Теория смерти
Шрифт:
– Да самоубийство это, - начал ворчать следователь, едва прозвучали слова приветствия и вся компания двинулась в сторону гостиницы «Бойкий маг».
– Криков никто не слышал, звуков борьбы тоже не было. Вещи все на месте лежат, предсмертная записка имеется. Так что этот ваш бывший студент одним концом верёвку к кровати привязал, другой её конец через потолочную балку перекинул, ну а там встал на спинку кресла и ногами эдак дрыг-дрыг.
– Записка у вас с собой? – бесстрастно спросил Найтэ.
– Да.
– Дайте прочесть.
– Так темно ведь, - уставился на него с удивлением следователь, и Найтэ позволил себе улыбнуться.
– Не для некроманта,
– А коли замочите? Вон дождь какой, всё закончиться никак не может.
– Мистер Штайнэ, я жду.
Следователь смущённо кашлянул в кулак, прежде чем полез за пазуху и достал оттуда свёрнутый вчетверо лист бумаги. Записка немного скомкалась из-за того, как небрежно её хранили, но в остальном оправдала ожидания тёмного эльфа. Бумага была дорогой, отбеленной. Именно на такой Родрик ван Гаррот ему объяснительную на днях писал. Почерк тоже его был. Буквы, правда, немного дрожали, но это можно было списать на волнение.
– Держите, - протянул Найтэ следователю абсолютно сухую записку, и тот, засовывая её обратно за пазуху, усмехнулся.
– Хорошо быть магом.
– Согласен, порой это полезно.
– А в остальном как? Убедились в моей версии? Тот, кого убивают, обычно не успевает ничего написать, а тут прям поэма, ха.
– Да, текст безвкусен и длинноват. Но немного странно, что он состоит в основном из обвинений.
– Чем же это вам странно?
– буркнул следователь недовольно. – Этот ваш студент был настолько обижен, что даже повесился.
– Родрик ван Гаррот был самоуверенным человеком, мистер Штайнэ. Я бы даже сказал, он был чрезмерно самоуверен в себе. А такой характер из ниоткуда не возникает. Молодой ван Гаррот рос, чувствуя поддержку рода, он не испытывал сомнений, что всегда будет защищён своими близкими, чтобы он там ни натворил. В семье его любили, и такая сильная любовь крайне нечасто бывает безответной. А теперь смотрите что происходит. Решая покончить жизнь самоубийством, Родрик ван Гаррот вдруг оставляет записку, в которой винит меня и прочих сотрудников академии, но, обратите внимание, вспоминает о близких всего в двух последних строках. При этом он не просит у них прощение, что он так предательски покинул жизнь, он не оставляет им пожеланий или наставлений. Всего-то перечисление имён и «прощайте, я вас очень люблю!».
Найтэ даже презрительно фыркнул. Ему невыразимо нелепыми показались эти строки, такие бы он точно своим родственникам не оставил. В собственном прощальном письме он бы перво-наперво сообщил какая именно смерть должна настигнуть тех, кто повинен в его преждевременной кончине.
– Ну, это косвенная улика, - подумав, сказал следователь. – Всё остальное против теории убийства.
Отвечать на это Найтэ не захотелось. Не будь эта смерть четвёртой за год, он бы уже поддакнул мистеру Штайнэ, а так… Раз уж его вынудили, раз уж отправили в город, да ещё в такую непогоду, то в его намерениях было сделать всё как положено.
– А вот и «Бойкий маг», - заговорил мэтр Орион с весёлыми нотками в голосе. – Ух, помню, вытаскивал оттуда парочку студентов нашего прошлого выпуска. Они так загулялись, что…
– Будет вам, мэтр Орион, - с осуждением остановил коллегу Найтэ и, надев на лицо маску с тёмными стёклами на месте глаз, поглядел на следователя. – Через главный вход я не пойду, моя маска вызовет много вопросов у постояльцев. Лучше поговорите с управляющим, чтобы нас впустили через дверь для служащих.
Мистер Штайнэ кивнул и ненадолго скрылся внутри гостиницы. Вернулся он очень скоро, а после
– Нет, право слово, я не понимаю к чему такая секретность, – негромким голосом возмутился мужчина, когда они подошли ближе. – Тем более, мистер Штайнэ, вы осматривали этот номер уже дважды.
– Мистер Трепур, вам нисколько не стоит разбираться в моей работе. Просто откройте тридцать шестой номер и займите какое-нибудь место в сторонке, чтобы наблюдать как бы никто из нас ничего оттуда не вынес. Вы же по этой причине над душой у меня сегодня весь день стояли?
Фыркнув, служащий гостиницы всё же пропустил следователя, Найтэ и мэтра Ориона внутрь. Они тут же отряхнули свои плащи от влаги, но снял с себя верхнюю одежду только мистер Штайнэ. На предложение повесить плащи Найтэ и мэтр Орион отказались. Причина того была проста. Люций Орион лишь покинув академию подумал о том, что учительскую мантию ему следовало бы сменить на что-то другое. Он настолько привык к этой одежде, что даже не задумался над тем, как она может его скомпрометировать. А Найтэ, ранее как раз и сделавший замечание об этом нюансе, посчитал, что будет правильнее поддержать коллегу. Вдвоём они бы уже не так подозрительно смотрелись.
Увы, сотрудник гостиницы на отказ следовать принятым правилам не промолчал, а возмутился:
– Но так вы замочите ковры. Уж будьте любезны, снимите верхнюю одежду.
– Нет, - ответил Найтэ так категорично, что мужчина покраснел от злости до корней волос. Однако, высказывать свои претензии тёмному эльфу он интуитивно остерёгся. Сработала интуиция, не иначе.
– Мистер Штайнэ, кого вы с собой привели?
– Эти люди настоящие профессионалы своего дела, и раз уж я, следователь, считаю, что они должны осмотреть место убийство, то ваша задача поспособствовать мне в этом.
– Но для чего этот человек скрывает своё лицо? Отчего он в маске? Я требую…
– Мистер Трепур, - в грозном тоне перебил следователь, - это я требую, чтобы вы перестали мешать мне выполнять мою работу. Или вы что-то скрываете, раз не желаете присутствия полиции?
– Ничего я не скрываю! – горячо возмутился мужчина. – Идите и смотрите, если желаете. Но утром я дам распоряжение привести номер в порядок. Наша гостиница теряет деньги, это возмутительно.
Он ворчал что-то ещё и ещё, но Найтэ не обращал на слова мистера Трепура никакого внимания. Это не его проблемы были, что он здесь находится. Он-то своё дело как раз-таки делал. Поэтому возмущения служащего гостиницы даже немного развеселили декана факультета Чёрной Магии, покамест возле лестницы их не остановил лакей с лицом настоящего подлеца.
– Мистер Трепур, - с претензией в голосе обратился он к сопровождающему их мужчине, когда окинул закутанного в уличный плащ Найтэ оценивающим (и вместе с тем немного испуганным) взглядом.
– Не сейчас, Брендон, я занят. Мне необходимо проводить господ полицейских в тридцать шестой номер.
– Так, может, и хорошо, что полиция уже здесь, так как что-то странное у нас творится, - вновь искоса посмотрев на скрывающего за маской лицо Найтэ, нашёл в себе силы продолжить лакей.
Собственно, сказанное послужило тому, что следователь сурово нахмурил брови и даже скосил подозрительный взгляд на мистера Трепура. Ему вдруг показалось, что естественное раздражение администратора имеет некий подтекст, а потому он в строгом тоне осведомился у лакея: