Теория притягательности
Шрифт:
Но настоящими мировыми экспертами по потаканию нашим страхам и надеждам являются новостные медиа, которые не понаслышке знают, чем приманить зрителей. Им известно, что потоки крови и леденящие кровь истории притягивают внимание, а потому всего этого в выпусках новостей предостаточно.
Иногда авторы новостных выпусков очень умно играют на наших надеждах и страхах поочередно, используя заголовки и анонсы типа «С вашим ребенком плохо обращаются в детском саду? Узнайте все, что вам нужно знать». Как и религия, они сначала пугают вас, а затем обещают решение.
А иногда новости апеллируют только к надежде. Многие читатели наверняка слышали о том, что наличие домашних животных делает людей счастливее и здоровее. Но мало кто знает об исследованиях, согласно которым никакого благотворного эффекта от содержания домашних питомцев
Современные «городские легенды», как правило, страшные. Дело в том, что, как показывают эксперименты психологов Джин Фокс Три и Мэри Сюзан Уэлдон, только у вызывающих страх историй есть шанс, что их будут передавать из уст в уста. Согласно моей теории, такие предостерегающие истории возбуждают страх и надежду и потому столь притягательны.
Во время поездки в Китай у меня возникли проблемы с пищеварением, и я обратился в салон акупунктуры. После терапии мне стало только хуже. Я недостаточно разбираюсь в иглоукалывании, чтобы осмелиться утверждать, оказал ли этот сеанс вообще какое бы то ни было воздействие на мой организм – хорошее или плохое. Специалистка же, которая проводила сеанс, не имела на этот счет ни малейших сомнений: она принялась утверждать, что «западные» лекарства, которые я принимал (по поводу той же самой проблемы), помешали действию акупунктуры и что она настоятельно рекомендует мне их выбросить. Больше я к ней не обращался.
Желание верить в то, чего мы боимся или во что верим, нигде не проявляется с такой силой, как в области медицины и лженаук. Господствующие в обществе суеверия показывают, как легко напугать людей. Эта склонность всего бояться приводит к тому, что люди принимают на веру самые нелепые слухи, особенно в ситуациях, где необходим здоровый скептицизм.
Например, люди часто верят слухам насчет причин возникновения болезней. Полиомиелит – ужасная болезнь, которую можно было бы победить раз и навсегда, если бы не склонность людей бояться. Но кампании по вакцинированию наталкиваются на ожесточенное сопротивление; распространяется слух, что вакцины вызывают полиомиелит, и это парадоксальным образом приводит к росту смертности от данного заболевания. Причем вера в опасность этих вакцин отнюдь не ограничивается странами третьего мира, где эта болезнь особенно распространена.
На Западе есть немало людей, в том числе весьма известных и во всех отношениях замечательных (не буду называть имен, чтобы не подставлять Дженни Маккарти), которые верят, что вакцинирование приводит к развитию аутизма. Подобная убежденность не подтверждается научными данными, но люди продолжают в это верить – отчасти потому, что данное утверждение вызывает у них страх. Как и в ситуации с полиомиелитом, истинную угрозу здоровью представляют не вакцины, а страх перед ними. Если в обществе распространен страх перед прививками, их делает все меньше людей, а значит, все большее число людей рискует подхватить инфекцию, причем риску подвергаются не только те, кто не привился. Когда группа людей отказывается вакцинироваться, то угрозе подвергается каждый из них. Но, как выразился известный поборник вакцинирования, педиатр Пол Офит, «напугать людей легко, зато отучить их бояться гораздо труднее».
Наверняка не будет преувеличением сказать, что лучшей подпиткой для медицинского шарлатанства служит наше желание верить в то, на что мы надеемся и чего боимся. Эффект подтверждения позволяет нам замечать те случаи, когда чудодейственное лечение срабатывает, и игнорировать куда более многочисленные случаи, когда оно не работает или когда от него становится только хуже.
Воду на мельницу шарлатанов от медицины льет и всем известный эффект плацебо. Этот эффект возникает, когда сама вера человека в то, что он получает адекватное лечение, позитивно сказывается на его здоровье и самочувствии. Если дать пациенту сахарную таблетку (не содержащую действующих веществ), он, думая, что получает настоящее лекарство, с большой вероятностью почувствует себя лучше. А в тех случаях, когда речь идет о психосоматических заболеваниях, ипохондрии или психологических расстройствах (например, когда плохое самочувствие вызвано стрессом), плацебо реально способно помочь человеку выздороветь.
Заметим,
Религия, как и медицинское шарлатанство, тоже полна надежд и страхов. Христианство, индуизм и ислам, в частности, много говорят о том, какому риску подвергается человек, не следующий их установкам, и какая благодать ждет каждого, кто им следует, – в этой и следующей жизни.
Мысль о неминуемой смерти способна привести в ужас любого человека. Некоторые религии играют на этом страхе, продвигая идею жизни после смерти. Более того, как показали исследования, проведенные психологом Яном Хансеном, тонко напоминая людям о смерти, можно повысить их уровень религиозного рвения и укрепить веру в бога. Исследователи Крис Джексон и Лесли Френсис обнаружили, что обеспокоенные люди более склонны придавать значение религии, нежели люди, которые ни о чем не тревожатся.
Боязнь смерти – не единственный страх, влияющий на наши религиозные убеждения. Психологические исследования показывают, что люди скорее приходят к религии, если ощущают свое одиночество, стали жертвой террористов или испытывают финансовые и физические проблемы. Достаточно как следует разволновать человека, чтобы укрепить в нем религиозную веру.
Необходимость в ней усиливается, как правило, тогда, когда жизнь становится трудной. Религиозные верования более распространены в странах с относительно низким уровнем жизни (который оценивается по таким параметрам, как уровень разводов, расходы на общественное здравоохранение, число врачей по отношению к числу жителей, ВВП на душу населения, уровень грамотности среди взрослых и доступность безопасных источников питьевой воды), значительным расслоением населения по уровню доходов, низким уровнем доверия и отсутствием демократии. В странах, где преобладают атеисты, как правило, меньше случаев младенческой смертности, ниже уровень убийств, число больных СПИДом, количество абортов и уровень коррупции. Люди, которым не пришлось пережить войну, которые пребывают в добром здравии, не испытывают угрозы со стороны террористов и имеют хорошее образование, относятся к числу наименее религиозных. Ведь они меньше других нуждаются в успокоении. Наконец, уровень религиозной веры коррелируется с надеждой. Кстати, многие люди считают, что способность религии доставлять людям фальшивое утешение является самодостаточным объяснением существования религии.
Однако надо принять во внимание, что в некоторых религиях вообще нет добрых богов. Такой, в частности, была религия майя в доколумбовой Мексике. Хотя приведенные выше данные указывают на то, что наиболее религиозными должны быть те народы, которым живется хуже всего, это не всегда означает, что их религия принадлежит к категории утешающих, хотя такой вывод напрашивается. Одна из самых утешающих религий, мистицизм нью-эйдж, родилась в самой богатой и благополучной стране мира. Если бы исполнение желаний было единственной функцией религии, наиболее высокий уровень религиозности мы должны были бы наблюдать в самых бедных странах. Однако, как утверждает антрополог Паскаль Буайе, верно как раз обратное. Возможно, люди, живущие в неблагополучной среде, жаждут понимания или ощущения того, что ситуацией, раз это не удается людям, хоть как-то управляют боги. Пытаясь разобраться в негативных и непредсказуемых событиях, люди объясняют их действием сверхъестественных сил, а не чистой случайностью. Страх заставляет их обратиться в религиозную веру.