядя на друзей.
— Ребята, я столько лет была волком-одиночкой, надеялась только на себя и даже не представляла — как может быть иначе… Оказывается, это так здорово — работать вместе. Каждый из нас может что-то, чего не может другой. Складывая наши усилия, мы умножаем их. И я буду удивлена, если найдётся дело, которое нам не по плечу!
— Я тоже! — хмыкнул Джерри. — Тебя ничем не остановить. Невозможное тебя только раззадоривает.
— Невозможное? — надменно подняла бровь Дзинтара. — Не говорите чепухи! Соберёмся — и посмотрим, что можно сделать с этим невозможным…
Все дружно рассмеялись. Скептиков за столом уже не осталось.
Это стало главным, но нигде не зафиксированным результатом первой встречи «Общества Рождественского Ключа».
Самое важное всегда ускользает от протоколов.
В мире нарастала напряжённость вокруг закона о геносвободе.
Римский папа каждый день появлялся в окне над ватиканской площадью Святого Петра и энергично призывал к невмешательству в человеческий геном и к единству всего человечества. Папа был избран недавно, был сравнительно молод и полон сил.
В десятках парламентов и конгрессов сторонники и противники закона — партии «мутантов» и «натуралов» — вели яростные споры, переходящие в оскорбления и даже драки. Время тонких контраргументов и изящного остроумия кончилось — в ход пошли тупые угрозы и бессвязная ненависть.
На улицах страсти митингующих сдерживались лишь полицейскими водомётами, слезоточивым газом и электродубинками. Толпы противников закона осаждали государственные здания и громили научные генетические лаборатории — до каких могли дотянуться, поэтому горели даже невинные центры селекции зерновых. «Натуралы» угрожали: если «закон о геноэлите» будет принят, то нынешние демонстрации покажутся нежными цветочками.
Никки смотрела новости и надеялась, что партия «натуралов», которая протестовала против генетического клина в единство человечества, победит. Она не понимала, почему многие не осознают простую вещь: нельзя возводить непреодолимый барьер между людьми.
Генеральная ассамблея ООН ещё никогда не собиралась в столь напряжённой обстановке. Каждую национальную делегацию провожали в аэропортах напутственные крики двух возбуждённых толп демонстрантов, разделённых полицейскими кордонами.
«Натуралы» были многочисленны и энергичны. Они вручали петиции и давали интервью, держали в осаде бастионы власти и пользовались поддержкой большинства бедных кварталов. Многочисленные церкви, яростно не любящие друг друга и соперничающие за паству, выступили единым фронтом против вмешательства человека в божий промысел.